Ольга Шумилова - Эхо войны.

— Вместо пиявок? Вы слишком добры, сержант, — пробормотала я. Он сделал вид, что не услышал, ухмыляясь в воротник, и вытолкал нас из казармы. Остаток дороги Ди, включив диктофон, докапывался, с какой радости меня потянуло на пиявок.

В кабинете счетовода не было никого, кроме него самого, и я даже не знала, радоваться этому или нет. Впрочем, в том, что комендант в курсе моей ночной побудки, сомневаться не приходилось — Бес выглядел если не так же потрепанно, то, по крайней мере, так же недовольно, как и я.

Мягко говоря.

— Фарра Морровер, я потрясен вашей глупостью, — с места в карьер начал он, расцвечивая простую фразу пафосными тонами.

— И в чем же состояла моя так называемая глупость: в том, что я привезла то, что от меня требовалось, или в том, что вернулась вообще? — агрессивно процедила я, глядя на счетовода в упор. Да, меня тоже подняли среди ночи, и я заслуживаю нормального отношения, провались ты в Бездну, аристократ недоделанный!

— Не дурите, — он недовольно посмотрел на меня и неожиданно угрюмо заметил: — Класть жизнь на алтарь правого дела, тем более, чужого, вас никто не просил.

— О боги! — я воздела руки к потолку, не в силах больше выносить этот цирк. — Знаете, фарр Бэйсеррон, этот вопрос мы уже обсуждали. Честно. Лично с комендантом, если вам это интересно. Поэтому, ради всех демонов Бездны, избавьте меня от продолжения банкета.

— Я заметил, — сухо ответил он на мою тираду. — Беседа с комендантом, несомненно, пошла вам на пользу.

— Мне — да.

Многозначительная фраза повисла в воздухе. Сержант и Ди недоуменно переглядывались: мое поведение не лезло ни в какие рамки, как и реакция на него, а точнее, ее отсутствие, со стороны нашего великого и ужасного интригана. На выходе отсюда мне припишут еще одного любовника и однозначное пристрастие к невысоким мужчинам.

— Что, собственно, из того художественного бреда, что вы мне прислали, является правдой? — прервал счетовод затянувшуюся паузу.

— Я полагала, что все. Вы думаете иначе?

— Я, — с нажимом начал он, — надеялся, что вы приврали. Потому что иначе я, как государственный служащий и в каком–то смысле военный, обязан на это все среагировать, хотя бы из чувства гражданского долга… И сядьте вы, наконец!

— Рада слышать, — я села на жесткий, как подошва десантного ботинка, стул для посетителей, и криво улыбнулась: — Поверьте, мне, как пообщавшейся с «этим всем» лично, кажется именно так. Это потенциально разумная раса… Либо полуразумная с чрезвычайно высокоразвитыми инстинктами, что мало что меняет.

— Были бы они разумными, боюсь, я бы не имел удовольствия видеть вас в своем кабинете больше когда–либо.

— Может быть, — легко согласилась я. — Но вы забываете, что это рой. И коллективный разум еще никто не отменял. Но, думаю, что это просто дифференцировка по физическим и умственным характеристикам. В составе этого сообщества — как минимум две формы существ, может — больше.

— А вот я думаю, — задумчиво протянул Бэйсеррон, — откуда солдат вообще знает такие слова?

— Я училась в столичной Академии. Начальный курс биологии, медицины и генной инженерии прошла, — огрызнулась я.

— Что с вами сегодня такое? — неожиданно спросил он с искренним интересом естествоиспытателя. — Из вас просто–таки… фонтанируют эмоции.

Я молча пожала плечами. Редкое явление для вампира, понимаю. Но это абсолютно не его дело.

— Так что же вы собираете…

Завыл на одной тревожной ноте переговорник за ухом. Нужно сменить наконец звонок…

Я нажала на кнопку сброса.

— Извините.

— Я собираюсь, — сухо начал счетовод, — если вы это хотели спросить, дать делу ход. Именно поэтому помимо вас в моем кабинете находятся эти два фарра, — он посмотрел на сержанта и Ди. Перевел взгляд на меня и сжал губы в нитку. — Фарр Диметро, я бы попросил вас ознакомиться с этими документами, а так же выслушать соображения по этому поводу фарры Морровер. И донести эту информацию до своего начальства. Если руководство Лидры сочтет возможным предоставить нам военную помощь, мы будем крайне благодарны.

Ди сузил глаза и кивнул, протягивая руку за считывателем, изучением которого и занялся, не сходя с места. Пепельные брови, подскочив к волосам после первых же абзацев, там, похоже, и остались.

— Вас, фарр сержант, как командира элитного отряда, я бы попросил произвести инструктаж своих солдат также в соответствии с этим документом, — Бэйсеррон протянул считыватель и сержанту. — И начать подготовку отряда к возможному участию в уничтожении этой… Гм… формы жизни. Вашему командованию об этом сообщат.

— Так точно, — сержант с непроницаемым лицом вскинул руку в салюте. Но кажется мне, что кое–кому он это еще припомнит со своим фирменным садизмом.

— Я же, в свою очередь, — невыразительным тоном продолжил счетовод, глядя почему–то на меня, — собираюсь послать запрос в столичную Академию, о которой вы, фарра, с такой страстью уже упоминали. Очень жаль, что нет генетического материала для анализа, но надеюсь, что факультет ксенологии в курсе, с чем вы имели дело.

— Запрос в Академию я уже отправила.

— В таком случае, я потороплю их с вердиктом, — спокойно отозвался он. — И подам прошение на помощь регулярных войск Мерры. А вас, фарра Морровер, я бы попросил об одном: обдумать возможность вмешательства в эту проблему Корпуса, если никакой другой помощи нам не предоставит ни наша колония, ни Лидра.

— Вы не боитесь Корпуса?

— Идет война, — он принялся вертеть в пальцах световое перо, поджав губы. — Для уничтожения настолько расплывчатой угрозы Центр не пошлет ни одного солдата. Если нам не помогут ближайшие соседи — все это так и останется лежать на Корке. И, думаю, вы вполне осознаете, какой бомбой замедленного действия оно может оказаться. Корпуса я опасаюсь, пожалуй, меньше.

— Зря. Но вы сами сказали — идет война. Война, которую ведет Корпус. Я гарантирую вам отказ, — безжалостно отрезала я.

— И все же… Попробуйте.

— Как хотите.

— В таком случае все свободны. Обо всем, что касается этого дела, докладывать лично мне.

Мужчины прощально поклонились и потянулись к выходу, я же чуть задержалась на пороге, обернувшись:

— Почему это говорите нам вы? Почему не комендант?

— Он не в состоянии. Думаю, вы знаете, почему, — безжалостно припечатал счетовод. — Но если вы хотели узнать, чья это была идея, то — его. Впрочем, я поддерживаю ее.

— Как всегда, — пробормотала я и вышла, коротко поклонившись.

«Знаете, почему»… Знаю. Или догадываюсь. Но я никого ничего делать не принуждала.

Плохо только, что эта фраза почему–то кажется мне знакомой… Как и совесть, говорящая отнюдь не абстрактным голосом.