Дэвид Эддингс - В поисках камня

— Где еще один? — спросил Бэйрек.

— Дерник за ним гонится, — сказал Гарион.

— Нельзя, чтобы он ушел. Он приведет остальных.

— Дерник все сделает, — сказал Белгарат. Бэйрек нахмурился.

— Дерник — хороший человек, но не воин. Наверное, мне стоит ему помочь.

Из-за гребня вдруг донесся отчаянный вопль, потом другой; третий резко оборвался, и наступила тишина.

Через несколько минут на гребень выехал Дерник. Он был один, и лицо его было нахмурено.

— Что там? — спросил Бэйрек. — Он не ускакал? Дерник покачал головой.

— Я загнал его в болото, и он угодил в зыбун.

— Почему ты не зарубил его топором?

— Мне трудно ударить человека, — ответил Дерник. Силк, все еще зеленовато бледный, уставился на него.

— Значит, вместо того чтобы ударить, ты загнал его в зыбун и смотрел, как он тонет? Дерник, это ужасно!

— Кто умер, тот умер, — ответил кузнец с необычной для него жесткостью. — Раз все кончилось, не все ли равно, как это произошло. — Он поглядел задумчиво. — Хотя лошадь мне действительно жаль.

Глава 24

Все следующее утро они ехали вдоль гребня на восток. Зимнее небо над головой было голубым, солнце совсем не грело. Релг снова завязал глаза и, борясь с паникой, бормотал молитвы. Несколько раз они видели на юге, среди песка и солончаков, облака пыли, но так и не поняли, что это — мерги-дозорные или просто ветер.

В полдень задуло с юга. Огромное чернильное-черное облако скрыло рваные очертания южных пиков. Со зловещей неумолимостью облако ползло к путникам, под его закопченным подбрюшьем вспыхивали молнии.

— Нехорошая буря приближается, Белгарат, — проворчал Бэйрек, глядя на облако. Белгарат покачал головой.

— Это не буря, — ответил он. — Это пепел. Вулкан снова извергается, и ветер несет облако на нас. Бэйрек скривился, потом поежился.

— По крайней мере, когда он начнет падать, мы сможем больше не опасаться, что нас увидят, — сказал он.

— Гролимы будут искать нас не глазами, Бэйрек, — напомнила тетя Пол.

Белгарат почесал бороду.

— Полагаю, что мы должны предпринять ответные шаги.

— Такой большой отряд трудно заслонить, отец, — заметила тетя Пол. — Да еще лошади.

— Я думаю, ты управишься, Пол. У тебя это всегда отлично получалось.

— Я смогу держать свою сторону, если ты будешь держать свою, Старый Волк.

— Боюсь, Пол, что не смогу тебе помочь. Сам Ктачик нас ищет. Я уже несколько раз его чувствовал и должен буду сосредоточиться на нем. Если он решит ударить по нам, то будет действовать молниеносно. Я должен быть наготове и не могу отвлекаться на заслон.

— Одной мне с этим не справиться, отец — возразила она. — Никто не может в одиночку охватить столько людей и лошадей.

— Гарион тебе поможет.

— Кто, я? — Гарион оторвал взгляд от зловещего облака и уставился на деда.

— Он никогда этого прежде не делал, отец, — заметила тетя Пол.

— Все равно ему когда-то придется учиться.

— Сейчас едва ли подходящее время для экспериментов.

— Он отлично справится. Потренируй его немного, чтобы он сообразил, что к чему.

— Что именно мне нужно делать? — спросил Гарион с опаской.

Тетя Пол сурово взглянула на Белгарата, потом повернулась к Гариону.

— Я объясню тебе, милый, — сказала она. — Прежде всего ты должен оставаться спокойным. Это вовсе не так и сложно.

— Но ты только что говорила…

— Неважно, что я говорила, милый. Главное, слушай внимательно.

— Что именно я должен делать? — повторил он с сомнением.

— Прежде всего расслабься, — ответила она, — и думай о песке и камнях.

— И все?

— Пока все. Сосредоточься. Он подумал о песке и о камнях.

— Нет, Гарион, не о белом песке. О черном, который вокруг нас.

— Ты этого не говорила.

— Я думала, это не обязательно. Белгарат рассмеялся.

— Может быть, ты хочешь это сделать, отец? — спросила она сердито. Потом опять повернулась к Гариону. — Давай снова, милый. Постарайся на этот раз сделать правильно.

Он сосредоточился.

— Уже лучше, — сказала она. — Теперь, когда образ песка и камней в твоей голове окрепнет, как бы вытолкни этот образ внутрь полукруга, который охватывает часть пространства справа от тебя. Левую сторону я возьму на себя.

Он напрягся. Это было самое трудное из того, что ему когда-нибудь приходилось делать.

— Не толкай так сильно, Гарион. Образ идет складками, и мне трудно с тобой соединиться. Держи его ровным и гладким.

— Извини. — Он разгладил.

— Как, на твой взгляд, отец? — спросила она старика. Гарион почувствовал чуткое прикосновение к образу, который держал в голове.

— Неплохо, Пол, — сказал Белгарат. — Совсем неплохо. У мальчика талант.

— Что именно мы делаем? — спросил Гарион. Несмотря на холод, лоб его покрылся испариной.

— Вы делаете заслон, — сказал ему Белгарат. — Вы окружаете себя образом песка и камней, а он сливается с настоящими камнями и песком вокруг нас. Когда гролимы мысленно нас выслеживают, они ищут людей и лошадей. Они не замечают нас, потому что видят только песок и камни.

— Это все, что от нас требуется? — Гариону понравилось, что все так просто.

— Не совсем, — сказала тетя Пол. — Придется еще растягивать заслон, чтобы он охватил всех нас. Давай потихоньку, фут за футом.

Это оказалось сложнее. Ткань образа несколько раз рвалась, пока Гариону удалось растянуть её настолько, чтобы удовлетворить тетю Пол. Он чувствовал, что там, где их воображаемые картинки соединяются, почему-то сливаются и их сознания.

— По-моему, теперь у нас получилось, отец, — сказала тетя Пол.

— Я говорил тебе, он сумеет, Пол.

Багряно черное облако зловеще катилось к ним по небу, из-под него доносилось глухое ворчание громовых раскатов.

— Если пепел будет такой же, как в Найссе, нам придется ехать вслепую, Белгарат, — сказал Бэйрек.

— Не тревожься, — откликнулся чародей. — Я обнаружил Рэк Ктол. Не одни гролимы могут определять направление таким образом. Едем дальше.

Они опять поехали вдоль гребня. Облако скрыло уже полнеба. Гром гремел беспрерывно, в кипящих черных клубах вспыхивали молнии. Они были сухие, трескучие. Это миллионы крохотных частиц терлись друг о друга, вызывая чудовищный статический разряд. Когда в холодном воздухе начали оседать первые черные пылинки, отряд вслед за Белгаратом спустился с гребня на песок.

К концу первого часа Гарион обнаружил, что держать мысленный образ стало гораздо легче. Теперь ему уже не требовалось напрягать все свое внимание, как поначалу. К концу второго часа это было уже не более чем нудно. Чтобы развеять скуку, Гарион подумал об огромном скелете, который они видели, съезжая в низину. Скрупулезно он воссоздал его и поместил в то изображение, которое держал в голове. В целом скелет выглядел неплохо, и это было хоть какое то занятие.