Игорь Абакумов - Дойти до неба

«Ты?»

«Ага…»

Вячеславу пришлось чуть опустить взгляд, провожая исчезающее облачко праха. Глаза ротвейлера, стоящего рядом с ним на задних лапах, сверкали очень сердито.

Резкая вспышка белого света отвлекла Славу от созерцания перекинувшегося друга. Возле скульптурной композиции «представители органов и подозрительный субъект» наметилось суетливое движение полупрозрачных фигур. Сканирующий сейчас копию Базова призрак светился ярче обычного, и к нему на помощь уже неслись два его товарища.

«Обнаружен зараженный объект».

Перенасытившееся чужеродными элементами тело бывшей собаки взорвалось изнутри горящими осколками и осыпалось на асфальт быстро чернеющими черепками. Подскочившие к кучке праха несколько призраков рывками сгребли останки в открывшуюся в асфальте дыру.

«Зараженный объект удален».

Когда сканеры занялись вторым Славиным «произведением», он применил скопированную ранее собачью личину и к себе. Гарантии, что призраки обойдут вниманием ненастоящих собак, конечно же, не было. Но попытаться стоило. Тем более что выбирать особо и не из чего.

Суставы и внутренние органы прошил букет боли. Боли весьма широкого диапазона — от резкой и острой до тупой и ноющей. Ощущение выворачивающей наизнанку рвоты породило испуганную мысль подхватить с грязного асфальта какую-нибудь заразу вывалившимися кишками. Лопающиеся глазные яблоки заполнились разноцветными кругами, скрывшими на мгновение окружающую действительность. Тело свое Слава потерял…

Когда зрение вернулось, Кротков обнаружил, что оно чужое. Некоторые цвета пропали совсем, другие сильно потускнели, откуда-то взялось неимоверное количество оттенков серого. Слава даже не предполагал, что серый цвет может быть настолько разнообразен. Приятно удивили увеличившийся угол зрения и определенная коррекция яркости — небо и вся верхняя часть видимой сферы чуть потускнели, то, что под ногами, наполнилось каким-то внутренним сиянием. А вот острота обновленного чувства расстроила — очень плохо видно все, что перед носом, а вдалеке только то, что движется. В этот момент двигались только призраки.

Парочка полупрозрачных была уже метрах в трех от замаскировавшихся друзей. Хотелось верить, что замаскировавшихся. Потому что, если нет… А впрочем, чем это, собственно, грозит? Слава вновь попытался напомнить себе об иллюзорности происходящего и приготовился получить ответ на вопрос текущего момента…

Не вышло.

Второй раз за день пришло озарение предвидения ближайшего будущего. Видение сопровождалось мелькнувшей картинкой тянущегося к клавиатуре пальца. Кажется, женского…

19.02 . Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, Большой пр-кт, П.С.

Голос Ильи? Нет, показалось…

Катя снова посмотрела на экран монитора. То, что она обнаружила несколько минут назад на компьютере бывшего мужа, подтверждало самые неприятные опасения. Работала служебная программа-сканер. «Неолитовская». Фирма ее не продавала, на черном рынке ее нет. Ее никто не крал и не взламывал — криминалитету интереса программа не представляет. Предназначение у сканера только одно — тестировать продукты фирмы «Неолит» в процессе разработки и отладки. Выискивать и уничтожать внутренние глюки и спонтанные вирусочки.

К Илье она могла попасть только одним путем. Методом подлого (и, заметьте, совершенно несанкционированного) копирования с извлеченного из сумочки Катерины диска.

Подлец…

И еще один неприятный момент — сканер работал. Где-то крутится некая программа на движке «Неолита» (блин, вот как тут забудешь это слово?), а Илья зачем-то эту некую прогу сканирует. Где-то… Указанный в адресной строке сканера IP-адрес ничего Катерине не говорил.

Да пошел он…

Катя решительно нажала сочетание клавиш Alt-F4.

«Прервать сканирование? Да? Нет?»

Даже если он запустил программу для чего-то полезного (как же!), а не подлого (вот это — скорее), все равно — нефиг! Катерина с силой ударила по самой большой кнопке клавиатуры. Enter.

«Да!»

17.44. Воскресенье 8 мая 1988 г., г. Киев, Вокзальная пл., map #1836.

— …чему без намордников?

Нет, этот мент точно издевается. Держит в руках все бумаги, даже сертификаты прививок, и уже минут десять не может их прочесть. По слогам читает, что ли?

Собачник раздраженно всплеснул руками и вдруг ощутил какую-то неправильную легкость зажатых в кулаке поводков. Он опустил взгляд и недоуменно уставился на валяющиеся на асфальте ошейники. Застегнутые.

Что за?…

На глухие звуки падения тел, сопровождаемые удивленным скулежом и битьем лапами по асфальту, милиционеры и проверяемый оглянулись одновременно. Две огромные собаки поднимались из пыли возле забора на краю площади.

— Кай?… — собачник посмотрел на свой кулак с поводками, вновь поднял глаза и махнул собакам рукой. — Кай! Герда! К ноге!

Один из ротвейлеров повернул голову на окрик и на секунду застыл. Вторая собака недобро зарычала и попыталась укусить товарища за верхнюю часть бедра. Неудачно. Ротвейлер отскочил на шаг, и челюсти звонко щелкнули, схватив пустоту. Первый вторично коротко зыркнул на собачника и, сорвавшись с места, галопом понесся через площадь в сторону платформ поездов дальнего следования, огибая хозяина и здание вокзала по широкой дуге.

— Кай!!!

Собачник, сбросив недоуменное оцепенение, рванулся было за собаками, но жестко опустившаяся на его плечо рука позволила сделать ему только полшага.

— Минуточку, гражданин!

Несущиеся по первой платформе два пятидесятикилограммовых чудовища заставляли отскакивать в стороны многочисленных пассажиров, провожающих и встречающих. Призывные рассерженные крики «Кай! Герда!» с площади сюда уже не долетали. Черный тандем ураганом пролетел по платформе и, перемахнув через пути, скрылся в тоннеле, выводящем на улицу Урицкого.

19.03 . Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837.

Ирина склонилась над Кротковым и внимательно прислушалась. Да нет — показалось. Хотя, странно. Утробное собачье рычание было чересчур отчетливым… Ира вздохнула — это все от нарушений режима сна и бодрствования. Чего только не померещится…

— Ты ничего не слышал?

Сережка, тоже уже поклевывающий носом, встрепенулся.

— А? Что?

— Ничего… Вот что, сын, — Ирина взглянула на настенные часы. — Похоже, я сегодня опять, как бы дежурю… А потому, давай-ка, двигай на пищеблок и добывай нам ужин.