Виталий Зыков - Конклав Бессмертных. В краю далеком

Вадим тихо заскользил вперед. Настоящий кот! Только есть ли смысл таиться, после разбитого окна-то?! Захар собрался высказать это соображение вслух, как в дверях возникла долговязая фигура с ружьем в руках.

– Получай!!!

Выстрел отбросил Вадима на середину кухни, затем еще один и еще. Обитатель квартиры патронов не жалел. Палил так, словно у него ими все комнаты доверху забиты. Захар тенью метнулся вдоль стены, рванул в проход и, отбив в сторону ствол, врезал мерзавцу в челюсть. Приходилось себя сдерживать и не работать в полную силу. Мертвецы им ни к чему. Стрелок всхлипнул и, выронив ружье, улетел куда-то в коридор.

– Ты как? – Ненахов обернулся к приятелю, чтобы увидеть, как тот перевалился через подоконник. – Вадим?!!

Пулей метнувшись к окну и высунувшись наружу, он обнаружил того ворочающимся в зарослях волчьей ягоды. Вся грудь Вадима была окровавлена, но он пытался встать и не сдерживал себя в выражениях. К нему бежали трое бойцов. Еще один на бегу перекинулся в боевую форму и полез к Захару.

– Чего тут?

– Жилец шустрый попался. Мы расслабились, он нас и подловил. – Ненахов скривился. – Думал, хана Вадиму, а он ничего… ругается.

– Угу. Где этот деятель?

– Там лежит. Надо остальные комнаты проверить, как бы еще какие сюрпризы не вылезли.

…Квартира оказалась непростой. Бронированная уличная дверь, деревянные финские окна, на стене притулился кондиционер. Внутри шикарная отделка, дорогая мебель. И никаких следов мародерства! Или хозяин больно крут, или повезло. Соседи о буржуе забыли, а бандитов остановила дверь.

Стрелок еще не пришел в себя и бестолково тряс головой, сидя на полу. По лицу текла кровь. Выглядел он настолько жалко, что весь боевой пыл Захара угас. А так хотелось еще пару раз врезать гаду.

– Есть кто в доме?! – спросил пришедший на помощь Ненахову оборотень. Виктор Зубко, да, кажется, его зовут Виктор Зубко.

– Н-нет…

– Смотри мне!

Хозяин не соврал, в квартире больше никого не оказалось. Пока Виктор рыскал по комнатам, Захар разговорил пленника.

– Роман Караваев. Жил здесь до Переноса, но, когда пришли «тарасовцы», бежал, как и многие соседи. Вернулся недели три назад, а тут мы со своей войной, – поделился он с Зубко. – Думал отсидеться, пока не уйдем.

– Ну и дурак! – припечатал Виктор, взволновав пленника. Тот зачем-то начал оправдываться.

– Я уходил! Сразу, как ваши в Башню вошли. Тихо собрал рюкзак и ушел. Недалеко, правда, на соседнюю улицу. Я ведь после Переноса города совсем не знаю, дальше сада Скороходова не был. Добрался до пятиэтажки… там еще аптека внизу… и забаррикадировался в подходящей квартире.

– Так чего тогда вернулся? – насторожился Захар.

Голос Романа дрогнул.

– Внизу полночи творилось… странное. Сами знаете, крики, стрельба – звуки привычные, но это… это другое. Шорох. Треск. Далекие голоса. Много, очень много голосов. Будто собралась огромная толпа, и все в ней говорят противным таким шепотком, – пленник скривился. – По коже мурашки бегут, волосы дыбом… А потом вдруг скрип. Как иглой по стеклу. Громко так, долго, не таясь, и сразу тишина. И такая жуть навалилась, что я чуть не рехнулся. Забился под кровать, ружье обнял и всю ночь так пролежал.

– Сюда вернулся утром?

– Д-да. Но не сразу. Сначала спустился в аптеку, – взгляд Романа остекленел. – Там были две девушки. Убитые. Лежали на полу, а вокруг все в крови…

– За последние месяцы ты ни разу не видел убитых? – удивился Виктор.

– Да нет. Просто… Не знаю, как объяснить… Не кровь пугала, а… – Караваев замолчал, подбирая слова. Когда он вновь заговорил, голос звучал глухо. – На одной стене осыпалась штукатурка. Сползла на пол, как песок, оголив кладку, а там… Все выглядело так, словно кирпич стал как разогретая смола, и откуда-то изнутри выплыло лицо.

– Лицо?

– Да. Гротескная морда. Никаких деталей, лишь общие черты, но испугала меня до дрожи. Жутью от нее разило, запредельщиной… И я не выдержал. Жить одному, рядом с такой мерзостью…

Пленника прервал вновь поднявшийся к ним Вадим.

– Чего тогда стрелял? Испугался? Твою картечь я еще долго помнить буду.

Старшего оборотня пошатывало, на окровавленный камуфляж была страшно смотреть, но он довольно скалился.

– Захар, тебе в этой истории ничего подозрительным не кажется? Две девушки например, а?

– Думаешь, Леонид? – уточнил Ненахов.

– Он самый. Зови Ласковина и заскочи, пожалуй, в Башню за Тагиром. Кажется, случай по его части.

…То, как повернулись события, Захару совсем не нравилось. Что говорить, с душком история Романа. Гибель девчонок, как ни цинично звучит, дело десятое, главное, Леонид объявился. Самый сильный оборотень Сосновска, проявивший склонность к убийствам. Звучит! Становиться на пути у такого смерти подобно, но ведь придется. Кардинал готов пойти на многое ради популярности. Лавры победителя душегуба и маньяка дорогого стоят. Да и в глазах «тарасовцев» неплохо лишние очки заработать. Как же, отомстили за похищенных девушек. Захар по-звериному встряхнулся, сбрасывая напряжение. У него против Вадима нет шансов, доведись всерьез схлестнуться, чего там говорить про Леонида. Кажется, они вляпались…

Тагир занимался еще одним проектом Кардинала – искал среди новых членов отряда Меченых. Бывшие «тарасовцы» чужаков встретили без энтузиазма, но открытой ненависти не проявляли. Завидовали – да, но не ненавидели. Кардинал надеялся сгладить напряжение новой задумкой, планируя подкупить несчастных «нормалов» – ни много, ни мало – возможностью стать Мечеными. Имея перед глазами пример поразительной выживаемости, многие желали обрести схожие способности. Уцелевший после обстрела Вадим казался им воплощением силы и удачи. Сверхчеловеком. А сегодняшний случай породит новые слухи. Захар слышал, как, глядя на изорванный картечью комбинезон, кое-кто назвал Вадима Бессмертным. Вскоре об этом будет знать вся округа…

Виритник встретил Захара хорошо. Без обязательной язвительности и неприятных подколок. Как подменили.

– Дар Сноходца спит у двоих. Настолько крепко, что сам может и не пробудиться. Придется подтолкнуть, – сообщил Тагир. Несмотря на усталость, он казался довольным. Каждый новый Меченый усиливал отряд Кардинала. – Пять оборотней и один не-пойми-кто. Разобраться, кто или что он, выше моих сил и способностей… Да, еще Кардинал передал, что проверил остальных, и тоже нашел перспективных ребят. Очень неплохая картина вытанцовывается… Ты чего заглянул-то?

– Тагир, кажется мы нашли девчонок из Башни. Свидетель трясется и несет какую-то чушь, но Вадим просит тебя прийти. На месте гибели полно всяких странностей… – сказал Захар осторожно. В отряде никто, кроме Кардинала, не мог приказывать Сноходцам. Их можно было лишь просить. Они элита Меченых Хмурого. Белая кость.