Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 16

— Что ж, — сказал принц, — для большой милости у меня нет решительно ни минуты, но если речь идет о мелочи…

Принц распахнул дверь. Вошел высокий мрачный воин в бронзовом шлеме, надвинутом на глаза. Воин показался принцу знакомым. Где он мог его видеть?..

— Кто вы?

Воин откинул шлем, и принц сразу узнал его. Конечно, это бородатое лицо с полубезумными глазами принадлежало Фрике!

— Фрике! — воскликнул принц. — Это ты! Но ты как-то изменился… дай сообразить… Ну конечно! Ты же всегда был маленьким и горбатым; теперь ты высок и мускулист, а на горб даже намека нет.

— Ты наблюдателен, — отозвался Фрике, кровожадно улыбаясь.

— Чему я обязан удовольствием видеть тебя?

— Насчет чему или кому обязан, — ответил Фрике, — так меня послал мой хозяин Аззи.

— Надеюсь, у него все в порядке?

— О, просто великолепно. Он послал меня достать здесь то, что я положу вот сюда.

Фрике раскрыл кожаный мешок, который держал в руках. Из мешка донесся резкий запах.

— Уксус! — воскликнул принц.

— Верно, — похвалил принца Фрике.

— А зачем в этот волшебный замок ты принес мешок с уксусом?

— Уксус нужен мне для того, чтобы то, что я положу в мешок, не испортилось в дороге.

Принцу не очень нравилось неожиданное направление беседы, тем не менее он решил уточнить:

— Что же ты должен вынести отсюда в уксусе, Фрике?

— Твою голову.

— Мою голову?! — вскричал Прекрасный принц. — Но зачем дяде Аззи понадобилась моя голова?

— Он недоволен тем, что принцесса Скарлет не убила тебя, хотя по всем признакам должна была это сделать. Поэтому Аззи проиграл великое состязание между Светом и Тьмой, которое разыгрывается накануне каждого тысячелетия. Хозяин пришел к выводу, что ты — ненадежный человек и лицемер, и требует твою голову.

— Но, Фрике, это же не моя вина! Даже если бы я и был в чем-то виноват, разве можно выражать недовольство тем, что я пытался спасти свою жизнь?

— Нелогично, готов признать, — кивнул Фрике. — Однако что поделаешь? Аззи демон, к тому же плохой, очень плохой демон. Он требует твою голову, и я обязан принести ее. Мне неприятно сообщать тебе такое известие в день твоей свадьбы. Но у меня нет ни времени, ни выбора. Попрощайся с принцессой. Надо надеяться, ты уже насладился ее благосклонностью, потому что скоро я сниму твою голову с плеч и тебе уже ничем не придется наслаждаться.

— Так, значит, ты все это говоришь серьезно?

— Серьезней некуда. Прости, парнишка, но в сказочных странах все идет своим чередом. Ты готов?

— Подожди!

— Нет, я ждать не буду!

— У меня нет меча!

— Нет меча? — удивился Фрике и опустил свое оружие. — У тебя должен быть меч! Где он?

— Мне надо его найти.

— Меч должен быть с тобой всегда и везде.

— Дай хоть пять минут, сегодня моя свадьба!

— Ладно, иди за мечом, только быстро!

— Фрике, ты был мне почти отцом. Как же ты мог пойти на такое?

— Видишь ли, — объяснил Фрике, — я исполняю обычную роль увечного слуги, который немного тебе симпатизирует, хотя его тяга ко злу непреодолима. Никаких личных антипатий к тебе я не питаю, но мы обязаны решить спор мечами.

— Пропади ты пропадом вместе со своим Аззи!.. Ладно, подожди здесь. Я скоро вернусь с мечом.

— Жду, — сказал Фрике и направился прямо к буфету.

Прекрасный принц отсутствовал уже почти полчаса. Скарлет забеспокоилась, пошла на поиски и обнаружила принца в оставшейся половине конюшни. Принц только-только кончил седлать своего быстрейшего козла.

— Что ты задумал? — удивилась Скарлет.

— Не знаю, как тебе объяснить, — ответил принц, — но у меня такое ощущение, что мне нужно поскорей убираться отсюда.

— Трус! — сказала Скарлет.

— Сука! — парировал принц.

— Наша новая жизнь вдвоем только началась!

— О какой жизни ты говоришь, если я буду мертвее мертвого?

— Ты же можешь победить его!

— Не думаю, — сказал принц. — Честно говоря, мне такое постыдное бегство тоже не нравится. Я бы не против посоветоваться с каким-нибудь мудрецом.

Тут же последовала вспышка света и раздался голос:

— Я уж думал, ты никогда не попросишь. Это был Гермес Трисмегистус.

Глава 3

Полубог еще никогда не был так прекрасен. На мощном мраморном торсе Гермеса искусно уложенный темный плащ смотрелся просто изумительно. Каждый гиацинтовый волосок был на своем месте. Чуть заметное влияние востока в разрезе глаз придавало лицу полубога такую красоту и такую мудрость, которые невозможно описать словами, а невидящие глаза, в коих, как и во всех античных скульптурных изображениях, отсутствовали зрачки, казались воротами в кладезь сверхъестественных познаний. Даже сандалии Гермеса излучали мудрость.

— О великий Гермес! — воскликнул Прекрасный принц. — Аззи поступает нечестно. Он послал Фрике за моей головой — и лишь потому, что принцесса Скарлет не убила меня, как должна была сделать по его плану.

— Это и в самом деле нечестно, — согласился Гермес, — но кто сказал, что демоны честны?

— Что говорят божественные законы? Имеет ли он право посылать слугу за моей головой?

— Посмотрим, — ответил Гермес.

Из складок своего плаща он извлек толстый свиток и подбросил его вверх. Свиток медленно поднимался, одновременно раскручиваясь до земли бесконечной пергаментной лентой. Гермес щелкнул пальцами. Откуда ни возьмись появилась маленькая пятнистая сова.

— Найди раздел, в котором излагаются правила поведения и сферы полномочий помощников демонов, — распорядился Гермес.

Сова взлетела и заскользила вдоль бесконечно длинной ленты пергамента. Наконец она обнаружила нужный раздел, взяла его в клюв и отдала Гермесу.

— Вот он, — сказала сова.

Гермес внимательно прочел письмена и с сожалением покачал головой:

— Этого я и боялся. Демон имеет право через своего слугу делать с тобой все, что ему заблагорассудится, ибо он создал тебя. Точнее, собрал тебя из разных частей; в данном случае это одно и то же.

— Но почему он может распоряжаться моей жизнью?

— Таковы правила игры, связанные с созданием человеческого существа. Впрочем, ты не беспомощен.

— Что же я могу сделать?

— Убить Фрике.

— Вы думаете, у меня хватит на это сил и ловкости? Мне кажется, он очень опасный соперник.

— Да, но ты же герой. Если бы у тебя был хороший меч, то, возможно…

— У меня был Экскалибур, но пришлось с ним расстаться — негодяй жаждал моей смерти.