В интересах государства. Дакия (СИ) - Хай Алекс

Корф отвел глаза в сторону и прикрыл лицо рукой.

— Так, Матильда. Это будет надолго, — устало сказал он. — Предлагаю сперва разобраться с твое проблемой.

Баронесса залпом допила виски и потянулась к графину за добавкой.

— Хоть меня и поправили, но до сих пор крайне болезненно переношу ментальные вмешательства. Так что лучше позаботиться об анестезии…

Значит, догадка подтвердилась. Матильда хотела убрать блок. И понятно, что решила довериться именно старому другу. Корф поднялся, потушил сигарету и встал за спинкой кресла, в котором устроилась хозяйка дома.

— Вы пока располагайтесь, переведите дух, — сказала Матильда, покачивая в руке бокал. — Уверяю, у нс еще состоится долгий разговор, когда мой друг закончит с этим небольшим дельцем.

«Осторожнее», — предупредил я шефа. — «Мы с Ирой с трудом сняли блок со Шпеенхофа. Уверен, у Матильды все будет гораздо сложнее».

«Благодарю за совет», — отозвался шеф и оборвал связь.

Матильда допила второй бокал и с громким стуком поставила его на столик. Затем несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, готовясь к неприятной процедуре. Шпеенхоф, видимо, тоже догадался, что к чему, и улыбнулся с сочувствием. Корф положил руки на голову баронессы, и она закрыла глаза.

Нервничала. Старалась не показывать, но я знал, как тяжело ей давались ментальные процедуры. Страх-то остался. Страх и болезненные воспоминания о том, что с ней тогда сделали, никуда не делись.

Шеф начал работать. Я уловил вспышку Благодати — мощную, резкую, как спортивная тачка стартует и берет разгон.

Аккуратнее бы…

Матильда тихо застонала. Шпеенхоф отвел глаза, не желая этого видеть. Ира беспокойно теребила подол платья.

Сила все лилась в разум Матильды, но я не замечал, чтобы ей становилось легче. Наоборот, это было словно наливали воду в воздушный шарик — она копилась, пока резина не лопалась. Опасно. Так быть не должно.

— Что-то не так, — сказал я вслух, надеясь на то, что Корф меня слышал.

Шеф не ответил. Я чувствовал лишь его полную сосредоточенность, невероятной силы напряжение — такое раскаленное, что в комнате стало душно.

— Что-то не так, осторожнее! — повторил я, схватив его за руку. — Прекращайте!

Он с усилием повернул ко мне голову. Я увидел его глаза — черная пелена заволокла белки, и от этого его взгляд стал совсем жутким.

— Не мешай! Я почти все снял.

— Нет!

Матильда издала душераздирающий вопль — нечеловеческий, животный — и забилась в конвульсиях. Аня выругалась. Ира закричала и бросилась к ним, но Шпеенхоф успел ее перехватить. Я вцепился одной рукой в локоть шефа, второй — в оголенное плечо баронессы, не зная, кому помогать.

Матильда перестала кричать, но теперь из ее горла вырывались булькающие хрипы. Глаза бывшей наставницы налились красным, из глаз полились кровавые слезы.

— ПРЕКРАТИТЕ! — Заревел я, влепив начальнику оплеуху.

Он дернулся, с трудом вышел из ментального плана и с ужасом уставился на содеянное. Лицо Матильды исказилось гримасой адской муки.

— Вы ошиблись, — сказал я.

Глава 34

— Быстро остановите то, что делали, — затараторил я, хватая Матильду крепче.

— Уже! — раздраженно рявкнул Корф.

Я впервые увидел шефа напуганным до смерти. Ира продолжала кричать и вырываться, но Шпеенхоф проявил незавидное упорство — крепко удерживал обезумевшую от волнения девушку и что-то шептал ей на ухо, явно пытаясь успокоить. Матерясь, Грасс оглянулась по сторонам и схватила графин.

— Вы запустили процесс разрушения, — торопливо проговорила артефакторша и принялась колдовать над графином. — Есть идея. Можно попробовать перенести действие…

Наверняка она придумала что-то хитрое и изящное, но я видел, что счет шел уже на секунды.

— Отпустите ее! — рявкнул я и оттолкнул Корфа. — Я попробую. Сам.

— Михаил!

Я оглянулся на шефа.

— Я уже снял один блок. Вы уже попытались. Прошу, дайте мне попробовать сделать все самостоятельно. У меня есть сила, которой вы не обладаете. Это может помочь.

Матильда продолжала сопротивляться — ее тело била крупная дрожь, в уголках рта появилась розовая пена. Но она оставалась в сознании — и этот полный мольбы взгляд покрасневших от крови глаз я, наверное, еще долго буду видеть в кошмарах.

Корф нехотя убрал руки и отстранился.

— Действуй. Ради всего святого, попытайся ее вытащить.

Я мгновенно вошел в ментальную плоскость ее разума. Это было похоже на дурной сон шизофреника. Все горело алым, кипело, воспоминания, образы, мысли — все, искаженное, словно в комнате с кривыми зеркалами, плыло, вытягивалось, деформировалось, погружая в этот кошмар мозг баронессы. Корф все же задел ту «растяжку», что запустила процесс самоуничтожения.

Что можно было сделать? Обезвреживать было поздно — значит, оставалось остановить процесс и спасти как можно больше. Желательно, сохранив моей бывшей наставнице рассудок.

Такого я никогда не делал. Даже не знал, как следовало поступать в таких случаях, но интуиция подсказывала обратиться к предкам. Если однажды я привел к ним Иру, значит, они могли в теории принять и Матильду…

Молясь, чтобы эта догадка оказалась верной, я сконцентрировал как можно больше чистой родовой силы и направил в ментальную плоскость разума Матильды. Намерение было простым — на несколько мгновений вырвать ее душу из телесной оболочки.

Поскольку ментальный план неразрывно связан с духом — точнее, им и формируется, то я, по сути, таким образом должен был просто потянуть рубильник. Ментал отключится, «погаснет», если в теле не будет духа. А это означало, что все заклинания, блоки, защиты, все запущенные процессы остановятся, не имея питательной среды.

Твою мать, твою мать, как же страшно было работать над этим!

— С Богом, — шепнул я и сконцентрировал поток родовухи в нужной точке.

Меня ослепило вспышкой яркого белого света — Источник не сюсюкался и наверняка бы выжег мне сетчатку, случись все это в физической плоскости. Мой дух вышел из тела и завис совсем рядом, вытаскивая за собой дух Матильды.

— Давай! Давай, выползай уже! — думал я, и эти мысли сразу же звучали вокруг, словно я произносил их вслух.

Наконец Матильда сдалась. Я потянул за тонкую серебристую ниточку — и она начала принимать форму женской руки. Полупрозрачной, как те духи, которые обитали возле моего Родового древа.

Мир вокруг перестал существовать, зато начала вырастать обитель моих предков. Все было залито молочно-белым светом, и не существовало ни пола, ни потолка, ни неба, ни земли, ни стен. Вдалеке вырастало Древо предков, а над нами загорался яркий шар — солнце нашей силы.

Дух Матильды обрел внешность. Всегда было интересно наблюдать, как выглядели души вне телесной оболочки. Иногда души первых красавцев оказывались уродливыми, а нередко бывало и наоборот: внешняя посредственность обладала прекрасной душой.

Матильда оглянулась по сторонам, а затем перевела удивленный взгляд на свои руки.

— Где мы? Что за…

— Добро пожаловать в мое родовое гнездо, — улыбнулся я. — Это проекция вместилища рода Соколовых.

Матильда подняла на меня сверкающие глаза-звездочки.

— А твоя душа выглядит совершенно иначе. Совсем непохож на себя в настоящей жизни.

Я снова улыбнулся. Ну еще бы — ведь раньше у моего духа была другая оболочка, и он даже пришел из другого мира. Естественно, все это отразилось на моем истинном нефизическом облике.

— Этому есть объяснение, но мы здесь не затем, чтобы обсуждать мою персону. Вы умираете, Матильда. И я намерен не допустить этого.

— Значит, Вальтер не справился.

— Он ошибся, да.

— Так может пора уже меня отпустить, Михаил? Я и так много раз играла со смертью. Очевидно же, что однажды я не смогла бы убежать. В конце концов, главное я сделала — привела вас к тем, кто заслуживает наказания. И Ириша справилась. Теперь я уверена, что она сможет жить без меня. Она доказала, что способна действовать самостоятельно.