Стерлинг Ланье - Странствия Иеро
Наконец, в увитой цветами и листьями беседке, образованной ниспадающими ветвями дерева, он различил силуэт белоснежного женского тела. Недоумевая, он поспешил туда, но не успел сделать нескольких шагов, как на него ливнем обрушились серебристые звенящие звуки. Они чаровали, манили, смеялись, журчали, как прыгающий по камням ручеек.
— Вайлэ-ри! — позвал он — или ему почудилось это? — Вайлэ-ри, не бойся! Не оставляй меня!
Снова водопад серебристых нот, речь или песня невиданной райской птицы, хлынул из беседки. Подавляя возникшее желание, Иеро бросился вперед, как будто его ноги обрели крылья, но зеленая беседка была пуста. Он огляделся и увидел мраморную руку, манившую его в заросли папоротников. Несколько стремительных шагов, и он очутился там, обнимая пустоту.
Воркующий голос зазвучал справа, и через мгновение он был на маленькой полянке, покрытой душистыми цветами. Стройная женская фигурка замерла, как будто в нерешительности, посреди прогалины. Он протянул руки и коснулся ее плеч. В странных зеленых глазах, теперь поднятых к нему, он увидел огонь такой страсти, который изумил и напугал его. Но это был только сон… и, обняв трепещущее тело дриады, он прижался губами к ее теплым нежным губам.
Было уже позднее утро, когда Иеро пробудился; к его удивлению, перед ним маячила приземистая фигура капитана Гимпа, живого, здорового и бодро покрикивающего на своих людей.
Оглядевшись, священник понял, что лежит на большой поляне, где его отряд был захвачен необоримым сном. Несколько дриад стояли в отдалении под деревьями, но Вайлэ-ри среди них не было. Он вздохнул, вспоминая свой сон.
Все моряки выглядели хорошо отдохнувшими и бодрыми. Нетерпеливое фырканье раздалось неподалеку, и, повернув голову, Иеро увидел своего верного скакуна.
«Привет, лентяй, — послал он мысль, разглядывая блестящую шкуру лорса и его отросшие рога. — Ты, кажется, неплохо отдохнул?»
Волна любви и преданности пришла в ответ от животного, и вместе с ней — вопрос без слов, хорошо понятный человеку. Когда мы покинем это место, когда пойдем дальше, когда мы снова будем сражаться, мчаться вперед и вперед, бить врага?
Все это хлынуло из сознания лорса, и зверь опять громко фыркнул, нетерпеливо ударив копытом оземь.
— Я вижу, наш четвероногий друг снова готов в дорогу. Выспался ли ты наконец? Досмотрел ли свои сладкие сны? — Улыбающийся брат Альдо стоял перед священником, поглаживая длинную бороду.
Иеро вскочил на ноги.
— Где Лучар и медведь? — спросил он, скользнув внимательным взглядом по поляне.
— Я полагаю, их пригласили нанести небольшой визит Вайлэ-ри, но скоро они вернутся. Как видишь, наши моряки и Клоц — в отличной форме. Люди Гимпа думают, что переусердствовали с выпивкой вчерашним вечером и только что проснулись; я не стал их разубеждать, лишь предупредил, чтобы не трогали лесных женщин. Я сказал, что эти красотки находятся под защитой могучих чар и каждый, кто коснется их, умрет. Это подействовало. Но все же меня удивляет, что наши люди не возразили ни слова и совсем не интересуются женщинами. Странно для лихих моряков, ты не находишь?
Иеро с сомнением взглянул на старого эливенера, но тот казался невинным как младенец — стоял, задумчиво склонив голову, и его длинные темные пальцы скользили по белоснежной бороде.
— Чем займемся сейчас? — спросил Иеро, меняя тему. — Не хочешь ли ты взглянуть на места, где вчера бушевал пожар? У меня возникли кое-какие идеи, и их надо бы обсудить с тобой. Но сначала позавтракаем.
Моряки окружили священника, радостно приветствуя его, пока он поглощал тушеные плоды. Люди Гимпа чувствовали, что находятся в каком-то странном и непривычном мире, где лишь этот северный воин может быть для них надежным проводником и защитником. Эти чувства распространялись и на его спутников — темнокожую девушку, седобородого мудреца, медведя и огромного лорса.
— Что тут случилось, мастер Иеро? Жгли навозные кучи? — спросил Гимп, когда спустя недолгое время отряд достиг обширных пространств, заваленных пеплом от сгоревших деревьев, плесени и гнилья. Кое-где легкий дымок еще тянулся в безоблачное небо, будто души лесных исполинов взлетали вверх, к солнцу.
Почерневшая, обугленная, но очищенная пламенем земля простиралась перед ними. В отдалении, у скал и песчаных дюн, огонь остановился, но даже невооруженным глазом было видно, как за грядой утесов переливаются розовато-лиловыми и грязно-оранжевыми оттенками отвратительные посевы Дома. Оглядев горизонт, Иеро понял, что у Дома еще сохранилось около трети прежней территории. Он отложил подзорную трубу, прикидывая, что до границы опаленной огнем пустыни осталось не меньше пяти миль.
Но не только скалы остановили пламя; в запасе у Дома было еще одно средство — он, кажется, умел создавать какую-то плесень, которая выделяла клейкую пену, твердевшую при соприкосновении с воздухом и абсолютно негорючую. Теперь коричневая иззубренная стена отделяла заросли поганок от засыпанной пеплом почвы. Иеро попытался обнаружить телепатическую ауру монстра и, не найдя никаких ментальных сигналов, подумал, что это еще ничего не значит.
Поглядев направо и налево, он разглядел небольшие группы лесных женщин, вооруженных пылающими факелами. Медленно двигаясь вдоль границы пустоши, они выжигали участки, которые пощадил вчерашний пожар.
Священник хмыкнул и, покачав головой, обратился к брату Альдо:
— Не думаю, что мы одержали полную победу. Мы не смогли уничтожить источник заразы.
— Согласен с тобой, пер Дистин. Это дело остается незавершенным, и через несколько лет чудовище снова атакует лес. И нас не будет здесь, чтобы защитить несчастных женщин.
— Они не сказали тебе, где мужчины их племени?
— Нет, и я полагаю, что такие вопросы нельзя задавать. Эти на удивление прелестные создания имеют какую-то тайну. Может быть, их мужчины очень безобразны или слишком робки… Я согласен, что их отсутствие может показаться странным, но не вижу в этом повода для подозрений и вражды. Эти лесные обитательницы отнеслись к нам весьма дружелюбно.
— Да, — согласился Иеро. — Но я видел странный сон… странный и чудесный. Он был… — Священник на мгновение запнулся, и в этот момент волосатая лапа Гимпа легла на его плечо.
— Тебе снилось, что ты был с одной из этих белокожих девушек, мастер Иеро? И этот сон дьявольски походил на реальность?
— В самом деле, так, — ответил растерявшийся священник. — Но как ты догадался об этом?
— Потому что я сам, и Блуто, и все мои парни, даже старый Стилк, который давно бессильная развалина, все мы видели такой же сон. Каждый из нас провел время с одной из этих девчонок, и мы все согласны, что это было приятнейшее сновидение! А что потом? Ни одна из этих голых красоток наутро не сказала ни слова! Будто ничего и не было! Странная штука, клянусь якорной цепью моей сгоревшей «Девы»! — Обветренное лицо бравого капитана выражало одновременно восторг и изумление.
Пока они шли обратно, Иеро обдумывал все услышанное.
Наконец они вернулись на большую поляну, под сень гигантских деревьев. Брат Альдо попросил показать ему карту Нечистого, и три головы склонились над тонким листом.
— Здесь не такой масштаб, как на моей собственной карте, — произнес священник. — Но думаю, что место, куда я должен добраться, лежит уже совсем близко, вот тут. — И он показал на символ, обозначающий древнее поселение. — Город находится здесь, в южной части области, занятой Домом, в двадцати пяти или в тридцати милях от нас. Как считаешь, мастер Гимп, я верно оцениваю расстояние?
Моряк, склонив голову, внимательно сравнивал карту аббатств с трофейной. Наконец он промолвил:
— Да, миль тридцать, не больше. День-другой, и будем на месте.
— Я тоже так считаю. — Бережно свернув карты, эливенер протянул их Иеро. — Теперь пора бы подвести кое-какие итоги, мой мальчик. Можем ли мы считать, что твое соглашение с Вайлэ-ри выполнено? Дом серьезно пострадал, но он отнюдь не уничтожен. Кроме того, вчерашняя битва породила сильнейший всплеск ментальной энергии, и слуги Нечистого в Ниане наверняка уловили его с помощью своих машин. Они преследовали тебя на севере, пер Иеро, и я не думаю, чтобы они оставили тебя в покое на юге.
— Не оставят, — мрачно согласился священник. — Во всяком случае, не С'дана! Он поклялся убить меня или сдохнуть, и я ему верю.
— И я тоже, — кивнул брат Альдо. — Главная восточная дорога, ведущая к побережью Лантика, проходит к северу от нас; вероятно, до нее не более четырех дней пути. На месте наших врагов я бы двигался по этому тракту на юго-восток, пока не достиг бы района, где возмущения ментальных полей особенно сильны, а там свернул бы к югу. Неделя быстрого марша, в лучшем случае — восемь-девять дней, и враги доберутся сюда. Будем считать, что еще неделю мы в безопасности.
