Павел Блинников - Семь Толстых Ткачей

— Кто?

— Не знаю. Ну, то есть знаю, но если скажу, то окончание истории станет для вас не интересным.

— Что же, вы можете говорить сколько хотите. В конце концов…

— В конце концов, ведь мои деньги идут, да? Но так не пойдет док, я хочу, чтобы вы действительно захотели услышать окончание.

— То есть выслушал вас бесплатно?

— Да. По-моему это честно и дело не в том, что я жалею денег. Вы же правильно сказали, что все выводы сделали, а я уже рассказал достаточно, чтобы, вы поняли — если кому проболтаетесь, попадете в такую же историю, что и я. Поэтому, окончание должно быть для вас бесплатным. А может и вы должны мне за это заплатить.

— Я вам?

— Ну да. Хотя бы, чисто символически. Давайте так, вы мне сейчас гоните червонец, а я рассказываю дальше. И вы, естественно, выключаете счетчик.

— Ну что ж, я согласен.

— Значит, проняло вас! Это здорово док! Видите ли, я в последнее время понял, что такое сила книг. Действительная их сила…

— Вот возьмите.

— Благодарствую. Так вот, действительную силу книг, чувствуешь только тогда, когда попадаешь в книгу. Как я сейчас, и даже, как вы сейчас. Ведь Ткачи еще не поставили слово "конец". Один раз попав в книгу, остаешься в ней навсегда, а, следовательно, концом для меня будет смерть. А если это фантастическая книга, то и после смерти можно что-нибудь придумать. Вы понимаете, какие перед нами открываются перспективы?

— Не очень.

— Ну как же! Допустим, вы сейчас живете и думаете, что управляете своей жизнью. Я же, напротив, думаю, что мою жизнь пишут Ткачи. Это кардинально противоположная точка зрения, но она вам ничего не напоминает?

— Ну…

— Религия док, религия. Атеизм и вера. Одни не верят, что их судьбой распоряжаются, другие верят, что над всеми стоит бог. Вот готов поспорить, вы атеист.

— Да.

— И в этом нет ничего плохого док, атеизм это тоже вера. Может быть, это еще и страх и тщеславие, но вера. Вера в себя, как в бога. И получается, что вы верите в себя, кто-то в Христа, кто-то в Будду, кто-то в Аллаха, кто-то в Сатану, кто-то в Яхве, а я в Ткачей.

— То есть вы считаете, что они боги?

— Тот кто управляет твоей жизнью, при этом оставаясь за кадром, если и не бог, то максимально к этому понятию приблизившийся. К тому же, у них есть и другие атрибуты божественного. Например, ореол таинственности и мистицизма. Или неочевидность присутствия в мире. А самое главное док, что у меня просто нет выбора. Пока Ткачи не поставят точку и не напишут "конец", я буду в полной их власти.

— Хорошо Денис, давайте вернемся к вашему рассказу.

— Что, хотите, чтобы я отработал ваш червонец?

— Да. Скажите, вы нашли Демьяна?

— Конечно, нашел!

— А почему "конечно"?

— Потому что док, спустя три дня, с тех пор как Демьян покинул Киев, Семь Толстых Ткачей вернулись с очищения и продолжили писать…

Семь Толстых Ткачей

— Давайте его раздавим! — воскликнул Фарит. — Да отдайте мне его, я сам смешаю эмиссара с грязью!

— Поддерживаю, — встрял Гнолт. — Нет смысла продолжать, давайте его уничтожим и займемся своими делами. Мне не нравится, что он так близко подобрался ко мне.

— Нет, — однозначно заявил Шалит. — Мы продолжим книгу о Денисе.

— Но почему?

— Потому что, только бездарь бросает работу, если она сложная. Потому что, настоящий писатель должен довести историю до конца. И наконец, мне просто нравится, как все завязалось.

— А чего здесь завязалось? — сказал Болт. — Я не вижу большой оригинальности.

— Я не согласен, — сказал Марит. — Конечно, это похоже на дешевый детектив, но не надо торопиться. Нередко середина скучна, зато начало и окончание, когда раскрываются все тайны, когда все персонажи сходятся, когда книга раскрывается как бутон…

— Мы все прошли очищение Марит, так что не выпендривайся, — сказал Вольт. — Надо принять решение. Если мы продолжим историю с Денисом, придется довести ее до конца и притянуть в нее все остальные нити. Если мы завершаем сейчас, Дениса надо устранить. Давайте голосовать.

— Прежде чем вы решите, я хотел бы сказать, что выбора у нас все равно нет. Мы можем остановить книгу, но не персонажей. Единственный выход убить их всех. И фактически получится, что мы сделаем одну работу два раза. Непрактично. А теперь голосуем. Я, за продолжение.

— Я против, — сказал Фарит.

— Я против, — сказал Гнолт.

— Я за, — сказал Марит.

— Я против, — сказал Болт.

— Я за, — сказал Кольт.

— Я за, — окончил Вольт.

— Четверо против трех. Пишем дальше.

— Хорошо, что у там?…

— Ситуация определенно завязывается вокруг фильма.

— "Сыны Одина" или нашего?

— Кстати, как там с нашим?

— Могу пустить в прокат в любое время. Жду, когда Чан закончит свой.

— А может не надо ждать?

— Выпустить сейчас?

— Нет, попозже.

— Ну, так, а я чем занимаюсь?

— Я не о том. Ведь, так или иначе, все сложится к премьере фильма.

— Пока все к этому идет.

— Кто пойдет на премьеру?

— Я, конечно, там буду, — сказал Вольт. — Мне надо раскритиковать фильм по горячим следам.

— Я тоже пойду, — сказал Фарит. — Мне надо следить за костюмами, к тому же на такие мероприятия собираются множество звезд.

— Ну и я там тоже буду, — мрачновато сказал Гнолт. — Все же я живу в Нью-Йорке, грех не сходить, когда кинотеатр под носом.

— А что, премьеру проведут в Йорке?

— Конечно. Это же очевидно. Туда поехал Демьян и нам надо его там задержать. Далее, следует провести в Америке, а не в Гонконге — там, у Чана больше сил. А в Голливуд просто никто не приедет, остается только Нью-Йорк.

— Ладно, сделаем в Йорке. Но мы отвлеклись. Что случилось, пока мы чистились?

— О, все прекрасно. Для начала, эмиссар убил четырех кротов.

— А что здесь прекрасного?! Мы опять потеряли третью силу, а заканчивать вы не хотите!

— Можно ввести промежуточный комический персонаж. Так многие делают.

— Мы не многие, мы — единственные. Нет, никакого комизма!

— И никаких эльфов!

— Правильно, ни того, ни второго! Мы пишем серьезную книгу, а не…

— Давайте по делу!

— Хорошо. Демьян полетел в Нью-Йорк…

— Стойте! Я придумал!

— Давай.

— До премьеры еще пара месяцев и, какого хрена он будет там делать так долго? Мы можем замедлить ему сам путь, но это будет скучно. К тому же то, что я предлагаю, завернет сюжет в совсем уж другую сторону.

— Колись уже!

— Если уж он у нас герой, то пусть борется не только с эмиссаром. Ведь есть и еще один противничек.