Юрий Горюнов - Призрак нереального (сборник)

— Возможно. Но вот мы и приехали.

Дом Антона не был за высоким забором. Забор был, но он был не высоким и состоял не из кирпичей, а из простых досок. Вдоль забора, со стороны дома, росли кусты, за которыми просматривалась аккуратная лужайка, а далее дом. Деревья росли разрознено по участку и в глубине его, был виден двухэтажный деревянный дом.

Я не стал подавать сигнал, а вышел и из машины и открыл ворота. Въехав, опять вышел и закрыл их. По гравиевой дорожке, не доезжая метра четыре до крыльца, остановился, и вот только тогда, когда мы все вышли из машины, на веранде появился Антон. Это был крупный мужчина, весом более ста килограммов, густые, волнистые волосы спадали на плечи. Одет он был в шорты и футболку на выпуск, на ногах сланцы. Спустившись к нам, он вытер руки о шорты и, улыбаясь, произнес: — Наконец-то увиделись. Знаешь, — обратился он к Вике, — сколько раз я его приглашал, но у него все дела. Чем он у тебя занят?

— Да ты что? Мне он ничего не говорил. А дела? Да кто вас мужиков знает. Все что-то находите, а вероятнее обычная лень.

— Антон, познакомься, мой коллега Роман, — встрял я в разговор. Антон протянул руку, и они поздоровались. — Проходите. А где сын?

— Ему с нами скучно.

— Я его понимаю. Мы будем о своем говорить, вспоминать, а ему это не интересно.

Достав из багажника сумки, мы прошли в дом. — Да Антон, Роман привез мясо, которое по какому-то особому рецепту.

— Ну и ладно. Все надо пробовать. Складывайте здесь пожитки, и пошли за дом. Мясо сразу берите, я мангал уже поставил.

Мы вышли на задний двор. Там тоже была лужайка, Антон любил простор. На площадке, в стороне, стоял мангал, беседка, увитая диким виноградом, располагалась перед нами, справа, между двух деревьев, был натянут гамак, к которому направилась Вика, сказав мне на ходу: — Отдыхай. Обратно машину поведу я.

— Как тебе повезло с женой. Если бы у меня бала такая, я бы от нее не отходил.

— Вот и я ему о том же, а он все дела.

— Не ценит он, Вика, тебя, не ценит.

— Все это время Роман молчал, и мы прошли в беседку, где на столе стояла откупоренная бутылка красного сухого вина.

— Давайте за встречу, за знакомство, — и Антон налил в стаканы.

— Не плохое. Я Вас угощу сегодня тоже отменным — отпив, резюмировал Роман. — Пожалуй, займусь шашлыком, — и он пошел к мангалу.

Когда он ушел, мы сели за стол.

— Ты не очень изменился, — посмотрел я на друга. Мы не часто виделись, но не теряли друг друга из вида. Сегодняшняя встреча была одна из немногих, когда мы могли просто сидеть, пить вино, вести разговор, не задумываясь о сказанном. — Ты не устал быть один? Все — таки вечерами одиночество не лучший собеседник.

— Привык. Я больше здесь, где тишина, простор, дома появляюсь редко. Что там делать? Раньше была семья. Я так думал, но, увы, не получилось.

— Дочь видишь?

— Встречаемся. Сюда приезжает, в студию забегает. В этом плане все нормально.

— А что не нормально?

— Нет уюта. Как ни крути, а уют в доме создает женщина. Не зря говорят — домашний очаг. Раньше тепло в доме поддерживалось благодаря очагу. А теперь? Живем для себя. Я не обижаюсь на свою бывшую жену, мы с ней просто разные люди. Банальная формулировка, понимаю, но как сказать, иначе не знаю. Я, конечно, не идеал, но финансово ее не обижал.

— Это как?

— Иногда близкого человека, если он гордый, можно обидеть, давая деньги на его нужды, прямо ему в руки. Иногда лучше положить и все.

— Знаешь, некоторые очень даже хотят, чтобы их обидели финансово.

— Это материальные отношения. Там нет души.

— Ну, о душе лучше с Романом.

— А откуда он взялся?

— Да приехал на какие-то курсы, к нам зашел в клинику. Так общались. Не хотелось бросать его на выходные одного, — солгал я. Но что было делать, правду не скажешь. Пока мы вели, в общем, беспредметный разговор, Роман колдовал над мангалом. Нам же с Антоном, предоставлялась возможность бездельничать. Обстановка позволяла не забивать голову проблемами и давала возможность наслаждаться природой.

— У меня все готово, — услышали мы голос, — Вика, прошу к столу.

Антон поднялся, сходил за беседку и принес пучок зелени, лука. — Так по мелочи выращиваю, чтобы была свежая, — и положил все на стол.

Роман принес шашлык, сходил за вином и через пять мнут, мы держали в руках шампуры и перед каждым стоял стакан с вином из бутылки Романа.

— Не надо снимать шашлык с шампура. Откусывайте так. Попробуйте.

Я чуть надкусил мясо, и он сразу оказался у меня во рту, без особых усилий. Его не надо было жевать в обычном понимании. Оно словно само распадалось на волокна. Я действительно не ел такого. Мясо было нежным, имело привкус горного воздуха с ароматом трав.

— Да, не обманул, — выразил общее мнение Антон, когда тоже откусил. — А вино? — он отпил, подержал во рту и проглотил. — Чье?

— Итальянское, из винограда с гор. Такого вина много не делают, домашнего изготовления.

— Рецепт мяса спрашивать не буду, так как кроме заготовки, надо уметь его и готовить. Пусть останется впечатление. Как думаешь, Вика? — обратился друг к жене.

— Согласна. Ты Роман чародей.

— Ну, что ты. Это просто опыт.

— Если ты так все остальное делаешь хорошо, я имею в виду приготовление блюд и выбор вина, то у тебя должно быть много поклонниц. Легко завоевываешь сердца женщин, прямо за душу берешь!

— За душу не беру, но вот душу знаю.

— Ты женат?

— Нет. Не получилось, да и не испытываю желания.

— Что так?

— Мне одному лучше. Я эгоист.

— Эгоисты с такими способностями должны много женских душ разбередить.

— Есть такое дело. Но что делать? Меня уже не исправить. Но в этом есть своя прелесть — интрига, игра.

— Игра?

— А как же! Игра в соблазнение, искушение.

— А не жалко? — подал реплику Антон, — может быть, не встретил свою половинку? Меня вот посещают мысли, почему люди расходятся? Для чего тогда и кому надо было, чтобы сначала встретились, а потом стали, как чужие.

— А может это испытание? — заметил я.

— Чего? Нервной системы? Это никому не нужно.

— Испытание души, например.

— Если она есть, то это тонкая материя. Нас вначале привлекает внешний вид, а уж потом все остальное, — Антон задумался и, отпив вина продолжил, — так, что душа изначально где-то прячется, а когда остаешься наедине с телесной оболочкой, то вдруг понимаешь, что души молчат. Поговорить им не о чем. Вот и спрашивается — кому это надо? Избитая фраза «браки заключаются на небесах», звучит коряво. Если бы это было так, то ошибок бы не было. Если Всевышнему все равно, то, как в ЗАГСе засвидетельствовали, то так тому и быть.