Олег Авраменко - Грани Нижнего Мира

— Но раньше она так не делала, — возразила Беатриса. — Когда она останавливалась на ночлег или для охоты, то всегда возвращалась на тот же «лоскут», который покинула.

— А на сей раз взяла и не вернулась… Впрочем, что мы тут препираемся. Езжай по следу, а там посмотрим. Только будь осторожна.

— Я всегда осторожна.

Беатриса направила Карину по цепочке следов похитительницы. Вулкан послушно затрусил рядом.

При подъезде к лесу лошадь начала проявлять признаки беспокойства. Она раз за разом фыркала, легонько взбрыкивала и всё норовила укусить жеребца, который был немало озадачен её неожиданной агрессивностью и вскоре предпочёл ретироваться.

Беатриса остановила Карину, наклонилась к её шее и ласково потрепала ей гриву.

— Ну, что с тобой, кисонька? Успокойся.

В ответ лошадь громко зафыркала и стала бить передними ногами землю.

— Кажется, — произнёс Марк, — её что-то тревожит.

— Но что? Я ничего не чувствую.

— А она, без сомнения, чувствует. Коты-оборотни обладают очень тонким чутьём на всякую нечисть. Похоже, ты всё-таки права, сестричка. Похитительница ехала сюда. Может, она до сих пор здесь. Нам нужно двигаться тише.

— А как это устроить? Если Карина уже сейчас волнуется, то дальше она вообще взбесится.

— Тут ты права. Опытные колдуны умеют успокаивать своих котов-оборотней, но я не знаю, как это делается.

— Я тоже. — С этими словами Беатриса спешилась. — Думаю, нам лучше ехать на Вулкане.

— А что с Кариной?

— Превратим её в кошку. В этой ипостаси мы сможем с ней совладать.

На том и порешили. Сестра превратила Карину в кошку, взобралась с ней на жеребца и двинулась дальше по следу. Кошка продолжала волноваться, а через некоторое время начала жалобно мяукать. Беатрисе пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить её. Лишь когда она в сердцах заявила, что оставит вредную киску одну среди леса, Карина, словно поняв её слова, немедленно умолкла.

— Наверное, именно так и успокаивают котов-оборотней, — заметил Марк. — Когда они начинают сильно бояться, их просто пугают чем-то более ужасным для них, нежели нечисть. Например, одиночеством. И они сразу забывают о своих прежних страхах.

— Возможно, — согласилась сестра. — А вот что нам делать со своим собственным страхом? У меня аж поджилки трясутся. И это при том, что никакой опасности я ещё не чувствую. А что будет, когда почувствую?

— Станешь бояться меньше. Человек так устроен, что неведомое пугает его больше, чем любая вполне конкретная угроза. Впрочем, ты всегда можешь повернуть обратно. В конце концов, тебе есть где жить — в моём теле.

— Ну нет уж! Я хочу жить в своём. И не отступлю, пока у меня есть хоть малейший шанс.

Они продолжали углубляться в лес.

Глава 12

Руслана. Обречённая на смерть

Ведьма Руслана уже смирилась с тем, что её служба на Гранях подходит к концу. И хотя повелитель ничего об этом не говорил, как раз наоборот — дал ей понять, что впереди её ждут великие дела, она не сомневалась, что это задание станет последним в её земной жизни.

Руслана была старой и опытной ведьмой, она не прожила бы сто сорок лет, если бы не умела верно оценивать ситуацию. Кто-нибудь другой на её месте, не такой опытный и менее проницательный, наверняка возгордился бы тем, что его посвятили в одну из величайших тайн Нижнего Мира, он бы с нетерпением предвкушал своё дальнейшее возвышение в иерархии Тёмных Братств и мечтал о том дне, когда войдёт в круг самых высокопоставленных слуг Хозяев. Однако Руслана понимала: такое знание сулит лишь одно — скорую смерть.

Впрочем, это не сильно огорчало её. Земная жизнь уже не казалась ей такой восхитительной вещью, как в те давние времена, когда она была прекрасной пышногрудой девой. Руслана долго сохраняла молодой и цветущий вид, даже в столетнем возрасте у неё не было отбоя от мужчин; но потом, несмотря на все ухищрения, её тело стремительно постарело, и столь же стремительно она потеряла вкус к жизни. Последние двадцать шесть лет она провела на этой безымянной Грани, охраняя вход в инфернальный туннель, который так и не был задействован для Прорыва на Основу. Изредка им пользовались слуги Хозяев, когда направлялись по делам на Землю или возвращались обратно, но случалось это не чаще двух-трёх раз в год, а в остальное время Руслана была предоставлена сама себе. Она отводила душу тем, что терроризировала жителей нескольких близлежащих Граней, — правда, все её пакости были мелкими и не привлекали к себе внимания странствующих борцов с нечистой силой, не говоря уж об инквизиторах, у которых имелись куда более важные дела, чем гоняться за ведьмой-одиночкой.

Получив от повелителя задание и разобравшись, чем это чревато для неё, Руслана даже испытала облегчение от того, что её унылая жизнь на Гранях заканчивается. А смерть её не страшила — она уже давно привыкла относиться к ней философски, всего лишь как к переходу в иную форму существования. Слуги Хозяев, попадая в Нижний Мир, не теряли своей индивидуальности, а некоторые из них, особо отмеченные, получали новые тела, полностью приспособленные к условиям Преисподней. Руслана надеялась, что после успешного выполнения этого задания, самого важного задания за всю её карьеру, она удостоится привилегии жить во плоти.

Пока что всё шло наилучшим образом. Повелитель дал ей месяц сроку на то, чтобы похитить с Истры девятилетнюю девчонку — и не просто похитить, а увести её из-под носа целой сотни инквизиторов. Она блестяще справилась с этим заданием, притом уложилась всего в двадцать шесть дней. Вчера вечером пленница была доставлена на место и посажена в подвал, а Руслана за ночь произвела окончательную доводку всех необходимых заклятий, которые приготовила ещё по пути на Истру и обратно, несколько раз перепроверила их и продублировала на случай внезапной осечки. Теперь она ждала приказа начинать. Ей не терпелось поскорее покончить с этим делом, а заодно — с опостылевшей земной жизнью, и предстать перед повелителем в его легендарной Твердыне…

Наутро, когда над лесом взошло солнце, Руслана подоила козу и позавтракала чёрствыми лепёшками, запивая их парным молоком. Она уже собиралась спуститься в подвал и покормить девочку, как вдруг снаружи послышался грозный рёв козы Маруси. Через несколько секунд коза умолкла, а затем как-то нерешительно, с заискивающими нотками в голосе заблеяла.

Руслана выглянула из избушки и увидела, что от леса к ней идёт человек в сером монашеском одеянии с накинутым на голову капюшоном. Разумеется, она сразу поняла, что это никакой не монах и вообще не человек. Настоящему монаху делать здесь было нечего, к тому же коза, тварь бесстрашная и агрессивная, ненавидящая всё живое, кроме самой себя и своей хозяйки, не стала бы так пугливо реагировать на кого бы то ни было из людей.