Набирая силу (СИ) - Каменистый Артем
И ещё несложно догадаться, что Мелконог, как главный следопыт и борец с нелегалами – это кость в горле Имба. Дикие добытчики обязаны неистово мечтать поймать лесовика, чтобы потом испытать на нём весь арсенал своих пыток. И казнить таким способом, чтобы самим страшно стало. То есть попадать к ним в плен нельзя ни при каких обстоятельствах.
Однако Гурро вместо того, чтобы разбить голову о камень, легко сдался людям Имба. Да, положение его было безвыходным, однако попадать в плен к тем, кто с обычных сборщиков специй кожу снимают – чревато. Неоправданный риск даже для обычных жителей фактории, которые за всю жизнь мухи не обидели.
А если обижал не только мух, это вообще труба дело, лучше самому себе глотку перегрызть.
Но Мелконог не стал тянуться челюстями к горлу. И даже не попытался кинуться на людей, вышедших из леса. Крепкие мужики, хорошо экипированные и суровые на вид, но не похожие на кровожадных садистов. Похожих хватало в фактории – обычный типаж тех, кому приходится жить в дикой местности.
Гурро позволил связать себе руки обычной верёвкой. С нами тоже так поступили, и должен отметить, что путы не ощущались чрезмерно тугими. Дайте мне немного времени, и сумею освободиться.
Но, разумеется, заниматься этим на глазах целого отряда врагов – не самая разумная затея.
Помимо связывания рук, нам приказали помалкивать. В случае нарушения пригрозили забить в рот самую большую кедровую шишку, после чего зафиксировать её верёвочной повязкой. С таким кляпом ни поговорить, ни песню спеть, да и удобство сомнительное, поэтому пришлось вести себя тихо.
Вначале нас повели своим ходом. Добрались до подножия холма, потом свернули куда-то в северо-западном направлении. Денёк выдался погожий, жарковатый, а идти пришлось быстро. Местами почти бежали. Складывалось впечатление, что наши пленители ощущали себя в этих краях неуютно и потому старались удалиться отсюда с максимально возможной скоростью.
Перебравшись через низину, вновь забрели на вытянутую возвышенность и уже за ней вышли к болотистой низине, по которой струилась речушка. Крохотная, почти ручей, но достаточно полноводная, чтобы перемещаться по ней на лёгких лодках, собранных из коры и кожи на ажурных каркасах из тонких жердей.
Лодки оказались настолько лёгкими, что их без труда переносили по суше на то и дело встречающихся непроходимых участках. Во время одной из таких заминок на отряд напала стая неведомых созданий. Походили они на бронированных лисиц вымахавших до габаритов овчарки. Возможно – близкие родственники крысоволков. В высокой траве и тростнике они прятались полностью, выдавая себя лишь колыханием растительности. Приближение угрозы люди Имератора боли заметили вовремя, после чего вновь застучали арбалеты.
Вот уже второй раз я убедился, что это оружие сжимают опытные руки. Значительную часть стаи выкосили вслепую, после чего оставшихся приняли на щиты и копья бойцы контактного боя. Плюс позади построения подозрительно крутились два мрачных субъекта, чем-то напоминавших некроманта, павшего от моей руки. Возможно – боевые маги, или целители, или умельцы обладающие иными волшебными навыками. Как бы там ни было, их услуги не понадобились, нелегалы справились честной сталью.
Дальше ничего сильно интересного не происходило. Лодки сначала спускались по ручью-переростку, затем добрались до его устья. Впадал он в небольшую и неглубокую реку. Возможно – та самая Удавка, по которой я наивно рассчитывал проскочить к Черноводке.
То, что идея была полностью наивной, мне объяснил Мелконог ещё до этого, а сейчас я лишь убедился в истинности его слов. Река только на первый взгляд показалась дикой. За несколько часов мы дважды натыкались на следы человеческого присутствия. В одном случае это был причал с парой лодок, с которого нашему каравану помахала рукой толстая женщина, полоскавшая там бельё. Во втором мы остановились на бережку, выше которого стояла миниатюрная крепость: наблюдательная вышка с защищённой площадкой, частокол из тонких брёвен, за ним несколько изб.
Судя по красноречивым следам, здесь занимались промывкой золота или драгоценных камней. У реки стояло несложное оборудование из досок и тонких брёвен, там же русло частично стиснули неполной запрудой, усиливавшей течение, крутившее колесо, что подавало воду наверх. Ввиду позднего времени работы не велись, но в посёлке мы заметили пару невольников с уже знакомыми украшениям на ногах. Вряд ли этих людей держат здесь просто так, да и по их виду заметно, что работать им приходится много и в полную силу.
В посёлке добытчиков нас зачем-то разделили. Возможно для того, чтобы мы не смогли друг с другом общаться. Ночь мне пришлось провести в углу избы, заполненной храпящими мужиками. Сбежать – не вариант, потому что кроме людей здесь находились две собаки. Дрессированные псы залегли рядом со мной, всем своим видом показывая, что баловство они не одобрят.
А я, засыпая, понял, что попал не просто к диким мойщикам золота и нелегальным сборщикам специй. Здесь, к северу от владений Трёх топоров, действовала немаленькая структура, подобная фактории. Да, возможно, она существенно уступала ей по масштабу, но всё равно назвать это мелкой деятельностью банды криминальных личностей как-то язык не поворачивается.
Тут размах не банды, а настоящей мафии, контролирующей солидную территорию.
Хотя не факт, что Император Боли властвует здесь единолично. Насколько я понял, та же шахта Красный глаз являлась самостоятельным предприятием. Пафосному владыке нелегалов что-то отчисляли из добычи, но при этом лезть во внутренние дела ему не позволялось.
* * *В логово Императора боли мы добрались на следующий день. Часа три плыли вниз по течению Удавки от посёлка старателей, а затем направились в правый приток, почти столь же узкий, как вчерашний. Течение в нём на всём протяжении оставалось неспешным, а глубины приличные даже под берегами. Хотя местами прекрасно просматривался каждый камешек на дне, тащить лодки ни разу не пришлось.
Спустя час добрались до истока. Оказалось, что речка берёт начало из длинного озера, зажатого меж невысоких берегов, поросших светлым сосняком. Слева часть леса расчистили и поставили живописную бревенчатую крепость. Смотрелось это именно крепостью, а не окружённым частоколом убогим посёлком, как это было у тех старателей, где мы ночевали. На единственной башне, увенчанной остроконечной крышей, даже флаг на слабом ветру колыхался. Чёрное полотнище с белым знаком, который я прежде ни разу не видел. Похож на сложнейший иероглиф, и одновременно на скелетированные останки человекообразного существа.
Насчёт последнего, скорее всего, подсознание образ подкинуло. Знак этот мне не понравился, потому что живо напомнил о недавних событиях. Да и россказни о том, что Император боли является опаснейшим некромантом, тоже не позабылись.
А к этим ребятам я испытываю стойкую неприязнь. Не нравятся мне те, кто заставляют скелеты ходить. Предвзято к ним отношусь.
Мёртвые должны в могилах лежать, а не приказы выполнять.
В честь прибытия лодочного каравана на берег высыпала немаленькая по меркам дикого севера толпа. Человек семьдесят всех возрастов и полов. Что подтвердило мои предположения о существовании здесь структуры, схожей с той, которую создала гильдия Три топора.
Здесь не просто дикие добытчики набегами на ресурсы работают, здесь стоят вполне приличные поселения, где люди живут постоянно, с семьями и подсобным хозяйством. Вон, дальше просматриваются делянки огородов на опушке, а к берегу направляется небольшое стадо коров.
Похоже, в этом месте ужасы Лихолесья этих людей может и донимают, но не сказать, что сильно. Здесь располагается нечто вроде миниатюрного Пятиугольника – относительно безопасная зона.
И обитатели этой зоны не ладят с работниками фактории.
Не знаю, сильно ли я влип вместе с Бякой, а вот Гурро влип по самые уши. Его не просто так целая толпа встречать высыпала, его привезли наказывать.
