Александра Якивчик - Не будите в кошке зверя! Последствия бури

Бросил задумчивый взгляд в сторону кровати. Простыней должно хватить, но как заставить резерв накапливать утраченную силу? Разве что…

— Неси сюда простыни, — тихо приказал я, в упор посмотрев на замаскировавшегося зверька. Макс недоуменно дернулся, не поняв, к кому я обращаюсь, а сущность тем временем быстро выскользнула из укрытия. Оглядев кровать, она вцепилась лапами в край ткани и потянула на себя, стаскивая её на пол.

Уже через пару мгновений мой сын с удивлением разглядывал черного зверька, замершего возле нас с небольшой кучей простыней и выжидающе смотревшего на меня.

— Сделаешь, как я прошу, оставлю при себе на полгода, — произнес я, разрывая ткани на несколько лоскутов. Зверек заинтересовано замер, сев на задние лапы и поджав передние. Разобравшись с материалом для перевязки ран, я пристально посмотрел на сущность, — Сначала вычистишь его кровь от яда, который мешает работать регенерации. Как только закончишь, будешь тянуть из меня энергию и переправлять ему, — я кивнул в сторону наблюдавшего за нами сына, — И только попробуй забрать себе хоть каплю. Того, что я тебе даю, вполне достаточно, чтобы держаться за этот мир. Да и собратьев в Теневых коридорах у тебя ещё достаточно…

Угрозу зверек принял очень серьезно, не сомневаясь, что в случае ослушания я так и поступлю. Развоплощение — худшая кара для существ, с таким трудом попавших в реальный мир.

Зверек, сверкая рубиновыми глазами, бочком подобрался к Максу и легонько прокусил его запястье. Сын поморщился, но промолчал, изредка бросая на меня любопытные взгляды.

— Не думал, что ты умеешь создавать сущности-вампиров, — хмыкнул он, наблюдая за тем, как зверек осторожно слизывает проступившие на месте укуса капельки крови. Они были темно-красного, почти черного цвета, и каждый раз, глотая одну из них, зверек недовольно тряс головой и неподвижно замирал на несколько мгновений, возмущенно попискивая.

Я нахмурился, когтями срезая прилипшие к ранам Макса грязные тряпки. Это что ж за яд попал в кровь волка, если даже у сущности из Теневого коридора он вызывает отвращение? Обычно на яд они реагируют спокойно, поскольку вреда он им не несет, а здесь… Такое впечатление, будто зверек сначала уничтожает этот яд в себе и только после этого принимается за следующую каплю…

— Язвишь, значит, жить будешь, — невозмутимо произнес я, одним рывком сдергивая грязные тряпки. Макс тихо зашипел от боли, но зверек мгновенно оказался у раны, смазывая её края своей слюной, — Но ты ошибся. Это не вампир, — усмехнулся я, наблюдая за реакцией сына. Волк неподвижно замер, недоверчивым взглядом следя за действиями сущности. Тот, по капли вытягивая из меня силу, направлял её не в резерв Макса, где она тут же растворилась бы, уйдя на борьбу со слабостью, а в саму рану. С помощью энергии он самостоятельно её затягивал, предварительно остановив кровь и обеззаразив рану своей слюной.

— Дух мертвых? — удивленно произнес Макс, наблюдая, как рана начинает медленно затягиваться, — Они же исчезли из Теневых коридоров. Их не видели и не могли призвать уже более девяти сотен лет!

— Ну, не девяти, а всего пяти, — лукаво произнес я, чувствуя, как начинает пустеть с трудом восстановленный резерв. После 'смерти' дочери, мне все-таки удалось сорвать блок, который Вольф когда-то поставил на мою силу, из-за чего я все эти годы не мог пользоваться магией. Способности возвращались медленно, но на призыв одной сущности из Теневого коридора меня хватило. Какого же было мое удивление, когда на полу, в середине вычерченной собственной кровью пентограмы появился не Ночной Странник или Призрачный Волк, а Дух мертвых — единственная сущность, способная врачевать даже смертельные раны, используя при этом силу вызвавшего его Д'аркв'ир. Или его родственников, друзей или ещё кого-либо, кто согласиться поделиться своей энергией.

— А призвать не могут потому, — видя, что сын все ещё ждет моего ответа, продолжил я, — что эти сущности приходят только к волкам. Призыв псов они не слышат. Вольф, естественно, об этом прекрасно знал, вот и решил уберечь своих приспешником, приказав тем объявить, что Дух мертвых исчез из Теневых коридоров. Это подтвердили вожаки наиболее уважаемых стай, то есть Светлый край, Горный край и ещё несколько, и все поверили в придуманную нашим врагом ложь. А потом все постепенно забыли о 'выборочной глухоте' этой сущности.

— То есть мы с Алексой…

— Да, при желании, вы можете их призвать.

— М-да, чего только не узнаешь…, - Макс снова зашипел, когда Дух, уже без моей помощи, начал срезать тряпки с наиболее серьезных ран, умело используя для этого длинные загнутые когти.

— Потерпи, ещё несколько ран и все закончиться. — я придерживал сына за плечи, все время прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам. Слова Рена о том, что Вольф скоро захочет пообщаться с Максом, я не забыл. Более того, собирался сорвать бывшему учителю пришедшие мне не по вкусу планы…, - Давай, рассказывай, как ты докатился до жизни такой.

Волк тяжело вздохнул и принялся рассказывать.

Глава 5

Тайны семьи Д'аркв'ир

Видящая Ариона

В вязком полумраке комнаты дрожал белесый язычок пламени. Черные химеры теней извивались вокруг огарка свечи, танцуя вокруг него древний, как мир, танец хаоса и тьмы… Полупрозрачные слезы огня медленно катились по гладкому боку свечи, падали на стол и замирали маленькими озерцами чьего-то страха, счастья, злости и надежд…

Видящая ласково коснулась очередной капли. По телу потекла сладкая истома… ощущение всепоглощающей всесильности над чужой жизнью… над чужой судьбой…

… Животный ужас, лишающий способности здраво мыслить… Отчаяние, когда понимаешь, что ничего изменить нельзя… Холодная решимость забрать с собой как можно больше вражеских жизней…

Столько разных эмоций, мыслей и желаний… разных и таких похожих… Эмоции врагов, столкнувшиеся с превосходящими их силами псов, опьянили, вскружили голову.

Ариона блаженно улыбнулась, поглаживая податливую восковую слезу.

Вы все такие разные… оборотни-волки, вампиры, кошки…, но среди вас нет того, кто найдет в себе силы идти в бой лишь с одной-единственной целью.

Победить. Выжить любой ценой. Другого выхода нет, не было и не может быть.

А вы способны лишь думать о том, как дорого продать свою жизнь… продать такую бесценную вещь, как жизнь, вместо того, чтобы выгрызать её любой ценой…

Глупцы.

Вот очередная слеза…

И, вдруг, как вспышка молнии в абсолютной мгле — ледяное спокойствие и знание, что нужно делать. Полное отсутствие страха перед Богом Смерти и уверенность, что все закончится хорошо.