Юлия Фирсанова - Возвращение, или Свободу попугаям!

Золотистый туман развеялся, когда бог исчез в своих вышних сферах или наоборот меня из них вытурил, в ушах снова зазвучал многоголосый гул радостной толпы. Я обернулась к друзьям. Фаль все еще висел над головами Кейра и Гиза, а Лакс слезал с парапета. Их реальность стыла патокой. Неужто, Гарнаг еще и со временем шутки шутить горазд? Или все-таки там, где мы вели беседу, оно текло иначе?

Я все еще злилась на самоуправство бога, поэтому решила вообще не думать о нем и заспешила вниз к друзьям. Не давая им времени опомниться и начать задавать провокационные вопросы, затараторила:

— Все, с Гарнагом я перетерла, он доволен. Пора отсюда сматываться, пока ланцы не решили, что без нас у них праздник — не праздник, вас спаивать не начали, а от меня фейерверков требовать!

Почти машинально — вот что значит практика! — я закрутила вокруг нашей компании знак Дагаз — символ невнимания и направилась вниз. Если, кто хотел чего-то спросить, сначала должен бы был догнать. Впрочем, я все равно не собиралась посвящать друзей в детали моих переговоров с божеством.

Мы протолкались сквозь плотную толпу к трактиру и завалились внутрь. Забавно, там было почти пусто, основная масса народа предпочитала оставаться снаружи, чтобы лично если уж не поучаствовать, то хотя бы поглазеть на вершащиеся исторические события. Даже наш хозяин, по словам подавальщицы, оставленной за старшую, поддался всеобщему искушению. В целях конспирации мы заказали обед в комнаты и все, кроме Кейра, поднялись наверх. Телохранитель и завхоз по совместительству отправился на кухню, договориться о пополнении наших припасов и проследить за их упаковкой. Уверена, даже если б кому из поваров пришло в голову нагреть магеву, провести Кейсантира у них бы ни в жизни не получилось. У меня самой-то не получалось!

Обед на трех широких, как сомбреро подносах (не пускаться же в путь на голодный желудок), добрался до нас раньше телохранителя, мы как раз дожидались его, когда дверь открылась, и вместо одного мужика внутрь вошло двое в широкополых шляпах и здоровенный черный пес. Ни один из "гостей" Кейром не был. Цапа я узнала сразу, а когда визитеры сдернули шляпы, оказалось, — какие гости в нашем ауле! — что нас почтили своим присутствием Дерг и юный принц, ставший всего с час назад королем — Альвин. Как уж они умудрились без заклинаний смыться с площади, где набирал обороты праздник в их честь, совмещенный с поминками по Клементарию, ума не приложу. Ведь заклятья-то для них плести некому было.

"Заклятья!" — шибануло в голове увесистым молоточком с резиновой пумпочкой на конце. — " Ой, блин! Я же забыла снять с Дерга защитные чары, а ведь вовсе не собиралась сохранять неуязвимость сыскаря на веки вечные, чтоб он как тибетский лама в нетленку оборотился. Разок жизнь спасла и хватит, дальше пусть сам крутится, а то избалуется, характер испортится".

Сосредоточившись на круге защиты Кейсара, я поспешно растворила руны и еще раз отругала себя за невнимательность. Все то время, пока я соображала, что к чему (минуту-две максимум) и еще секунд двадцать колдовала, Дерг и Альвин молчали, первый с терпеливой серьезностью, второй восторженно, как подросток лицом к лицу с Гарри Поттером столкнувшийся. Уж не угораздило ли меня затесаться на первое место среди личных кумиров юного принца?

Кстати, при появлении оного мужчины встали, то ли защищая меня, то ли почтительно приветствуя монарха.

— Привет, как нашли нас, не спрашиваю, пес привел, — нарушила я молчание, оставаясь сидеть. Магевам людские законы не писаны, тут еще разобраться надо, кто при ком и в какой позе стоять должен. — Поэтому заходите, прикрывайте дверь, присаживайтесь и отвечайте, зачем пожаловали? Просто "спасибо" сказать или не только…?

— Я же говорил, ваше величество, магева Оса удивительна, — проронил сыщик краткий комментарий.

Суховатый тон совершенно не вязался с доброй иронией и морем благодарности, затаившемся в карих глазах.

Когда вот так в лоб задаешь прямой вопрос, часто теряются даже самые большие любители навести тень на плетень, а заодно экономится прорва времени. Кейсар откровенно усмехнулся, Альвин, очевидно, пойманный на горячем, покраснел. Гости прошли к столу, сели, вслед за ними заняли сидячее положение и мои компаньоны. Вошедший весьма своевременно Кейр окинул взглядом странное сборище, и молча встал у окна. Соблазнительные ароматы съестного пощекотали ноздри изголодавшегося в тюремном заключении сыщика, да и свежеиспеченный король Ланца сглотнул слюну. Бедный парнишка, наверное, он так переживал неизбежную казнь Кейсара, что кусок в горло не лез, а потом во всей этой кутерьме никто не догадался позаботиться о пропитании. Все были слишком заняты ликованием, а переход его во всеобщий кутеж еще только намечалось.

— Так, планы меняются. Никаких разговоров, пока не поедите, — типично диктаторским тоном велела я, пододвигая к мужчинам тарелки.

— Но, магева, сие неудобно… — попытался возразить Альвин, стесняясь совершенно не по-королевски.

По всему видать, опыта у юноши пока маловато, небось, папашка к власти не подпускал, конкуренции опасался. Зато какой хороший мальчик вырос, а плохим за него, пока не научится, Кейсар поработает. Свита делает короля. Альвин, если не прикончат какие-нибудь революционеры, заговорщики или враги-интервенты, придет пора, наловчится и врать с праведным лицом, и в приказном порядке изымать у окружающих все, чего потребуется в государственных целях.

— Неудобно голым в городском фонтане купаться, как говорит наша магева, — с готовностью просветил монарха Лакс, обожавший мои присказки про неудобства, и наполнил мужикам кружки моим любимым ягодником. На столе стояли и иные напитки, но алкоголь нашим гостям пока не требовался.

— Ешь, твое величество, — фыркнула я и фамильярно похлопала короля по тощему плечу, — а то в голодный обморок тут у меня хлопнешься. Вот радости будет! А Кейсару вообще после тюремных харчей усиленный режим питания положен и отдых на курорте. На отдых его все равно никто не отпустит, да такого патриота, пожалуй, пинками не вытуришь. Пусть хоть поест по-человечески. Одной свободой и радостью сыт не будешь. Слишком эфемерные продукты, хоть без них тоже кусок в горло не лезет.

Визитеры сдались и взялись за еду, мы для виду тоже ковырялись в тарелках, чтобы замаскировать исчезновение продуктов в ненасытном животике маленького сильфа. Вот уж кто не мог смотреть спокойно, как едят другие и не принимать в сем процессе самого активного участия. Некоторое время мое повеление (это ж надо, в здешних краях меня даже короли беспрекословно слушаются) усиленно исполнялось. Альвин, даром, что тонкий и звонкий, лопал за троих, мел со стола без всякой аристократической привередливости все, без разбору: тушеные овощи, жареные пирожки, вареное мясо, мясо тушеное с какими-то кисло-сладкими не то овощами, не то фруктами, паштет, печенку и сметане, грибочки, пастилу, яблоки, вареные в меду, ранние сливы, булочки. Парень если не съел, зато понадкусал почти все. Потребности растущего организма, нуждающегося в разнообразном питании, брали свое. Кейр умилившись такому аппетиту, даже разок выходил из комнат, чтобы вернуться еще с одним полным подносом. Какие бы ни были замечательные слуги в "Плахе", знать им, кто находится в комнате магевы, ни к чему.