Первый урок Шоломанчи - Наоми Новик
Вы скажете, что глупо беспокоиться об этом в конце года даже при нормальных обстоятельствах, когда каждый час просачиваются новые злыдни (иногда буквально сквозь стену). Но в любое другое время новая кофта обошлась бы мне в шесть жетонов – не говоря уж о необходимости пожертвовать половиной собственного одеяла. В лучшем случае познакомишься с эккини (широкая полоса ее укусов виднеется над краем рваных носков у большинства среднеклассников), а в худшем – тебя цапнет и съест живьем парализующий скорпион. Если тебе не удалось как следует обернуться на ежегодной ярмарке – жди неприятностей, возможно смертельных.
Разумеется, теперь я энергично планировала для себя почти стопроцентно фатальную неприятность, а именно – визит в выпускной зал. Были и плюсы – ну, плюсики, если честно: меня избавили от присутствия на экзаменах. С заданием по мастерству я уже разобралась сама, Лю вызвалась доделать мою контрольную по истории, а Хлоя собрала десяток ребят-алхимиков, чтобы закончить наши с Орионом последние проекты. Тупица Магнус, во всех отношениях совершенно бесполезный, велел кому-то сдать вместо нас экзамены по математике и иностранным языкам. Школа отомстит, если работа не будет сдана, но до мошенничества ей нет абсолютно никакого дела. В пятницу я даже не пошла на последние уроки, только заглянула на лекцию по злым чарам, возможно из нездорового любопытства, и уставилась на гигантскую картину с изображением выпускного зала. Порадовало меня лишь то, что на сей раз мне не придется лезть к чревороту. Механизм находится в противоположном конце зала.
Остаток дня я провела, нанося последние штрихи.
– Честное слово, я сделаю тебе шкатулку, как только мы все это уладим. Ты гораздо важнее, – сказала я книге сутр, поглаживая обложку в знак извинения, и передала книгу Аадхье, которая должна была заботиться о ней в мое отсутствие. – Я просто помогаю спасти школу, понимаешь?
Возможно, я слегка хватила через край, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Книга изъяла себя из обращения более чем на тысячу лет; десятки библиотекарей из анклавов и сотни независимых волшебников тщетно искали хотя бы отдельные заклинания из нее. Мне до сих пор не верилось, что я добыла сутры Золотого камня, и теперь, когда я освоила фазовое заклинание, еще сильнее хотелось перевести остальное.
– Аадхья тебя не оставит, обещаю.
– Да, – подтвердила Аадхья, осторожно беря книгу обеими руками. – В твое отсутствие абсолютно ничего с ней не случится. Я пока поработаю над корешком шкатулки, отшлифую его шкуркой. – Она демонстративно приложила сложенную полоску шелка к задней обложке книги и накрыла ее гравированной полоской амарантового дерева, а потом снова убрала все в сумку и спрятала ее под подушку. Положив сверху руку, Аадхья сказала: – Эль, ты знаешь, что много выпускников готовы рискнуть, раз уж анклавы раздают места.
Это было нечто среднее между предложением и просьбой. С одной стороны, я отвечала не только за себя. Я заключила союз с Аадхьей и Лю, и наши имена значились на стене возле душевой, прямо под лампой. Для меня не было ценности выше. И если я пойду в выпускной зал и не вернусь, я похороню вместе с собой наш союз. Поэтому Аадхья имела право настаивать. Она могла напрямую сказать, что мне не стоит рисковать – не только собой, но и ими.
Но с другой стороны, я отправлялась вниз не на экскурсию для собственного развлечения. Я ввязалась в это, чтобы побороться за всех нас, и союзники должны были меня поддержать – возможно, вплоть до того, чтобы отправиться в выпускной зал вместе со мной. В день выпуска на рывок есть в лучшем случае пятнадцать минут. Если ты не готов свернуть, когда тебе кричат: «Налево!», не стоит заключать союз. То есть Аадхья практически предлагала мне взять с собой ее и Лю.
Сидя на постели, я обхватила руками колени и задумалась. Какая-то крошечная трусливая часть моей души, хныча, желала поймать Аадхью на слове. Конечно, я предпочла бы, чтобы спину мне прикрывали она и Лю, а не какие-то незнакомые выпускники, которые запросто меня бросят, если что-то пойдет не так. Но я не собиралась тащить Лю и Аадхью на линию огня. Я была практически уверена, что не вернусь – и остальные тоже. Десять-пятнадцать человек, отправляющихся в выпускной зал, чтобы починить механизм? Максимум один шанс из ста. Проще уж было остаться в Уэльсе.
И я сказала Аадхье:
– Я не позволю Ориону пойти туда в обществе пираний из выпускного класса. Кто-то должен его прикрыть. Он спасет их шкуры, а потом они обрежут заклинание-крюк, и ему придется выпускаться с ними. Он не заметит подвоха, потому что увлечется злыднями.
Не исключаю, что выпускники действительно могут устроить что-нибудь такое. Но я об этом как-то не особо беспокоилась. Если мы починим механизм, выпускники, скорее всего, увенчают Ориона лаврами: они пройдут к воротам через очищенный зал и получат гарантированные места в анклавах. И для меня это было достаточным поводом пойти, а для Аадхьи и Лю – остаться.
Я должна пойти. Потому что Орион согласился и я не могла его остановить. Этот кретин пошел бы вниз даже без голема. Единственное, чем я могла ему помочь – как услужливо намекнула Кларита, – это отправиться с ним. Шансы Ориона и так заметно повысились, потому что мы собирались вниз с десятком выпускников, причем лучших, которые должны заняться ремонтом. И я добилась этого только благодаря тому, что не побоялась повысить голос.
Я не была кумиром школы. И да – все думали, что мы с Орионом встречаемся, но никто не верил, что я его люблю. Ребята считали, что я его использую, и очень ловко. От меня ожидали худшего, а не лучшего, и когда я вызвалась пойти с Орионом, это не выглядело совсем уж бредово. По мнению окружающих, я согласилась потому, что все хладнокровно обдумала и поняла, что это неплохой шанс для отщепенки, которая в жизни не попадет в анклав, если потеряет Ориона.
Всем нам здесь приходится играть своей жизнью – выбора в школе нет. Фокус в том, чтобы понять, когда стоит рискнуть. Мы смотрим друг на друга, ожидая подсказок. Как ты думаешь, где тут лучший стол? Как считаешь, стоит ходить сюда на занятия? Все готовы ухватиться за любое преимущество. Когда я сказала, что
