Терри Гудкайнд - Восьмое Правило Волшебника, или Голая империя, книга 2
— Я должен был понять, что мои действия не только моральны и не угрожают равновесию, но и сами уравновешены причиной моих действий. Убийство порой не только справедливо, но и может быть единственно правильным и нравственным поступком. Мне следовало понять то, что просил понять вас: я сам должен быть достоин победы.
Оуэн, внимательно смотревший на Ричарда, пока тот говорил, кивнул.
— Учитывая обстоятельства, я полагаю, мы можем понять, почему вы совершили такую ошибку.
Дженнсен, чьи рыжие волосы сияли на фоне зеленых деревьев и травы, прищурилась, глядя на Ричарда против солнца.
— Да, иногда я радуюсь, что я изначально неодаренная, — произнесла она, вздыхая. — Быть волшебником ужасно трудно.
Люди кивнули, выражая согласие.
— В жизни много трудного, — улыбнулся сестре Ричард. — Кое-что и тебя касается. Например, выбор. Что ты решила?
Дженнсен сжала руки и посмотрела на Оуэна, Энсона и других пришедших с ними людей.
— Ну, это больше не Империя Изгнанных, опустошенная злобной тиранией. Теперь это часть Империи Д'Хара. Эти люди хотят того же, что и мы. Думаю, я останусь с ними на какое-то время и помогу им стать частью огромного мира, раз уж я уже начала этим заниматься. Я решила принять твое предложение, Ричард, и помочь им. — Лорд Рал улыбнулся сестре и провел рукой по ее прекрасным волосам. — Но при одном условии, — добавила она.
Он опустил руку.
— Условии?
— Ну да. Я же Рал, так что… — самым что ни на есть серьезным тоном заговорила Дженнсен. — Я подумала, что мне нужна надежная защита, я могу стать целью нападения, знаешь ли. Есть люди, которые хотят меня убить. Да и Джегань…
Ричард рассмеялся, прижав девушку к себе и не давая ей договорить.
— Том! Тебе, как защитнику Дома Рала, я приказываю остаться и оберегать мою сестру, Дженнсен Рал, — торжественно приказал он. — Это важное задание, которое имеет для меня огромное значение.
Том выгнул бровь.
— Вы уверены, лорд Рал?
Дженнсен пихнула юношу в бок.
— Конечно, уверен. Он бы не сказал, если бы не был уверен.
— Ты не слышал, что сказала леди? — нарочито недовольным тоном осведомился Ричард, — Я уверен.
Высокий светловолосый мужчина ухмылялся как мальчишка.
Дженнсен показала на стоявших людей и город позади них.
— Пока я была там с ним, люди все время приходили посмотреть на меня, чтобы убедиться, что я не ведьма, а Бетти не блуждающий дух. Хотя время от времени мне кажется, что они не так уж ошибаются насчет нее.
Ричард опустил взгляд и посмотрел на Бетти. Коза подняла голову.
— Думаю, из всех нас только Бетти знала правду о Николасе.
Услышав свое имя, коза навострила уши и замахала хвостом.
Дженнсен потрепала Бетти по холке.
— Теперь, когда эти люди поняли, что я не ведьма, хотя во мне есть похожие черты, я думаю, что смогу сыграть существенную роль в здешней жизни. — Она подняла нож и показала Ричарду изящную букву «Р» на рукояти. — Думаю, я могла бы быть официальным представителем Дома Ралов, если ты, конечно, одобришь эту идею.
— Думаю, что это превосходная идея, — усмехнулся Ричард.
— Я тоже думаю, что это было бы прекрасно, Дженнсен, — Кэлен кивком показала на восток. — Только не жди слишком долго, отправляйся в Хаутон, чтобы увидеться с Энн и Натаном. Они смогут оказать тебе ценную помощь, когда узнают, что Имперский Орден больше не угнетает этих людей. Они помогут тебе.
— Но разве они не собираются отправиться с вами? — скрестила пальцы Дженнсен. — Помогать вам?
— Энн считает своим долгом направлять жизнь Ричарда. Но я не уверена, что это приведет к чему-то хорошему. — Кэлен рукой скользнула по руке Ричарда. — Он лорд Рал. Он должен идти своей дорогой, не их.
— Они оба чувствуют ответственность за нас, — пояснил Ричард. — Натан Рал — провидец. Пророчество по своей природе нуждается в равновесии. Равновесие пророчества — свободная воля. Я сейчас нахожусь в состоянии равновесия и умею теперь его сохранять. Конечно, Энн с Натаном это не понравится, но, думаю, мне необходимо наконец освободиться от их опеки, хотя бы сейчас. Но это не самое важное. Я думаю, куда более важно, чтобы они сначала помогли людям здесь, в Бандакаре. Мы теперь знаем, как Джегань поступает с изначально неодаренными. Я думаю, что жизнь этих людей, которые пожелали освободиться и победили, защищая свою свободу, является руководством к действию. Энн и Натан смогут организовать защиту этих земель. Они также смогут научить вас истории человечества, что для вас особенно важно.
Когда Ричард поднял мешок и продел руки в лямки, Оуэн схватил его руку.
— Спасибо вам, лорд Рал, что показали мне, что моя жизнь имеет ценность.
Мэрили вышла вперед и обняла его.
— Спасибо, что научили Оуэна быть достойным меня.
Ричард и Оуэн рассмеялись. Кара одобрительно похлопала Мэрили по плечу. После этого смеялись уже все.
Бетти толкалась и бешено махала хвостом, показывая, что не хочет отставать от остальных.
Ричард наклонился и потрепал ее по ушам.
— Что касается тебя, подружка, то начиная с этого момента, я запрещаю тебе позволять всяким Скользящим лезть в твою симпатичную головку, чтобы шпионить за людьми.
Бетти толкнула его головой в грудь, пока он чесал ее уши, и заблеяла, словно хотела сказать, что ей искренне жаль.
Глава 67
Проходя под громадным голубым небом между вздымающимися стенами снежных гор, посреди деревьев, Ричард чувствовал радость оттого, что они снова встали на собственный путь. Ему будет недоставать Дженнсен, но ведь разлука не вечна. Сестре полезно будет пожить самостоятельно среди людей, которые учатся, как и она, жить собственной жизнью и узнают многое об огромном мире вокруг. Он сам ни на что не променял бы то, чему научился, с тех пор как отказался от защищенной жизни в Хартленде. Если бы не это, он ни за что не встретил бы Кэлен.
Приятно было пройтись и размять ноги. Ричард подтянул лук повыше к плечу, когда из-под ослепляющего дневного света они вошли в тихий лесной полумрак. Он подошел так близко к смерти, что даже почти потерял зрение, и теперь все вокруг казалось ему более ярким. Мхи выглядели более сочными, листья более блестящими, вздымающиеся сосны более величественными.
Глаза Кэлен казались зеленее, волосы — мягче, улыбка — теплее.
Также сильно, как когда-то он ненавидел сам факт того, что наделен даром, так же сильно сейчас он радовался своему дару. Дар — часть его существа, того, что он такое, часть его личности.
Кэлен однажды спросила у него, хотел бы он, чтобы она не обладала силой. Муж сказал, что никогда не пожелал бы этого, поскольку любит ее такой, какая она есть. Невозможно отрезать часть самого себя. Это все равно что отрицать собственную индивидуальность. Он не мог быть другим. Его дар — часть его самого. Его способности затрагивали все, что он делает.
Все проблемы, которые произошли с его даром, были вызваны самим Ричардом. Магия Меча Истины помогла ему понять, что убивает его. Так что это он потерпел неудачу, не сумев понять правду.
Вернуться и знать, что он снова живет в гармонии с собой и готов защищать себя и тех, кого любит, было невыразимо приятно. Ему нравилось быть защитником — не ради любви к сражениям, но из любви к жизни.
День был теплый, и путники взбирались по каменистой тропе к перевалу. Время от времени они миновали ущелья, от которых веяло холодом, но в отсутствие свирепого ветра в этом не было ничего неприятного.
На вершине они остановились у статуи Кейджа-Ранга, сидящего здесь уже тысячи лет в одиночестве, бодрствуя и возвышаясь над империей тех, кто не видел зла.
В некотором смысле эта статуя была монументом поражению. Там, где Кейджа-Ранга и его сподвижники потерпели неудачу, не сумев заставить этих людей видеть правду, Ричард преуспел — правда, не без помощи Кейджа-Ранга.
Ричард положил руки на холодный гранит, на слова «Талга Васстернич», которые помогли ему сохранить жизнь.
— Спасибо тебе, — прошептал он, наклоняясь к лицу человека, смотрящего на Столпы Творения, где Ричард нашел сестру.
Кара положила руки на слова, и Ричард удивился, увидев ее взгляд.
— Спасибо, что помог спасти лорда Рала, — расслышал он.
Когда путники начали спуск, пересекая открытые полосы и двигаясь к густому лесу, Ричард услышал крик оливкового тиранна — сигнал, которому он научил Кару, и который так хорошо им служил.
— Знаешь, Энсон много знает о птицах, — сказала Кара, когда они спустились к небольшому ручью.
Ричард осторожно пробирался сквозь паутину кедровых корней.
— Правда?
— Да. Пока ты отдыхал, у нас было время поговорить, — она положила руку на волокнистую кору красноватого ствола, чтобы сохранить равновесие. Морд-Сит перекинула длинную светлую косу на грудь, проведя по ней рукой до самого кончика.
— Он похвалил мой птичий крик, — похвасталась Кара.
