Игорь Алимов - Дракон. Книга 1. Наследники Желтого императора

— Вот черт… — только и сумел вымолвить Чижиков.

Контроль, регистрацию на рейс и границу Чижиков прошел без приключений. Побродил по небольшому залу ожидания, заглянул в местный «дьюти-фри» и купил там пару фляжек не самого дорогого виски — так, про запас. Выпил чашку невкусного дорогущего кофе и, допив его, вдруг ощутил: отпустило. Словно за спиной закрылась некая дверь, в которую Чижиков проскользнул в последний момент, а теперь — теперь все будет хорошо и вообще иначе. За незримой дверью остались все нестроения, странности и заботы. Квартира, город и страна выдавили Котю из себя — и Чижикову сделалось легко и просто. Захотелось беспричинно улыбаться.

Позвали в самолет. Тут снова пришлось снимать ремень и ботинки, просвечивать ручную кладь и даже Шпунтика. От обилия впечатлений кот сделался угрюмый: злобно зыркал из-за прутьев клетки и шипел, хорошо не орал. Чижиков как мог успокаивал его — а сам улыбался, улыбался неконтролируемо, в том числе мрачным теткам, холодно и придирчиво следившим, как на экране монитора проплывают обнаженные внутренности Котиной сумки с ноутбуком. Глядя на Чижикова, тетки поджимали губы — и губы их становились в точности как гузки ощипанных синих куриц, протянувших длинные жилистые ноги в витрине «рыба-мясо», но Коте было на это плевать. Он наслаждался внезапно нахлынувшей свободой и ощущением легкости.

Самолет оказался новый и удобный. Чижиков отнес клетку с котом туда, куда указала стюардесса, и установил на специальную полку. Засыпал Шпунтику корма и немного поговорил с ним о том, как на самом деле интересно летать. Коту было все равно: на хозяина он не смотрел, сидел нахохлившись, большим угрюмым комом. «Это, зверь, ничего», — сказал ему Чижиков.

Со вздохом оставив Шпунтика одного, Котя вернулся в полупустой салон, разыскал свое место — оказалось крайнее у окна, пристроил в ногах сумку с ноутбуком и стал ждать взлета, с улыбкой глядя в окошко на расчерченный цветными линиями серый бетон.

Когда попросили застегнуть ремни, Чижиков как раз взвешивал на ладони одну из фляжек с виски, размышляя, а не скрасить ли ему тяготы полета небольшим целебным выпиванием. Проходившая мимо стюардесса заметила виски и сообщила, что рейсы их авиакомпании — исключительно безалкогольные. Да что же это, подумал Котя. Лети, понимаешь, как по струнке… Ничего. Вот начнете разносить напитки, тут уж я не оплошаю. Только дайте мне стаканчик с соком. Вот только дайте. Он кивнул улыбавшейся девушке, улыбнулся в ответ и временно фляжку спрятал.

Самолет некоторое время поездил между взлетными полосами, потом, видимо, принял решение, с какой взлетать, остановился и взревел. Чижиков подумал, что сейчас, наверное, ощущает в своей клетке Шпунтик, какой инфернальный ужас от страшного, идущего со всех сторон звука объял его четвероногого питомца, и мысленно пообещал себе по прибытии в Пекин перед котом как следует извиниться и вообще сделать его немудреную жизнь слаще, например, посредством обильной кормежки мясом, — тут самолет дернулся и помчался, набирая скорость. Котю вжало в кресло.

Когда полетная высота была достигнута, Чижиков, уставший от постоянной смены давления, обрел почти нормальный слух и вздохнул с явным облегчением. Летать Коте приходилось редко — можно сказать, почти и не приходилось, что при его уверенной привязанности к месту было вовсе не удивительно, и последний полет был как раз в Пекин, несколько лет назад. Оттого Чижиков слегка нервничал: а вдруг что-то пойдет не так, самолет сломается, у него отвалится какая-нибудь важная часть вроде крыла, которое хорошо было видно в окошко — вон как дрожит от напряжения! — да мало ли. Только не теперь, только не сейчас, когда так все хорошо… Когда же самолет вознесся в заоблачные высоты и полетел ровно, Котя прислушался к мощному гулу двигателей и вдруг понял: это действительно происходит. Он летит. В Пекин. С котом.

— Простите… тут не занято? — раздался вдруг над ухом нежный голос.

Чижиков очнулся от раздумий, встрепенулся, поднял глаза — в проходе у его ряда кресел стояла невысокая хрупкая девушка: мальчишеская фигурка, коротенькая юбка, совершенно не скрывающая стройные ноги, приталенный жакетик на одной пуговице, кружевное жабо воротника, узкие, но яркие губы, широкие скулы, большие черные очки, короткая стрижка. В руке сумка. Этакий воробей.

— Нет, совершенно не занято, — ответил Чижиков и опять улыбнулся. — А что?

— Я бы тут посидела, если не возражаете, — улыбнулась в ответ девушка и перетекла из прохода в крайнее кресло. — Я вам не помешаю?

— Да ради бога, — кивнул Котя. — Сидите. Самолет все равно полупустой.

— Спасибо, — девушка достала из сумки глянцевый яркий журнальчик и зашуршала страницами. До Коти донесся легкий аромат ее духов. Приятный, надо признать, аромат.

Чижиков отвернулся и снова стал смотреть в окошко, а в проходе появилась стюардесса, толкающая перед собой тележку с напитками.

Котя, как и планировал, взял апельсиновый сок, соседка — минералку без газа. Дождавшись, когда стюардесса оттолкает тележку подальше, Чижиков, воровато оглянувшись на соседку, сделал изрядный глоток сока и, быстро скрутив фляжке с виски пробку, долил стаканчик до верха.

— Между прочим, алкогольные напитки на высоте девяти километров в больших количествах могут быть опасны, дядя Костя.

Чижиков чуть виски на себя не пролил, обернулся к соседке — на него глядела, вертя в руке очки, и улыбалась… Ника. Девочка из будущего. Только той Нике было лет тринадцать или чуть больше, а этой — все двадцать. Но сомнений не оставалось никаких: эти голубые глазищи Чижиков ни с какими другими не перепутал бы.

— Что?.. — ошеломленно спросил он, ощущая, как легкость счастья покидает его стремительно, словно рвется воздух из проколотого шарика. — Как?!.

— Ну дя-я-ядя Костя… — утрированно детским голосом протянула Ника. — Я же ваша спутница. Разве вы забыли?

ЭПИЗОД 20

Война? Война!

Где-то на Земле, десять тысяч лет назад

Первый-из-желтых как раз просматривал свежий инфокристалл, когда раздался тихий писк дверного сенсора.

— Войдите!

На пороге стоял Второй-из-желтых.

— Что нового? — развернулся к нему Первый.

— Ничего. Все по-прежнему. Сражение вошло в патовую ситуацию. Ни у нас, ни у красных нет решительного преимущества. И взяться ему практически неоткуда.

— Они уже подключили местных?

— О да, еще вчера. Вечером на позиции прибыли орды дикарей: в шкурах, с палками, смех смотреть. Но их много и они умеют обращаться с животными.