Линн Абби - Мироходец

– Не надо нас никуда вести, – сказала Ксанча, садясь на кровати.

– Вы будете мне мешать.

– Мы улетим сами, в моем шаре.

– Тогда поторопитесь. Хочу поскорее начать работу. – Урза возбужденно потер руки и скрылся в своей комнате.

Ксанча набила кошелек золотыми и серебряными монетами, сунула в мешок краюху хлеба и потянулась было к охотничьему луку, но передумала. Выйдя во двор, она увидела Ратипа, уныло слоняющегося около дома, и жестом подозвала его. Тот послушно подошел, и вскоре шар уже возносил обоих путешественников над горными вершинами.

Утреннее солнце золотило легкие белоснежные облака, неподвижно висящие в бездонной синеве летнего неба. Внизу ярким ковром раскинулась цветущая долина, рассеченная серебристым потоком полноводной реки. Глядя на такую красоту, трудно было оставаться хмурым, но ни Ксанча, ни Ратип не хотели начинать разговор первыми. Юго-западный ветер сносил их в сторону королевства Коврия, и к полудню изумрудные луга предгорья сменились пустынными просторами бесплодных земель.

– Куда мы летим? – спросил Рат, не глядя на спутницу.

– А ты как думаешь?

– Никуда.

– Значит, никуда. Мне здесь нравится.

– Давай приземлимся, – примирительно предложил юноша. – С тех пор как ты вернулась из Эфуана, ты будто сама не своя. Что там произошло?

Девушка направила сферу к земле, и, когда они опустились, Рат повторил вопрос:

– Что произошло? Обычные тритоны не могли бы тебя так напугать. Я думал, что ты вообще ничего не боишься.

Ксанча печально покачала головой.

– Страх постоянно живет во мне, Ратип. Иногда меня пугает Урза, иногда ты… Я боюсь межмирия, демонов…

– Ты видела в храме демона? – догадался юноша. – Фирексийского демона?

Девушка лишь вздохнула, теребя край одежды.

– Великий Авохир! Ведь ни ты, ни Урза больше нигде не встречали их, так?

– Я не встречала.

– Но почему, – всплеснул руками Ратип, – почему из всей Доминарии демон выбрал именно Эфуан Пинкар?! После того как мои предки покинули Аргив, они не оглядывались в прошлое. Они поселились на северном побережье Гульмани, потому что это был самый отдаленный уголок нашего мира. Мы небогаты, не тревожим соседей, да и они нас тоже. У нас даже армии нет – поэтому, наверное, так случилось со шраттами и краснополосыми. Что здесь понадобилось Фирексии? Я не понимаю. А ты?

– Я что, должна была спросить его об этом? – Она снова начинала раздражаться. – Я просто убежала.

«Вот сейчас нужно все ему рассказать».

– Помнишь, когда ты купила меня, я сказал, что ты совсем не умеешь лгать.

Ксанча подняла на Рата полные страха глаза и неожиданно для самой себя быстро заговорила, словно хотела избавиться от мучивших ее мыслей:

– Это был Джикс. Я почувствовала запах масла в храме. Он привел меня в подземный склеп. Там были темнота и страх. Там были проход в Фирексию и Джикс.

– Ты говорила, что Джикса убили в Шестой Сфере.

– В Седьмой. Нас учили, что оттуда нет выхода.

– Опять фирексийские сказки? А ты уверена, что это был именно Джикс, а не кто-нибудь другой?

– Да.

– Он сделал тебе больно?

Ксанча отрицательно покачала головой, не желая описывать подробности неприятной встречи.

– Тогда в чем дело? И куда мы летим? Стой, я, кажется, начинаю понимать. Урза заставил нас уехать, а сам вернется в Эфуан и сразится с Джиксом…

– Нет. Я ничего не рассказала ему, – выдавила Ксанча.

– Ты встретила фирексийского демона под храмом Авохира и не рассказала об этом Урзе?!

Девушка покраснела и отвернулась. Рат обнял ее за плечи.

– Я понимаю тебя, Ксанча, – вздохнул он. – И не виню. Ты боялась рассказать ему правду. Ведь это Джикс подкупил Мишру, а тот слишком поздно все понял. Странно. Они боролись за камни, Урза победил, но не слышит их пения…

– Ты никогда не задумывался, почему ты слышишь камни?

– Только один – Камень слабости. Демон что-нибудь говорил об этом?

Ксанча вздохнула.

– Да. Джикс утверждает, что это он создал камни. А затем сказал кое-что о тебе.

«И об Урзе», – добавила про себя девушка, но вслух ничего не сказала. Ратип побледнел.

– Он мог прочитать твое имя в моем сознании. Я старалась быть осторожной, но потом случилось такое… – У девушки задрожали руки. Казалось, она вот-вот расплачется. – Он подчинил меня себе, Рат. И заставил пойти за собой. И я пошла. – Ксанча обернулась и ткнулась в грудь юноши. – Я сама пошла к своей смерти, но вдруг подумала о тебе.

– Обо мне? – Ратип пытался успокоить спутницу, ласково поглаживая ее по голове.

– Ты первый смертный человек, которого я узнала так близко. Ты… Мысль о тебе остановила меня на самом краю пропасти. Но в этот момент Джикс мог выкрасть твое имя из моей памяти.

– Что он говорил обо мне? Может, все это очередная ложь. Он говорил что-нибудь о Мишре и транах?

– Демон как будто знал, что я должна была найти тебя… то есть аватару Мишры…

– А о транах?

Девушка кивнула.

– Когда я вспоминала, что рассказывал мне Урза о битве транов с фирексийцами, Джикс рассмеялся и сказал: «Скоро он сам отправится к транам. Они вернут себе то, что принадлежит им по праву». Я запомнила эти слова очень хорошо и думаю, что он говорил о силовых камнях.

– Скорее всего, ты права. Камень слабости – это память. В большей степени память Мишры, а не Урзы. Но иногда я слышу в его пении и о транах. И знаешь, что я тебе скажу: я рад, что никогда не встречу живого Мишру, потому что он непременно убил бы меня. Это Камень слабости привел меня к Урзе, это он призывал аватару Мишры. Но он ненавидит фирексийцев, а в особенности Джикса.

– Часть Урзы не любит меня?

– Нет. Извини. Я хочу сказать, что Урза не доверяет тебе по вине Камня.

– То есть у Камня слабости есть свое мнение?

– Влияние.

Ксанча подумала о том, что каждый раз, когда они с Ратипом уединялись в ее комнате, Урза мог наблюдать за ними.

– А что ты узнал от Мишры о транах и фирексийцах?

– Они ненавидят друг друга лютой ненавистью. Но признаюсь тебе честно: когда я видел последнюю битву, я не смог отличить их друг от друга. Траны состоят из плоти и крови не больше, чем фирексийцы. Уверенность Урзы в том, что траны пожертвовали собой ради Доминарии, внушена Камнем. На самом деле это неправда.

– Возможно, когда-нибудь Урзе удастся вернуться в прошлое. Мне и самой хочется знать, что же на самом деле случилось на Койлосе.

Ратип задумался. Заложив руки за спину, он покачивался с пятки на носок, время от времени поглядывая на спутницу.

– Когда-то давно отец показывал мне старинные рукописи, – начал он издалека. – Там были карты старого Терисиара. Я могу вспомнить, где находится Койлос. Но нам придется перелететь через Море Скорби, а это очень опасно. Да и за девять дней мы вряд ли успеем… – Юноша заговорщицки посмотрел на Ксанчу.