Юрий Самусь - Полынный мёд. Книга 1. Петля невозможного

– Да, – твердо ответил Кузьма, не моргнув глазом. – Или вы забыли, какой сегодня день?

– Не припомню.

– День кавалерийских войск.

– Чего? – пуще прежнего изумился Петров. – А я-то тут причем? В кавалериях не служил.

– А какая разница? Если б День авиации был или, скажем, флота, то оно понятно. А конница – войско сухопутное. Значит, и к вам отношение имеет.

– Верно-то оно, верно. Но лучше бы друзья сервилатику прислали или, на худой конец, сальца.

– Не нравится, – пожал плечами Кузьма Лукич, явно отходя от предписанного сценария, – так я могу и себе забрать.

– Раскатал губу! – хмыкнул Петр Петрович. – Гони сюда водку.

И он выхватил из рук «посыльного» авоську с содержимым.

– Авоська моя! – вскричал Кузьма.

– На! Подавись! – скривился П П П.

– И сто грамм не нальете?

– Перебьешься.

– Тогда оплатите за доставку! Я что, зря ноги ломал?

Петр Петрович скривился еще больше, подошел к буфету и достал два граненых стакана.

– Закуски нет, – сразу предупредил он.

– А зачем мне закуска?! – весело хмыкнул Кузьма. – Наливай.

Они выпили по сто грамм. Петр Петрович почувствовал себя значительно лучше. Жизнь стала краше, да и облезлые обои как-то сразу прекратили бросаться в глаза. Ласково посмотрев на Кузьму, Петров налил еще по сто…

А потом нашлась и закуска, и даже свежее пиво в холодильнике. Через час все четыре бутылки являли собой не больше чем тривиальную стеклотару. А мужчины, обнявшись, вели разговор, свойственный только широкой русской душе.

– Ты меня уважаешь? – спрашивал Петр Петрович.

– Да я за тебя… Я за тебя… В вытрезвитель пойду, – бил кулаком в грудь Кузьма. – Не веришь, да? Гадом буду!

– Верю, друган, верю, – пускал умильную слезу П П П.

– А ты меня уважаешь? – в свою очередь требовательно вопрошал Кузьма Лукич.

– Я за тебя горло кому хочешь перегрызу.

– Не надо горло. Лучше купи еще бутылку водочки. Вмажем, как следует, чтоб чертям было тошно.

– А почему бы и нет? – удивлялся Петр Петрович. – Пошли.

Они, шатаясь, вышли в коридор и тут же мимо них пронесся лихой казак на лошади. Он держал в руке початую бутылку самогона и сосал ее прямо из горла, умудряясь на полном скаку не проронить и капли.

Петр Петрович замер с открытым ртом и не мог пошевелиться, пока казак и лошадь не скрылись за углом.

– Ты это видел? – наконец прошептал он.

– Ага, – кивнул Кузьма Лукич. – Эти нонешние казаки совсем страх потеряли. По коридорам скакать, мать его… Видать, тоже праздник отмечают. Кавалеристы…

– Господи, ты и впрямь это видел? – схватил за руки своего собутыльника П П П. – А я думал, что того… Свихнулся малость.

– Но не можем же одновременно свихнуться и ты, и я. Логично?

– Логично.

Они пожали друг другу руки и вышли в серые сумерки…

Когда тетя Соня пришла выполнять свой акт мести, в кабинете коменданта «пропойского» общежития никого не было.

– Далеко гляжу – не фига не вижу, – раздраженно пробормотала она…

Но не ведала тетя Соня, что и без ее помощи месть удалась на славу, ибо приключений на долю Петра Петровича выпало столько, что хватило бы на десяток отставных капитанов.

Купив бутылку водки, Петров и Кузьма решили, что не стоит возвращаться в душное «пропойское» нутро, и отправились на берег Чудинки, так сказать, на лоно природы.

Сели на берегу, откупорили бутылку и начали выпивать под благоразумно прихваченную с собой колбаску. И все бы было чинно да благопристойно, не случись в верхних слоях атмосферы аварии с трансгалактическим звездолетом «Имени семьсот двадцать второго партийного съезда».

Надо сказать, что коммунизм – вещь универсальная. Не стоит приписывать землянам заслугу в его изобретении. Есть самые серьезные подозрения, что в свое время сам Карл Маркс вступал в контакт с красными инопланетянами и подхватил заразный вирус их идеологии. Впрочем, не об этом сейчас речь.

Так как вышеупомянутый звездолет строился на далекой, неведомой нам планете аврально, согласно спущенных сверху плана и разнарядок, то, по понятным причинам, сошел он со стапелей с некоторыми недоделками, на что приемо-сдаточная комиссия, мягко говоря, закрыла глаза. Не лишать же в самом деле коллектив прогрессивки и премий! Главное, что звездолет взлетел и смог уйти в глубокий космос, а дальше уж трава не расти. Мало ли что может с космическим кораблем произойти. В случае чего, все можно списать на халатность и слабую профессиональную подготовленность экипажа.

В общем, спрогнозированная авария случилась. Но надо же ей было произойти именно в земной атмосфере да как раз над тем местом, где тихо пьянствовали ничего не подозревающие Петр Петрович и Кузьма Лукич.

Только они по второму разу приложились к горлышку, как звездолет сверзился с небес прямо в Чудинку. Огромная волна, поднятая им, слизала своим влажным языком уважающих друг друга друзей, а пробоина в корпусе инопланетного корабля засосала их с чавкающим звуком во внутренности космолета.

Потом волна схлынула, и в поврежденном отсеке появилась орда гуманоидов с огромными яйцеобразными головами, лишенными всякой растительности, да с кучей молотков и металлических пластин в руках.

На глазах у изумленных представителей земной цивилизации орда принялась заделывать пробоину, нещадно матерясь почему-то на чистейшем русском.

– Во, блин, – только и смог сказать Кузьма Лукич.

– Да что ж они делают?! – вскочил на ноги Петр Петрович. – Не так же надо!

Он подбежал к орде, забрался на какое-то возвышение и начал отдавать громкие команды.

Как ни странно, заделка пробоины и впрямь пошла более высокими темпами. Даже Кузьма Лукич загляделся на слаженные действия пришельцев. Через пять минут в обшивку была забита последняя заклепка и, вытирая пот, инопланетяне сели перекурить. Тут-то они и обнаружили присутствие на борту чужеродных организмов. Самый головастый из них вскочил на ноги и, ткнув одним пальцем в Петрова, а другим в Кузьму, закричал опять же на чистейшем русском:

– Вы как здесь очутились?!

– Засосало, – пожал плечами Петр Петрович.

– Ах так! – вскричал инопланетянин, сорвавшись на фальцет. – Арестовать их немедленно!

– За что? – изумились земляне.

– За несанкционированное проникновение на секретный объект.

– Но мы же не специально, – попытался оправдаться Кузьма Лукич, из которого весь хмель вылетел разом.

– А какая нам, хрен, разница?

– Вы не имеете права! – взвизгнул Петр Петрович. – Существует Хельсинская конвенция, билль о правах человека…

– А нам начхать! – хмыкнул инопланетянин. – Свобода – понятие капиталистическое, а значит, для нас неприемлемое.