Ирина Сыромятникова - Монтер путей господних

— На все это!

— Имею, — не согласился старший координатор северо-западного региона и не соврал (должность позволяла ему совершать ворожбу без уведомления контролирующих органов).

— Я буду жаловаться!

— Кому? — заинтересовался Ларкес.

— Координатору региона!!!

— Сейчас закончу и визитку дам, — пообещал колдун.

— Дневник вам не принадлежит! — едва не плакала мисс Фиберти.

— Как будто вам он принадлежит, — потерял терпение Ларкес. — Не мешайте мне, или я за вашу безопасность не отвечаю!

Ворожба шла сложно и по началу координатор относил это на счет выпитого, но когда Знаки начали дрожать и двоиться, стало ясно, что дело тут не в граммах. Любой менее тонко чувствующий магию волшебник немедленно начал бы сбрасывать энергию на накопители, но Ларкес лишь дополнил пентаграмму оперативным проклятьем, вновь добившись стабильности плетения. Редкий чародей мог позволить себе такой прием! Обостренная чувствительность и виртуозное владение потоками давали слабосильному, в общем-то, колдуну огромные преимущества. Не раз могучие боевые маги, рискнувшие бросить ему вызов, платили жизнью за свою глупость — Сила бесполезна тому, кто не может удержать над ней контроль.

Заклинание, отменяющее действие Бриллиантовой Руны, называлось «Шутка Люмьена». Кто был этот самый Люмьен, история умалчивала, тем не менее, прикол у него действительно получился знатный. Закончив ворожбу, Ларкес направил Силу в накопители и быстро шагнул в сторону — обтянутый черной кожей томик появился метрах в трех над землей и шлепнулся точно туда, где только что стоял заклинатель. Причем, скорректировать проклятье до более безопасной высоты еще никому не удавалось. А что делать, если одновременно проявляется десяток фолиантов, некоторые из которых читатели способны поднимать только вдвоем?

Ларкес принялся собирать колдовские принадлежности, методично уничтожая следы ритуала. Мисс Фиберти предприняла попытку стащить добычу, но маг невозмутимо придавил дневник ногой.

— И что вы собирались с ним делать? — координатор нахмурился тем способом, который актеры именовали «обвиняющим».

— Отослать Томасу! — всхлипнула аферистка. — Он оставил мне свой адрес.

— Все равно его нет дома, — пожал плечами маг. — Кстати, почему вы не уходите?

— А вы — почему? — немедленно встрепенулась Фиберти.

Старший координатор с грустью понял, что удержаться от похвальбы не сможет, хотя аудитория для этого крайне неподходящая. И морщиться тоже нельзя — этот его жест актеры называли «конвульсией».

— Хотите увидеть настоящее наследство Тангора? — надменно поинтересовался он.

— Да!!!

Кто бы сомневался. Старший координатор подошел туда, где во время ритуала ощутил странное скопление Силы.

— Слышали когда-нибудь про неснимаемые проклятья? Нет? Они были запрещены лет пятнадцать назад. Дело не в том, что их сложно распутать, главный вред происходит из-за того, что их почти невозможно найти. При этом любую магию они искажают очень сильно и в самый неподходящий момент. Улавливаете?

Глаза Фиберти возбужденно заблестели.

— Здесь никто не мог ворожить!

— Угу. А того, кто осматривал место пожара, следовало бы разжаловать в подмастерья.

К большому сожалению координатора, тот маг пару лет назад помер сам — пьяным попал под лошадь.

— А теперь отойдите подальше, — Ларкеса беспокоила скорость, с которой эта женщина хваталась за чужие вещи. Фибери послушно отошла.

Координатор достал из-за пазухи кулон с прядью волос, когда-то втихую снятых с расчески. Кто сказал, что болезненные привязанности всегда бесполезны?

— Плоть к плоти! — торжественно возвестил он и прикоснулся волоском к ничем не примечательному камню.

Казавшийся твердым материал внезапно задрожал и оплыл. За фальшивой панелью скрывался крохотный тайник, Ларкес выудил оттуда маленький деревянный футляр и тщательно его ощупал.

— Странно, — пробормотал координатор, — магии, вроде нет, а пальцы колет.

— Эта вещь принадлежит Томасу Тангору! — патетически возвестила Фиберти.

— Я и не спорю. И у меня больше шансов отдать ее владельцу, чем у вас.

Решившись, Ларкес приоткрыл футляр и пару секунд разглядывал содержимое, борясь с неконтролируемой мимикой. Всякие сомнения в том, что Судьба на его стороне, пропали. «Это все не случайно», — шевельнулось привычное.

Перед глазами одержимого прыгали цветные зайчики, Тангоры, отец и сын, сливались в одно сверхъестественное существо, а события двадцати лет сжимались до ощущения неоконченного разговора. Под руку просился оставленный в офисе графин.

— Что это? — поинтересовалась Фиберти, заглядывая магу через плечо.

— Один очень важный амулет, — координатор поспешно захлопнул футляр. — Томас должен получить его как можно скорее.

А в том, что блудный некромант вновь услышит зов Судьбы, Ларкес ни секунды не сомневался.

Глава 26

Удивительная покладистость Мэтью Райхана не означала, что из него можно вить веревки, даже таким нахрапистым существам, какими являются боевые маги. Он не имел привычки зачислять подопечных в члены семьи и честно сделал все возможное, чтобы Томас Тангор остался для него курьезом из числа тех, которые греют сердце каждому ветерану. Куратор, не моргнув глазом, выслушивал шутки колдуна (с одной стороны — смешно, а с другой — вдруг следующий раз черный решит посмеяться над ним самим) и невозмутимо наблюдал за тем, как юноша по шесть часов в день читает пыльные фолианты (именно читает, а не ограничивается просмотром картинок). Надеяться выяснить, какой нуждой вызвана эта противоестественная тяга к знаниям, нечего было и думать.

А еще Мэтью регулярно пытался соблазнить некроманта нормальными развлечениями, вроде выпивки или игры в кости. В результате, чародей, с такими трудами вытащенный в кабак, весь вечер листал «Уложение о колдовстве». Что он задумал такого, из-за чего вынужден изучать законодательство?!! И эта его раздражающая привычка писать памятные записки… У кого только научился.

Старший координатор демонстративно потерял интерес к гостю, оставив Мэтью с неуправляемым некромантом один на один. «И ведь скажут, что во всем виноват куратор — недосмотрел!»

Тангор прочел очередную статью, хмыкнул и перелистнул страницу.

Нужно было на что-то решаться. Либо — продолжать изображать из себя манекен и смириться с неприятностями, которые черный непременно устроит, либо — начинать вникать в интересы подопечного по-настоящему. Но, вероятно, Мэтью колебался слишком долго, и высшие силы решили сделать выбор без него — Тангор вперся в жизнь куратора с бесцеремонностью, достойной боевого мага.