Артем Михайлов - Изобретатель чудовищ

Когда путники отдалились на значительное расстояние от лагеря, Тим спросил:

— Как ты думаешь, Орхидея, хоть раз рейд обреченных забирался так далеко?

— Если да, мы найдем какую-нибудь примету. Не беспокойся, мы умеем держать друг друга в курсе событий.

Продвигаясь вперед, путники заметили, что воздух становится жарче. Мгла вокруг тоже была уже не такой беспросветной. Она окрасилась в странный красноватый оттенок, цвета тлеющих углей. Почва под ногами сделалась каменистой, и кое-где ее прорезали извилистые глубокие трещины. Из некоторых струился дым, а в иных алела раскаленная лава.

Орхидея задержалась возле пирамидальной кучи камней.

— Вот и примета! Камни сложены по-особому.

Опустившись на колени, разведчица осторожно разобрала пирамиду. Внутри в углублении оказался свернутый в трубку свиток.

— Донесение отряда "Крадущиеся". Командир Тур, — развернув свиток, прочитала Орхидея.

Командир Тур в послании отчитывался, где его отряд вступал в столкновения с монстрами. Внизу свитка была нарисована небольшая карта с маршрутом и отметками неспокойных мест.

"…Что за напасть на нас свалились! Которые сутки мы не можем оторваться от стаи летунов. Над нами сгущается тьма, крылатая смерть выныривает из нее внезапно, мы слышим только свист крыльев. Баллиста Ледяного форта при удачном выстреле приканчивает летуна единственной стрелой. Но арбалеты — негодное средство против летающей нежити. Каждый раз по тревоге мы делаем круг и выставляем острия копий. Наткнувшись на преграду, летуны снова взмывают и во мраке подстерегают нас…".

"…Положение отряда становится крайне тяжелым. Летуны не позволяют нам спать, мы бодрствуем шестые сутки. Необходимо более надежное укрытие, чем частокол из поднятых кверху копий. Мы даем отдых лишь раненым, позволяя им лечь на землю, когда остальные отгоняют летунов…"

"…Пока мы еще держимся, принято решение идти к Лавовым Впадинам. Свет лавы разгонит сумрак над нами, и мы сможем заранее заметить появление летунов. Проводник знает, где из земли торчит множество соляных столбов: их вершины защитят нас от нападений с воздуха. Очередное донесение "Крадущихся" вы найдете в месте под названием Соляные Зубцы. Да минует вас беда!.."

Такова была последняя запись Тура.

— Где эти Соляные Зубцы? — спросил Феликс.

— Через три привала мы будем около них, — уведомила Орхидея.

Все сознавали, что события, описанные в послании, произошли уже давно, и как-либо вмешаться в их течение невозможно. Феликс и его спутники расположились на привал, надеясь, что возле Соляных Зубцов их будут ждать добрые вести о судьбе отважного отряда.

Орхидея сама вынула из заплечной сумки перо и бумагу.

— И мы оставим послание. Нужно нанести на карту подземный цех и лагерь монстров, которые мы обнаружили.

Разведчица углубилась в свое занятие. Путники расселись на земле. Прогретая лавой, дымящейся в паутине трещин, почва согревала их сквозь одежду. Часовщик по обыкновению полез в сундук с инструментами: он все еще таскал с собой прожектор, снятый со смотровой башни, и собирался без помех покопаться в нем. Внезапно Седоус покосился на Тима.

— Раз мы договорились, что я не буду просить у тебя твой кинжал, может, расскажешь, как ты тогда смошенничал?

— Когда?

— Когда мы играли в "камень, ножницы и бумагу".

Тим вознегодовал:

— Да не мошенничал я. Как тут вообще смошенничать? Ты сам выкинул "камень", не мог же я тебе руки подменить.

— Сыграем еще?

— Да пожалуйста! На что?

— Ни на что. Я просто хочу понять, как ты мухлюешь, — насупился часовщик.

— Что ж, начнем. Командуй ты! А то потом опять скажешь, что я жульничаю.

— Ну! — Седоус приготовился.

Игроки вытянули руки: часовщик — кулак, а Тим — раскрытую ладонь.

— У тебя "камень", у меня "бумага", — засмеялся вор. — Я выиграл!

Седоус погрузился в угрюмое раздумье.

— Не понял… Давай снова.

Вор ухмыльнулся: они скинулась, и он опять продемонстрировал Седоусу "бумагу" против его крепко сжатого в "камень" кулака.

— И опять ты продул!

— Вот видишь, мошенничаешь, — заявил часовщик. — Как ты угадал, что у меня будет "камень"?

— Да честное слово! — отпарировал Тим. — Поди я виноват, что ты все время выкидываешь одно и то же? Попробуй, выкинь что-то еще!

Седоус сощурился:

— Еще кон!

Тим громко расхохотался. Часовщик и на этот раз выставил "камень", а у вора опять оказалась "бумага".

Седоус рассердился.

— Ты жулик!

— Это ты ржавый болван! Уговорил, я тебя научу.

Под подозрительным прищуром часовщика вор стал растолковывать:

— Когда мы играли на драгоценный кинжал, мне и впрямь повезло. А сейчас я подумал: какой ты человек? Ты упертый и любишь механизмы, во всем ищешь логику. Поэтому ты и в игре заведешь себе какую-нибудь систему. Ты показал "камень" и проиграл. Намотал себе на ус: "Не будет же Тим постоянно ставить на "бумагу". Если он выкинет "камень", и у меня — "камень", сыграем вничью, а если он — "ножницы", то проиграет". Я твою систему просек. У тебя и вправду механические мозги, тебя заело на "камне", — поддел вор.

Седоус долго размышлял. Объяснение Тима его расстроило.

— Выходит, по-твоему, меня легко одурачить? Потому что у меня механические мозги?

Тим не ожидал, что часовщик обидится. Обычно они подкалывали друг друга без всяких последствий. Но на сей раз получилось, что Тим не только подшутил над Седоусом, а еще и на деле доказал ему свою правоту. Волей-неволей часовщику приходилось признать, что вор раскусил его систему в два счета.

— Да что ты скис! — утешил Тим. — Ничего такого я не имел в виду про мозги. Я хитрее тебя, только и всего. Каждому свое. Я не разбираюсь в шестеренках, зато разбираюсь в людях, а ты наоборот. В Огненном городе ты чинил часовую башню, а я лишь любил ее мелодию. Она всегда поддерживала меня в трудный час. Из того, что мы оставили позади, больше всего мне не хватает мелодии часовой башни. И я считаю, — в порыве великодушия добавил Тим, — что лучше поздно, чем никогда сказать тебе "спасибо" за нее. Возьми мой кинжал, тебе он действительно нужнее. Ковыряй им свои железки, сколько душеньке угодно.

Вор достал драгоценный кинжал-иглу и протянул растерявшемуся часовщику.

— А ты славный парень, — растрогался тот. — Но все равно, конечно, плут…

Короткая остановка закончилась. Орхидея спрятала под грудой камней свиток, в котором для будущих "рейдов обреченных" должна была сохраниться история отряда Феликса — человека с поверхности Земли.

Феликс и его спутники держали путь туда же, что и "Крадущиеся", чьи записи они отыскали. Сухой воздух освещали пламенные блики лавовых трещин.