Лариса Деминская - Песочные часы вселенной. Начало.

Ния кричала и тянула меня, но я словно оглох и только смотрел на смеющегося Ундорда, который прямо на моих глазах утратил свой вид садовника. Теперь он стоял перед нами в белых развевающихся одеждах. Его белые волосы разметались, словно от сильного ветра. Смех стал похож на раскаты грома. На небе над нашими головами повисли черные грозовые тучи. Сразу стало темно и холодно. Ундорд также неожиданно перестал смеяться  и указал на меня пальцем. Его рука стала высохшей и темной, словно тонкая темная кожа обтянула костяшки скелета. Направляя на меня свою ссохшуюся руку, Ундорд произнес:

- Ты будешь наказан за свое зло и невежество. Ты навсегда останешься на этой вершине, и будешь посылать беды на живущих внизу людей. И когда-нибудь отважные смельчаки придут сюда за твоей головой, и для того, чтобы остаться в живых, тебе придется убить их всех.

Ундорд сомкнул в воздухе свои пальцы так, словно схватил меня за горло, и я почувствовал на своей шее удавку, которая затягивалась на мне все сильнее и сильнее. Я словно очнулся ото сна, дернулся в сторону, подальше от его руки и выхватил свой кинжал.

- Тебе придется убить и меня, но в честном бою. Я буду драться  с тобой, - прохрипел я, по-прежнему ощущая давление на своей шее.

Ундорд снова засмеялся, а Ния, которая все это время пыталась мне что-то говорить, обратилась к Ундорду:

- Господин Ундорд, господин Ундорд, простите его. Он не понимает, что говорит и делает. Отпустите нас, отпустите нас…

С плачем Ния упала перед Ундордом на колени. Тот перестал смеяться и протянул ей руку. Словно завороженная Ния оперлась на его ладонь и встала. А Ундорд сказал:

- Никогда не становись перед мужчиной на колени, Ния. Не унижай себя. Это он должен просить меня о пощаде и о том, чтобы я отпустил вас домой, где вы могли бы жить в мире и покое. Но он не думает о тебе, не думает о том, что может случиться с тобой, если он сейчас здесь погибнет. Не проси за него, Ния.

Лицо Ундорда смягчилось, пока он говорил с Нией, и я, недолго думая, замахнулся кинжалом, пользуясь тем, что он на меня не смотрит. Быстрее молнии Ундорд взмахнул своей рукой в мою сторону. Его рука прошла сквозь лезвие кинжала легко, словно мое оружие было соткано из воздуха. Ни единого следа не осталось на его коже, хотя я ожидал увидеть много крови и страшную рану. Но рука, пройдя через клинок, продолжила свой путь по воздуху. Я смотрел на свой кинжал, который стал покрываться трещинами, раскалываться и рассыпаться на моих глазах. Через минуту от моего кинжала ничего не осталось. Я остался безоружным.

- Как ты подл, - тихо сказал Ундорд.

Лицо его побелело и стало таким же белоснежным, как и его одежды. Его рука снова плавно поднялась в воздух. Движение было медленным, словно он, не спеша, натягивал тетиву на луке.

Ния вся задрожала и с громким криком бросилась ко мне. Она заслонила меня в тот момент, когда что-то с громким шипением вырвалось из ладони Ундорда и понеслось в мою сторону…

Ния упала. Я растерянно смотрел то на нее, то на Ундорда. Ундорд быстро наклонился над Нией, я стоял, не зная, что мне делать, и плохо понимая, что произошло. Между тем, Ундорд поднялся и посмотрел на меня с таким отвращением, словно видел перед собой какую-нибудь гадину.

- Что с ней? – спросил я. – Она жива?

- Да, - тихо ответил он, - жива. Но лучше  бы ей было умереть.

- Почему?

- Она заслонила тебя. Все мое зло, адресованное тебе, досталось ей. Она уже никогда не станет прежней. В ее душе поселилось Зло.

- Я…

- Ты… ты останься пока с ней, - тихо сказал Ундорд и исчез.

Ния лежала на траве, ее светлые косички расплелись. Она дышала тяжело и хрипло, ее руки подрагивали, глаза были закрыты. Я сел с ней рядом на траве. Я помню, что я тогда испытывал. Во мне не было, почему-то, жалости, во мне было раздражение и досада. Я смотрел на Нию и не знал, чем ей можно было помочь. Ее веки еще раз вздрогнули и открылись. Она смотрела на меня жалобно, словно больной ребенок.

        - Кин, - прошептала она, - мне плохо.

       -  Зачем ты сделала это?

       - Я не могла поступить иначе… мне плохо Кин, плохо, - шептала она снова и снова.

Я молчал. Она ждала от меня утешения, но я ничего не сказал. В моей голове постоянно слышались слова Ундорда: «В ее душе поселилось Зло».

Он хотел наградить меня злом. Разве могло быть зла еще больше, чем жило тогда в моей душе. Я был жесток с девушкой, которая, не задумываясь, встала между мной и Ундордом.

Ния тяжело дышала. Ее большие синие глаза с длинными ресницами были широко распахнуты. Вдруг, она вскрикнула, ее дыхание, словно, остановилось, глаза закрылись и тут же открылись снова. Теперь вскрикнул я. Вместо синих глаз на меня смотрели бездонные черные глаза, в которых мелькали какие-то белые фигурки.

- Я не хочу, Кин, не хочу, - прошептала она.

Ее лицо, вдруг, перестало быть жалким, оно стало серьезным. Спокойным голосом она мне сказала:

- Наклонись ко мне, я хочу тебя поцеловать.

Мне было страшно, я не хотел этого, но я не хотел и обижать ее. Я наклонился к ней. Наши губы сомкнулись. Дыхание мое прервалось, и я, вдруг, почувствовал, что нечто странное, необъяснимое вместе с поцелуем Нии передалось мне.

- Это моя доброта. Она мне больше не нужна. Мне было бы жаль, если бы она погибла во мне от зла, которое теперь переполняет мою душу. Пусть моя доброта останется с тобой. Это самое дорогое, что у меня было. Храни ее, Кин, храни.

Ния, вздрогнула, закрыла глаза, и ее дыхание прекратилось.

Я сидел на траве и плакал. Мое сердце разрывалось от горя, и я знал, что причиной этому было та доброта, которую отдала мне Ния. Таких страданий я не испытывал никогда в жизни. Мне хотелось умереть. Я лег рядом с Нией на траву и тут снова увидел тот цветок, который сломал совсем недавно. Как хрупка жизнь, ее ничего не стоит сломать. Ния была жива вот только что, она тянула меня за руку и звала уйти. Почему я не ушел с ней? Она жаловалась мне. Почему я не пожалел ее? Она просила поцеловать ее? А я боялся это сделать. Уткнувшись лицом в холодное плечо Нии, я плакал…

Прошла ночь, и наступило утро. Мои слезы высохли, лицо было сухо, но внутри меня все кровоточило и кричало от боли. Когда я увидел приближающегося Ундорда, я вскочил на ноги и пошел ему на встречу.

- Господин Ундорд, прошу вас, я не могу с этим жить. Я хочу умереть. Я хочу быть рядом с ней, - кричал я, но он меня не слушал.

Не останавливаясь, Ундорд подошел к Нии и, не глядя на меня, сказал:

- Уходи!

- Куда? – растерянно спросил я.

- Туда, откуда пришел.

- Что же я будут делать?

- Страдать и расплачиваться за свои ошибки.