Александр Воронков - Трактирщик

  - С собой, не беспокойся. Впрочем, погодите-ка!

  - Что такое?

  - А покажите-ка, уважаемые, своё огненное зелье: больно поглядеть любопытно.

  - Поглядеть-то можно. Да к чему оно тебе?

  'Ага, прям щас я вам вот тут начну выкладывать теорию боеприпаса и принципы создания простейшего огнестрела! Ещё шут знает, что у них тут за порох, да и порох ли, и не проще ли сразу 'забить' на идею обзавестись каким-никаким 'стволом' на всякий пожарный'...

  - В моих краях зажигательным порошком мокрые дрова разжигают. Очень полезная штука в трактире, да вот в Жатеце пока не встречал. Так хотел полюбопытствовать: пригодно ли ваше зелье к тому?..

  - А откуда родом почтенный мастер? То-то глядим, говор нездешний, да и одёжка вперемежку...

  - Из Штальбурга.

  - Не слыхал. Видать, далече...

  - Далече. Улус Джучи. Так покажете порошок-то?

  - Отчего не показать... Только зелье это редкое. И стоить будет недёшево... Ну-ка, Стасек, покажи пану мастеру своё рукоделье!

  Стасек-'Люцифер', кряхтя, влез под полог, выставив для всеобщего любования затянутую в чёрные 'трусы' и прикреплённые к ним алые шоссы нижнюю часть организма. Спустя три-четыре минуты поисков, сопровождаемых раздающимися из фургона стуками, грюками и непереводимыми местными выражениями, актёр выкарабкался обратно, бережно прижимая к груди рыжую корчагу литров на десять-двенадцать с закрытой пергаментом горловиной.

  - Вот оно, зелье. Саморучно молол!

  Утвердив сосуд на дне повозки, Стасек ловким движением развязал затейливый узел стягивающего пергамент сыромятного шнурка и скинул покрышку.

  Я выудил из посудины щепотку содержимого и огорчённо уставился на этот 'эрзац-порох'. Вместо знакомых с детства блестящих гранул перед моими глазами была некая тёмно-серая пыль, по консистенции напоминающая лежалую липкую муку с неприятным запахом. Снаряжать этим кошмаром пиротехника огнеприпасы - бесполезная трата времени. Хотя... Можно попытаться изготовить простейшую ручную гренадку. Можно-то можно, вот только как она сработает?

  Видимо, огорчение от обманутых ожиданий настолько явственно отразилось на моём лице, что вся труппа поняла: надеждам на дополнительную выручку не суждено сбыться.

  - Не оно, мастер Белов?

  - Нет, не оно.

  - Так ведь горит! Ежели на дрова высыпать - обязательно займутся...

  - Это если сухой порошок будет. А чуть отсыреет - и всё. А отсыреет очень легко. Вот в наших краях его специально обрабатывают, чтобы и горел жарче, и не портился дольше.

  - А как это делается?

  - Ну, а я-то откуда знаю? Я же кулинар, а не химик или пороховщик.

  - Понимаем, мастер Белов. Никто не захочет человека из иного цеха своему мастерству учить! А уж алхимики, о коих ты вспомянул, - те и вовсе сродни чернокнижникам приходятся: кто едкую воду делает, что железо разъедает? Алхимики. Кто богопротивным грекам-схизматикам горючую грязь из нафты, этой отрыжки Нечистого, гонит? Обратно они. Не зря говорят, что к себе они принимают лишь тех, кто при трёх свидетелях из их гнусного цеха выпотрошит труп неупокоенного христианина. Отчего наши отцы Церкви их интердикту не подвергнут до сих пор - ума не приложим...

  - Вот как? А как же пан Стасек научился порошок делать, если не у химиков... В смысле - алхимиков?

  - Ну, тут, можно сказать, повезло: случай подходящий представился. Впрочем, то всё давно быльём поросло. Что же сегодня мы решим насчёт зелья? Снадобье редкое, цены хоть и немалой, да для хорошего человека не грех и уступить...

  'Шило - мочало: начинай сначала!' Почуяв возможность поднажиться за счёт простоватого иноземца, выкладывающего вполне приличные деньги за изрисовывание холстины фургона, Иннокентий со Стасеком со страстью погрузились в процесс объегоривания. Тогда как остальные члены труппы составляли лишь молчаливую группу поддержки, эта парочка в ходе торгов применила всё своё актёрское мастерство, то произнося громкие монологи, то клянясь целой вереницей святых, всё время используя невербальные средства: жестикулируя, подпрыгивая на месте, закатывая зрачки... В конечном итоге я сделал вид, что сдался, приобретя весь запас имеющегося эрзац-пороха за шесть хеллеров. Учитывая то, что франты изначально запросили аж пятьдесят, вполне гуманная цена. Впрочем, судя по их ни чуточки не огорчённым лицам, актёры себя обделёнными отнюдь не чувствовали.

  К моему огорчению, попытка переманить Стасека к себе на работу в качестве, так сказать, 'лаборанта', не увенчалась успехом. Творческая личность напрочь отказалась посвятить себя иному ремеслу, кроме театрального искусства. Тем не менее артисты клятвенно пообещали, что в будущем поставки пороха 'для розжига дров', пусть и такого паршивого, вполне возможны.

  Условившись, что приобретённый горшок с порохом служители Мельпомены доставят ко мне ввечеру самолично, я распрощался с франтами и продолжил свой путь в 'салон красоты', прикупив по дороге у башмачника небольшой шмат свиной кожи.

  Давешний цирюльник, как и предполагалось, был на рабочем месте. Ввиду отсутствия клиентуры он занимался подкрашиванием облупившейся красно-белой спирали на закреплённом у двери жезле, служащем опознавательным знаком его гильдии. Рядом золотился приставленный к стене новенький медный таз, а на одном из двух табуретов были аккуратно, как в хирургическом отделении, разложены нож для бритья, щипцеподобные ножницы, ланцет, коробка с иглами и мотком жил, глиняная плошка с серым жидким мылом и горшочек квасцов. Второй табурет, как я уже знал, предназначался для клиентуры. Увлечённо насвистывая, мастер Кралек не замечал ничего вокруг за своим занятием.

  - Бог в помощь, уважаемый!

  - Бог-то Бог, да я и сам не плох! А, это вы, пан чуженин! А слухи ходили, что вы покинули наш Жатец. Видно, врали люди? Чем же могу услужить?

  - Нет, люди не врали. Действительно, путешествовал тут недалече, а теперь вот вернулся. Ну, а услуга, пан Кралек, мне действительно ваша нужна. Эвон как щетиной зарос, скоро борода как у столетнего деда будет. Надо бы лицо в порядок привести, да и подстричься немного не мешает.

  - Это мы мигом, со всем нашим великим удовольствием! Прошу садиться вот сюда, а я сей минут, единым духом! - Торопливо вытирая руки о холщовый передник, цирюльник ринулся внутрь дома, откуда тотчас послышалось позвякивание и погрюкивание. Спустя полминуты, когда я уже безмятежно примостился на свободный табурет, Кралек выбежал из дверей, держа в руках довольно объёмистый глазированный горшок, который тут же насадил мне на голову по самые уши.