Джейн Уэлч - Певец из Кастагвардии

– Мы же приносим вам подарки, и они иногда рассказывают истории о море и небе. Этого вполне достаточно, – знающим голосом сообщил старый горовик.

– Но если вы слишком стары, чтобы странствовать, должны идти мы, молодые и крепкие!

Старые горовики застонали. «Нет, нет! Только не сейчас! Я так не думаю!» – заговорили они.

– Но мы не слышали хорошей истории со времен драконов!

– Со времен драконов? – поразился Каспар.

Руки каменных великанов указали вниз, в глубину озера, и юноша, наклонившись, разглядел на дне огромный скелет с длинным гребнем на позвоночнике.

– К нам заходили два-три дракона некоторое время назад и рассказывали истории – все про битвы с людьми. А потом они умерли. Они были с нами немного дольше, чем другие существа, но в конце концов умерли, как и остальные. Все они умирают, – пожаловались горовики-дети. – Глазом моргнуть не успеешь! Сначала стонут и плачут, и перестают рассказывать истории, только ноют, как вы. А потом умирают.

Каспар почувствовал себя до крайности неуютно. Один особенно квадратный, круглоголовый горовик заговорил – впервые за все время:

– Незачем идти нам всем. Один горовик стоит множества людей. Если один из нас сопроводит этих хрупких существ, задача будет достигнута. Я хотел бы пойти.

Огромный морщинистый великан горестно заломил руки. Голова у него была такая же круглая, так что наблюдалось некое семейное сходство.

– Но, Перрен, дитя мое, снаружи очень опасно. Ты не должен туда ходить. Как отец, я не могу этого позволить. Более того – я запрещаю тебе!

– Я прожил уже две сотни и тридцать драконьих жизней, – фыркнул Перрен. – Я уже взрослый и могу принимать самостоятельные решения.

Как ни странно, остальные великаны горячо поддержали эту идею, убеждая отца Перрена, что он зря беспокоится. Каспар понял, что они просто не хотят отпускать своих собственных детей в поход и предпочитают, чтобы ушло чужое дитя.

– Но если он уйдет, остальные дети могут вскорости отправиться за ним, и мы останемся в одиночестве, – возражал им отец Перрена. – Разве вы забыли, как тоскливо нам было до их появления?

Еще один великан странно заухмылялся.

– Еще бы не помнить ту ночь, когда пришли ундины.

– Мы все это помним. Они явились, и мы славно поговорили о пустяках – не долее одной драконьей жизни… А потом они принесли и оставили нам наших прекрасных малышей.

– Если бы мы только знали, сколько с ними будет волнений, мороки! Каких-то две сотни и тридцать драконьих жизней для нас оказались целой эпохой. С этим ничто не сравнится!

– Точно, ничто! – дружно поддержали остальные. Каспар попробовал сосчитать – драконы, говорят, живут по триста лет; значит, детям-горовикам исполнилось… Юноша не мог быстро это подсчитать и долго хмурился, прежде чем вывести результат: шестьдесят девять тысяч лет!

– С меня довольно. – Круглоголовый юный горовик решительно встал. – Я собираюсь отправиться с ними наверх и найти Некронд. – Он повернулся к Каспару: – Ну, пошли.

Остальные не двинулись, чтобы им помешать, и Каспар с облегченной улыбкой бросился собирать пожитки. Отец Перрена, донельзя расстроенный, твердил своему сыну, что нужно все как следует обсудить.

– Перрен, послушай меня. Это не дело – принимать такие стремительные решения! Это даже неестественно. Так нельзя!

Перрен только поводил плечами, не слушая отца. Остальные горовики горячо его поддерживали.

– Юноша, тебе нужно хорошенько приодеться, иначе обгоришь на солнце, – советовал один, набрасывая на Перрена серо-зеленое полотнище, сотканное, похоже, изо мха и корней папоротников. Остальные помогли плотно обернуть морщинистое тело искателя приключений этой штуковиной и завязали ее узлом на поясе.

Наконец Перрен был готов. Каменные великаны подхватили своих узников и понесли их через озеро в темный коридор. Чтобы тащить Огнебоя, их понадобилось трое – но все равно Каспар дивился силе горовиков. Боевой конь, сильный и разъяренный, лягался и бился как демон.

Они шли по длинным извилистым переходам, и наконец впереди показался слабый свет – то была зала с драгоценными камнями. Оттуда более узкий проход круто поднимался вверх. Следуя по нему выше и выше, старые горовики продвигались все более неохотно, как будто каждый шаг давался им с трудом. Наконец они остановились, завидев впереди сероватый сумрак. Это был выход наружу, глубокая расселина.

– Чем это пахнет? – воскликнул Перрен.

– Внешним воздухом! – тревожно ответил его отец. – Ступай, сынок, но будь очень осторожен.

Перрен передернул плечами и устремился вперед. Он помог Каспару и его спутникам вылезти на поверхность; Огнебой напоследок еще раз лягнул державших его каменных великанов, и из-под копыта вылетели искры. Каспар вылез наружу вслед за скакуном и успел как раз вовремя схватить его за поводья.

Трог и Папоротник устремились вперед. Остальные поспешили следом за ними, протиснувшись сквозь расселину и оказавшись в неглубокой лощине. Каспар даже не обернулся, чтобы попрощаться с горовиками, потому что был занят скакуном. Огнебоя нужно было уговаривать и тянуть за собой.

Лощина густо поросла невысокими, кривыми деревцами боярышника. Каспар не хотел здесь задерживаться и упорно карабкался по склону, пока не выбрался на вершину. Он очень хотел оказаться на открытом воздухе; нужно было оглядеться и поохотиться – все они ужасно проголодались.

Рука юноши сама собой потянулась к луку. День был ветреный, в воздухе висела легкая морось из низких облаков. Пахло водой и свежестью. Высокие горы, у подножий одетые весенним нарядом юной зелени, сверху золотисто сверкали.

Они вышли на поверхность все еще в Желтых горах, но далеко от Горы Старика. Каспар взглянул назад, на запад, и увидел туманные очертания пяти пиков, тонущих в низких облаках. Кобыльи Хвосты, видневшиеся впереди, когда маленький отряд входил в пещеры, теперь оказались далеко сзади. Похоже, что Каспар со спутниками проделал под землей немалый путь, пройдя как раз под этими горами.

– На восток, к морю! – торжественно провозгласил Перрен и зашагал вперед.

Но никто за ним не последовал. Горовик замедлил шаг и вопросительно обернулся.

– Сначала нужно поесть, – объяснил Каспар, указывая луком в сторону густой чащи, покрывавшей склон. Извивающаяся лента серой воды прочертила границу леса на самом дне ущелья. – Так что сначала нам сюда.

Юноша бесшумно двинулся вперед и удовлетворенно отметил, что остальные без вопросов следуют за ним.

Они перебирались через поваленные стволы деревьев, зеленые от сырого мха; над ними шумела густая листва. Тропа, проложенная обитателями гор, делалась все уже; теперь отряду приходилось идти цепочкой, друг за другом. В долине послышался воинственный рев оленя.