Полина Каминская - Операция "Антиирод"

– Почему студент? – удивилась Света, внимательно слушавшая весь разговор.

– Гришка на юрфаке учится. Последний год с нами, – легко ответил Саша, но тут же сам поразился этой легкости. И в особенности слову “год”. Света права. Этот мир затягивает.

– А потом?

– Прокурором будет.

– А почему не адвокатом?

– Да у нас здесь адвокаты популярностью как-то не пользуются...

– Самойлов, не зарывайся! Ты еще скажи, что у вас тут расстреливают на улице без суда и следствия!

– Почему – расстреливают? – Саша удивился. – Что это тебе – военное положение? Я просто хотел сказать, что в адвокаты народ не идет. Мало денег платят.

– Так, может, у тебя и преступников нет?

– Есть...

Есть, конечно. И не меньше, чем в нашей действительности.

Саша сидел на телефоне с семи утра. Потому что первый звонок с информацией раздался в шесть пятьдесят восемь.

– Угу, угу... – изредка ронял Саша в трубку. – А вчера где был? Хорошо. Проверяй Храпунова и Крюкова, а Лешка пускай к матери Примакова зайдет... – Перед Сашей на тумбочке лежал лист бумаги, на котором он что-то помечал карандашом.

Света тихонько суетилась по дому, занимаясь всякими мелочами, которых в холостяцком быту всегда найдется тьма-тьмущая. Время от времени они встречались с Сашей глазами. “Есть что-нибудь?” – спрашивал Светин взгляд. “Пока ничего”, – отвечал Сашин.

Примерно в половине одиннадцатого Саша вдруг резко вскочил с табуретки.

– Что? – нет, не крикнул, просто чуть громче спросил он. – Боцман? Когда? Едем! Как? Почему? Кретины!

Он резко бросил трубку и стукнул кулаком по тумбочке.

– Что случилось? – Света стояла в комнате. Сердце ее бешено колотилось.

– Славка сообщил, что вчера вечером известный рецидивист Бошков по кличке Боцман купил в булочной на улице Железноводской пачку печенья.

Наверное, Светило лицо не выразило мгновенного понимания ситуации.

– Купил? – переспросила она. – Но не украл же...

– То-то и странно. Итак, Бошков – это раз. Известнейшая сволочь, без тормозов, берется за самую грязную работу. Печенье – это два. Купил, а не украл – это три.

– Надо брать! – профессионально отреагировала Света.

– Надо... Мы бы и взяли. Да только эти кретины его упустили. Он исчез.

– Как – исчез?

– Нигде его нет.

– А в булочной его нельзя было сразу прихватить?

– Светило, откуда у тебя этот жаргон? – нахмурился Саша.

– Из книжек, – отмахнулась Света, – не цепляйся к словам. Почему они его сразу не взяли?

– Кто? Кто не взял? Наши его даже не видели. Это продавщица из булочной сообщила про печенье. Она там пятьсот лет работает, всю округу знает. Смотрит: Боцман печенье покупает. Удивилась. А когда спросили потом – сразу вспомнила. Понимаешь?

– Понимаю. А дома у него были?

– Товарищ Жукова, – с грузинским акцентом произнес Саша, – я нэ понимаю, кто у нас руководит опэрациэй? Ви или я?

– Слушай...

– Так, и что вы себе думаете – вы умнее начальства?

– Иди ты на фиг, Самойлов! – рассердилась Света. – Я тебя по-человечески спрашиваю! Никто и не спорит, что ты здесь самый умный!

– А я тебе по-человечески отвечаю: для того, чтобы проверить все, как ты говоришь, “дома” этого Боцмана, мне понадобится неделя сроку и десять человек сотрудников!

– Ну и что?

– Что – что?

– Так и проверяй.

Саша открыл рот, потом закрыл, не сказав ни слова, махнул рукой и пошел опять к телефону.

– Гешка? Это Самойлов. Что там у вас? А-а... Ну, хорошо, продолжайте. Только ты знаешь, что... Давай-ка еще несколько человек перебросим на помощь Гришке. Что? Да, Боцманом занимается. Что? Не слышу! Что за шум? Что ты там делаешь, черт тебя дери? А-а... – Судя по Сашиному лицу и короткому смешку, Гешка сообщил что-то смешное, но непечатное. – Все, понял. Понял, говорю! Конец связи!

– Что он сказал? – спросила Света, выходя в коридор.

– Ну не-ет, Светило, это не для твоих ушей, – покраснев, ответил Саша.

– Почему?

– Да, Гешка сейчас в “Прибалтийской” сидит, с... девушками разговаривает.

– Самойлов, ты меня за дурочку здесь держишь? – Кажется, Света рассердилась не на шутку. – Чего ты все выделываешься? Можно по-нормальному сказать: Козлодоев опрашивает проституток?

– Можно! – кивнул Саша, веселясь. – Сотрудник Жукова! Докладываю: сотрудник Козлодоев опрашивает местных проституток! Разрешите продолжать?

– Дурак, – сказала Света и ушла в комнату. Саша улыбнулся ей вслед и подумал, что в другой жизни он бы уже ползал перед ней на коленях, вымаливая прощение. Сейчас же он спокойно продолжил свои телефонные приключения.

Так они промолчали еще около часа.

А в половине двенадцатого тот же умница Козлодоев, тонкий знаток нежных струн женской души, сообщил, что в результате деликатно проведенной операции ему удалось стравить двух коллег по панельному бизнесу. Драку он успел пресечь, но в пылу словесной баталии проскользнула интересная информация. Оказывается, Таньке-Акушерке ее хахаль уже разрешил присматривать шубку из норки. Сказал, через день-два с полными карманами “зелени” придет. А Танька-Скелет сказала, что Акушерка все врет и никогда она лучше кролика ничего не носила, а то, что песец у нее две недели был, так и тот краденый, баба какая-то прямо в метро свою шубу опознала, чуть Таньке все волосы не повыдергала, а хахаль у нее, так и вовсе хрен отмороженный, кроме звездюлей ничего выдать не может, и никакая не шуба, а опять рожа в синяках от него обломится...

– Ну, ну, – торопил Саша красочный рассказ Гешки, – дальше-то что?

– А то, что кто у Таньки-Акушерки хахаль – ты не догадываешься?

– Боцман, – выдохнул Саша.

– Он.

– Отлично. – Саша сильно потер лоб. – Значит, говорит, хахаль через день-два придет с деньгами?

– Угу.

– Что ж, придется поторопиться. А где он, Танька, конечно, не знает?

– Откуда?

– Или молчит.

– Или не скажет.

– Ладно. – Саша на мгновение задумался. – Так, Геша, ты мне сейчас Гришку найди...

– А чего его искать, если он рядом сидит и кофе пьет! – удивился Гешка. – Причем уже со вторым моим бутербродом.

– Вы что, все там собрались – девок расспрашивать? – рассердился Саша.

– Не, не все, только я и Серебряков. Он к ним подход имеет, – заржал Козлодоев.

– Отставить подход! Живо собрать все отделение. Через полчаса встречаемся в подвале. Ясно? На моих сейчас: двадцать три – сорок семь.

Дальнейшее происходило с легкостью и стремительностью хорошо поставленного американского боевика. Собрались, перекинулись парой-тройкой шуточек, проверили оружие (Свете пистолета почему-то не дали), посерьезнели лицами, погрузились в машины, поехали. На первом же перекрестке разъехались в разные стороны – шукать Боцмана по “хазам да малинам”, как говаривал незабвенный Глеб Жеглов.