Наталья Бульба - Ловушка для темного эльфа

– Это их? – Он задает вопрос, не сводя с меня глаз. И я вижу, как становится темным вертикальный зрачок, выдавая глубокое волнение, которое он испытывает.

Я молча киваю, стараясь не смотреть, как сглатывает вставший в горле комок мой соперник. Вряд ли он догадывается, насколько ценно то, что я держу в руках, но и того, что он видит, достаточно, чтобы восхищаться.

– Им более двух тысяч лет. К ним ни разу с тех пор не прикасалась ничья рука, а они… – я осторожно провожу рукой по приятно прохладной поверхности, – словно только вчера выкованы и заточены.

– Красивая пара. – Гадриэль чуть заметно качает головой. Не в силах иначе выразить свое потрясение – на него одинаково действуют и изгибы женского тела, и изящество линий клинка. А я поворачиваюсь к своей ученице: – Попробуй.

Ее руки нежно касаются рукоятей. Словно лаская их. И я, не выдерживая, быстрым движением вынимаю из ножен оружие и встаю в стойку.

Она реагирует мгновенно. Будто не она только что завороженно наблюдала за игрой света на рунах, которыми украшено лезвие.

Атака. Она уклоняется, и лишь тонкий звук говорит о том, что двум мечам все-таки довелось встретиться. Мимолетно. Вскользь. Но я вновь наношу удар. И снова она за короткий миг до того, как змеиное жало кинжала коснется ее кожи, ускользает от него. Теперь уже переходя в атаку сама.

Нет. Она все еще недостаточно сильный для меня противник. И, скорее всего, сама это понимает. Но ее напористость вызывает восхищение. И мне на миг кажется, что я знаю, чего я хочу от нее. Это понимание касается моей души и исчезает, оставляя после себя щемящую горечь. Потому что это выбор. Который я должен сделать.

Еще пара связок в чуть более быстром темпе – и я опускаю клинки.

А у нее на лице сияющая улыбка, которая болью пронзает мое сердце. Заставляя стиснуть зубы, сдерживая стон.

– Забирай. Это тебе. – Ее глаза искрятся радостью.

А вот у Рамона… Это возвращает меня к жизни. И я ему чуть заметно улыбаюсь. Надеясь, что он поймет, что это только начало. И я не отступлюсь.

– Чье это оружие? – Гадриэль помогает ей сменить перевязь. А она похожа на ребенка, получившего долгожданный подарок.

Но я не успеваю ответить. За меня это делает Риган, продолжая задумчиво смотреть то на меня, то на Леру.

– Даймонов. И если я правильно разобрался в клейме, именно оно должно было принадлежать черной жрице. Женщине-убийце, которая обычно охотилась за правителями и военачальниками.

– Весьма символический подарок. – Валиэль выглянул из-за спины Леры и нежным голосом, почти зарываясь в ее волосы, уточнил: – Ты уже решила, с кого начнешь?

Резкий поворот, замах, шлепок по его затылку – и наш новоявленный наследник начинает закатываться от смеха, с трудом, сквозь судорожные всхлипы добавляя уже для меня:

– Олейор, она безоружная с вами лихо разделалась, а уж с оружием даймонов…

На Ригана без слез смотреть нельзя. Он такого обращения с особами королевских кровей явно не ожидал. Да и оборотни… Пусть привыкают. В нашем балагане мы все их младшекняжеские устои быстро сломаем.

Я поворачиваюсь к дракону, пожимаю плечами, взглядом пытаюсь дать понять: мол, молодежь, не обращай внимания – нервы не выдерживают перед предстоящим мероприятием. И понимаю, что за моей спиной происходит что-то не то.

На его лице понимающая улыбка, в глазах разгорается восторг, а сзади – неудачная попытка сдержать дружный смех.

Нет. Я, конечно, за то, чтобы разрядить обстановку, уж больно напряженными были последние сутки. Но если такие представления будут продолжаться, наши недруги точно начнут сдаваться без боя.

И, уже готовый ко всему, медленно поворачиваюсь.

На месте Леры закутанная в черное фигура. Вот только ее размеры несколько превышают те, которые демонстрировали дамочки в портальном зале. Ее бедра призывно покачиваются, накидка начинает сползать с головы.

И к веселящимся светлому принцу и Гадриэлю вынужденно присоединяются все остальные.

Куцые седые космы, завлекающая улыбка, между приоткрытыми губами одиноко торчащий гнилой зуб. Руки, которым может позавидовать любой кузнец. И игриво отставленная ножка. Размера этак…

Жаль только… И я, с трудом сдерживая себя, чтобы не засмеяться снова, укоризненно качаю головой, когда ее шаловливые ручки начинают тянуться в сторону Валиэля, который в притворном ужасе кидается за спину дракона.

Иллюзия мгновенно спадает, и Лера смущенно опускает глаза, а все остальные смотрят на меня.

Весьма неласково.

Впрочем, ничего другого я и не ожидал – у моей ученицы поразительная способность располагать к себе всех, кто находится рядом с ней.

И вновь мое сердце пропускает удар. Моя ученица… А могла бы… Могла бы…

– Гадриэль… – Мой друг смотрит на меня пристально, словно читая в моей душе как в раскрытой книге, но ни сочувствия, ни поддержки нет в его взгляде. И меня это радует. Он, наверное, даже больше чем я сам, уверен, что еще в моих силах все изменить. В моих силах. И от его уверенности мне самому становится легко и спокойно. – …Помоги Лере подобрать походную экипировку. А всех остальных я прошу пройти со мной. Повторим еще раз предполагаемый маршрут.

Направляюсь к выходу, краем глаза замечая, как возвращается серьезность на их лица. Как грустными становятся ее глаза. Как тревожно смотрит на нее светлый наследник. Как жестко сжимаются губы Рамона. Как Риган…

Как странная улыбка тенью касается лица дракона и исчезает, прежде чем я оказываюсь способным ее себе объяснить.

Лера

Защита в точке выхода оказалась сильнее, чем мы предполагали, и настроить портал удалось отнюдь не с первого раза. Да и тогда, когда конец туннеля все-таки зафиксировали, вероятность сбоя была очень велика. Так что последние наставления пришлось отложить, и наша команда один за другим быстро нырнула в серый туман, как только маг, контролировавший матрицу настройки, посчитал ее достаточно устойчивой и дал разрешение на переход.

Я шла последней, удерживая заклинание, чтобы не сбиться с заданных координат. Спина Олейора скрылась в клубящейся темноте, и я, чувствуя, как меня покидают последние силы, уже собиралась сделать шаг, когда ко мне подошел правитель Элильяр. Свернутый листок с едва слышным шелестом скользнул за широкий отворот рукава теплой рубашки. Короткая фраза: «Сбереги их всех, девочка», – и я проваливаюсь в вязкую мглу.

Хорошо еще, ненадолго. Ощущение не падения, а пустоты вокруг мало способствует поднятию настроения. И чем дальше, тем тяжелее это чувство нахождения в «нигде». А мы пытаемся зайти довольно далеко.

Вываливаюсь… Именно вываливаюсь, потому что остатки силы истрачены на то, чтобы держать матрицу до последнего: в этой паутине защитных плетений, которая пронизывает окружающее пространство, малейшая оплошность может стоить жизни не только тем, кто идет впереди, но и мне.