Дмитрий Емец - Лед и пламя Тартара

Валькирии сражались слаженно и спокойно, точно на тренировке. Оруженосцы удерживали перед хозяйками щиты, приседая в момент, когда валькирия метала копье. Движения были синхронны и выверены до последнего штриха. Сами оруженосцы в бой не лезли и противника не преследовали, особо не рискуя.

Где уж там Антигону, который вечно бросался на врага с булавой, после чего Ирке, вместо того, чтобы сражаться, ни на что не отвлекаясь, приходилось беспокоиться о том, чтобы его не прибили.

Несмотря на град копий, нападавшим все же удалось прорвать строй валькирий. Завязалась рукопашная схватка. Ирка, на которую разом напали с полдюжины глиняшек и страж из Тартара, вынуждена была отступить, чтобы не быть окруженной.

Ей на помощь пришла Бэтла. На время стряхнув свою обычную сонливость, толстая валькирия размазала копьем трех самых рьяных комиссионеров, после чего вновь впала в подобие летаргического сна. Страж из Тартара, оставшийся невредимым, опять стал атаковать Ирку, как вдруг массивный булыжник врезался ему в лоб. Страж покачнулся, на миг забыв о защите. Этого оказалось довольно, чтобы Ирка, атаковав, поразила его копьем.

Оруженосец Бэтлы опустил руку с пращой.

– Не подумай чего, одиночка! Я попал нечаянно! Я вообще первый раз держу эту штуку в руках, – объяснил он Ирке.

Холеный оруженосец Радулги, прикрывавший щитом свою госпожу, захохотал:

– Я думал, он скажет, у его дедушки была на даче старая праща, из которой он метал камни в ворон.

Сражаясь укороченным копьем, Ирка бросилась в гущу боя. Дважды ее задели, но раны были неопасны. Должно быть, атаковали ее комиссионеры. Нагрудник вполне справлялся с их ударами. Вокруг были только враги. Ирка пропарывала копьем их серые плащи, размазывала глину и прорывалась дальше, сквозь строй, не давая врагу собраться для удара. Ее спасение в движении. Несколько раз где-то близко мелькало лицо Ламины. Развевались темные длинные волосы Радулги, а вот и точеный профиль Гелаты, которая сражается легко, точно танцует. Малара, валькирия, сменившая Бармию, билась наравне с остальными. Разве что ее оруженосец то и дело беспокойно оглядывался, опасаясь за свою хозяйку. Несколько раз Ирка слышала боевой клич Таамаг. Глиняные фигуры разлетались под ударами ее копья.

Бой длился не больше пяти минут. Строй противника стремительно редел. Последние уцелевшие комиссионеры спешили скрыться. Одни бежали в камыш, другие телепортировали.

– Победа! – крикнула Ирка.

К ее удивлению, никто больше не кричал. Даже Багров с Антигоном. Фулона снисходительно посмотрела на нее.

– И это ты называешь победой?

– А как это называть? Поражением?

– Заметь, бились мы в основном с комиссионерами – жалкими кусками глины, которых можно налепить сколько угодно. Стражи исчезли к началу четвертой минуты боя. Раны, которые они получили, несущественны, поскольку их дархи в безопасности. Нет, дорогая моя, это не победа! Это мелкая стычка с нулевым результатом.

Ирка недоверчиво оглянулась на Бэтлу. Та, помедлив, кивнула.

– Фулона права. Это была только разведка боем. Если ты выскочила на ринг во время матча и обстреляла боксеров картофелинами, еще не значит, что ты самая крутая. Крутая ты будешь через пару минут, если выживешь... Хочешь шоколадку?

– Нет, спасибо, – отказалась Ирка.

Пожав плечами, Бэтла взяла у пажа шоколад и привычно, одним движением развернула его.

– Не хочешь, не надо... Уговаривать не буду! – сказала она, явно довольная, что Ирка отказалась, а ритуал вежливости соблюден.

– Странно, что Мефодий не появился! Наследник мрака, похоже, струсил, что ему будет бо-бо, – сказал Багров, вытирая о траву свой забрызганный глиной клинок.

– Я не думаю, что он струсил, – мягко сказала Гелата.

– Почему?

– Если стражи мрака не пришли, то лишь потому, что я – лично я! – перекрыла все выходы из резиденции. Есть особая магия, которая держится совсем недолго и не налагается повторно... Однако при всем том она очень надежна, – заметила Гелата.

– Зачем ты это сделала? – спросила Ирка.

– Причина очевидна. Я валькирия воскрешающего копья. Кому как не мне беспокоиться о том, чтобы не было лишних жертв? Таамаг, Филомена и Радулга, пожалуй, прикончили бы твоего Буслаева без колебаний. Да и Арея с его ведьмой-секретаршей тоже, представься им случай, – спокойно сказала Гелата.

Валькирия золотого копья оглядела поле боя. Пятна мокрой глины на вытоптанной траве и выжженный камыш – все, что осталось после сражения.

– Нам пора! И ты поспеши, одиночка! Тебе удалось сохранить копье и щит, но это не означает, что ты стала бессмертной. Скоро стражи из Тартара вернутся, – сказала она.

– Но пока вы здесь – они не сунутся! Пусть наши копья не убьют их, но прогонят, – уверенно заявила Ирка.

Валькирии переглянулись. Возникло короткое, неловкое молчание.

– Мы не можем защищать мрак, одиночка, – сказала наконец Фулона. – Не имеем права. Откровенно говоря, если одна часть мрака перережет другую часть мрака – это в наших интересах. Нам придется уйти.

Ирка тряхнула головой. Она ничего не понимала. С ее точки зрения, в поступках валькирий не было логики. Если ты свет, так будь светом до конца. Великодушие не должно иметь границ. В противном случае, это не великодушие, а нечто совсем другое.

– Но зачем вы пришли сейчас?

– Валькирия-одиночка, разве это непонятно? Мы пришли, потому что тебе, лично тебе, грозила опасность. Мы обязаны были предупредить тебя о ней. И мы предупредили. Приказ охранять Дафну отменяется. Ты свободна. Если ты не послушаешь нас сейчас, то виноваты будем не мы, а твоя собственная глупость, – резонно отвечала Фулона.

Она коротко поклонилась Ирке и исчезла первой из двенадцати валькирий. Последней телепортировала Бэтла, отлеплявшая от губы приставшую фольгу от шоколадки. Ее толстый паж подошел к Ирке и положил ей руку на плечо.

– Ты удивлена, одиночка, да? Обижена? – спросил он.

– Да, – сказала Ирка.

– Вот это напрасно. Когда имеешь дело с валькириями, проще всего ничему не удивляться. Когда ничему не удивляешься и ничего не ждешь – невозможно ни в ком разочароваться. Так сказал мой дедушка Леша после того, как однажды его обманул человек, которому он очень верил.

– При чем тут твой дедушка?

Паж Бэтлы не обиделся.

– Валькирии есть валькирии. Древние силы на службе у света. Порой мне кажется, что сами они не свет, а лишь заставляют себя быть светом. А раз надо заставлять – нужны правила. Вот и возникли правила валькирий. Столь же жесткие, сколь и иллюзорные. До свидания, одиночка! Надеюсь, не прощай!

Толстый паж Бэтлы ободряюще улыбнулся Ирке и исчез.