Анна Тьма - Тропы воздуха (Крылатый, вторая книга)

-- Да умер он уже, умер! -- попытался остановить её я, зажимая рану и стараясь не завыть в голос. Рука ниже раны отнялась.

-- Благородно умер, -- останавливаясь, горестно качнула головой женщина. -- От меча. Зарубить бы его, как свинью! А лучше -- вилами! Собаке -- собачья смерть!

-- Поверь, это было очень мучительно, -- выдавил я, пытаясь избавиться от красных мух в глазах. Отравленный нож был, что ли? Да что ж так больно-то?!

-- Ты ранен, спаситель мой, -- наконец подняла взгляд женщина. -- Позволь мне помочь.

М-м... подняла лицо... судя по чертам -- мать Снежара и Лели. Жена... вдова охотника. Не споря, я покорно направился вслед за ней. Реальность снова куда-то отодвинулась. Попросив меня минут пять подождать, женщина куда-то умчалась. Пока ждал, сидя на скамье в кухне и зажимая кровоточащую рану, успел немного поразмыслить. Что на меня нашло?! Показуха, бой глупый -- что за идиотизм?! Оправдывает (да и то, как-то слабо) только то, что я не владел собой. Стекло между мной и миром было ещё прочнее и толще чем в тот раз... кажется, тысячу лет назад. В мой день рождения, когда эта светлая самовлюблённая дура пыталась проклясть Вана... а прокляла меня.

-- О-о, Небо, как же я устал!..

Устал от всего этого. Почему нельзя дать мне просто жить, спокойно учиться?! Неужели нельзя подождать с этой ответственностью за мир?!

-- Потерпи ещё немножко... -- чужая, ласковая рука коснулась моего плеча, погладив кончиками пальцев. -- Всё будет хорошо, свет небесный...

-- Это наша лекарка, -- негромко сказала вдова охотника. -- Она тебе поможет.

Лекарка? Скорее, ведьма. Около двадцати лет, и чем-то неуловимым она напоминала мне Кису. Только Киса -- маленького ростика, а эта высокая, повыше меня. Чёрные волосы крупными кудрями вились аж до талии (длиннее моих!), неправильные черты лица, кое-где грубоватые, немного ассиметричные, тем не менее создавали завораживающее своей красотой зрелище. Живое лицо, с мягкой улыбкой пухлых, алых губ, но самым удивительным были глаза -- зелёные, горящие внутренней силой и негасимым, бешеным пламенем жизни!

-- Ведьма, -- шепнул я, радостно улыбнувшись.

Она едва заметно кивнула. Не думал, что когда-нибудь увижу хоть одну живую носительницу этого удивительного дара! Дураки думают, что настоящая ведьма только и делает, что вредит. Нет, проклясть она может так, что мало не покажется! Но это если только её обидеть.

-- Давай поглядим твои раны, -- предложила зеленоглазая.

Кивнув, я отнял ладонь от пореза на руке и тут же закусил губу. Лекарка достала из сумки какой-то бесцветный порошок, набрала горстку в ладонь и дунула сначала в рану на руке, потом и на ту, что под ключицей. Кровоостанавливающий и дезинфицирующий. Раны обожгло, но ледяной огонь тут же покрыл их инеем.

-- Удивительная реакция... -- оторопев, сказала ведьма.

-- Для меня -- нормальная, -- ответил я, первое время просто кайфуя от того, что боль отступила.

-- Мышцы до кости рассечены. Ну, шить будем? -- спросила зеленоглазая, смыв кровь с пореза.

-- С ума сошла? -- приподнял бровь я. -- Татуировки не видишь? Повязкой стяни и всё.

-- Тату... чего? -- не поняла ведьма. -- Рисунок под кожей, что ли?

-- Это не рисунок! Повязку, -- отрезал я дальнейшие споры. Ещё раз поглядел на разрезанную, как никогда ярко проступившую татуировку и обречённо вздохнул: -- Брат меня убьёт за этот доспех. И будет прав.

-- Артефакт? -- скорее утвердила, чем спросила лекарка. -- Из тех, что эфемерно-призрачные с временной материализацией?

-- А так же слитый с плотью и настроенный для личного пользования, -- ответил я, подавив удивление осведомлённостью деревенской знахарки. -- Многофункциональный, между прочим.

-- Поняла-поняла, иголкой не ковыряю, давай перевяжем.

Она туго замотала глубокий порез и постаралась незаметно взять пробу моей необычной крови. Я сделал вид, что не заметил. Царапину от ключицы до плеча я вообще позволил только промыть обеззараживающим раствором, нечего тут бинтовать.

-- Зовут тебя как? -- поинтересовался я в конце экзекуции.

-- Велиса, -- дерзко вскинула голову черноволосая ведьма.

Если память мне не лжёт, то Велиса переводится как "волшебница леса", причём с вариацией окончаний. Если добавить "'ль" -- то это "ведающая света и добра", что-то вроде всезнающей доброй мамочки. А если окончание будет "'тэль" -- это уже далеко не добрая и не светлая, "знающая" или же "ведающая колдунья".

-- Велиса'тэль? -- провокационно приподнял бровь я.

-- Без окончаний, -- отрезала зеленоглазая лекарка.

-- Меня можешь звать Иллэтэ, -- усмехнувшись, представился я в ответ.

-- Эльйинэль? -- Эй, ещё и Повелителем меня зачем звать?! Вот провокаторша! Ну точно как Киса...

Э... какие-то странные ассоциации мелькают в моей голове. Я же, только в Старшей короне и какой-то... седой, что ли?.. Ну-у, если я до этого вообще доживу, то в любом случае очень не скоро!

-- Тэх элини'тэ, -- ответил я, едва заметно улыбнувшись и коснувшись пальцами лба, ненавязчиво указывая на отсутствие венца. Без титулов, ведьма. Без титулов. -- Мне кажется, нам есть о чём поговорить, волшебница.

-- Думаю, это можно устроить, Небесный. Возможно, у меня? Может, я смогу помочь тебе с повреждённым доспехом...

-- Возможно, волшебница.

Я поднялся со скамьи, галантно подал руку спутнице. Ведьма мою ладонь проигнорировала, легко поднявшись на ноги и направляясь на выход первой. Только насмешливо блеснули живые зелёные глаза. Мне ничего не оставалось, как только пожать плечами и направиться вслед за Велисой.

-- Как ты, Нала? -- обратилась к хозяйке дома лекарка.

-- Лучше чем за последние тридцать лет, Велиса, -- ответила, слабо улыбнувшись, женщина, спокойно сидящая в кресле. По бокам устроились её дети, с тревогой глядя на мать. Что-то незаметно, чтобы хоть кто-то из них горевал об утрате главы семейства. Вдова поднялась, поклонилась мне и сказала: -- Спасибо тебе, посланец самой Судьбы.

-- Я сам судьба, -- по губам скользнула усмешка. -- Тебе не за что меня благодарить. Свершилась месть за невинную душу.

-- Ей было двенадцать, -- сжав кулаки, выдавила женщина. -- Двенадцать лет!..

-- Она освободится, когда я убью всех, -- всё же не удалось скрыть нотки ярости в голосе. Внимательно оглядев обоих детей, я сказал сначала малышке: -- Твоя судьба очень далеко отсюда, рыжая. И твоя, Снежар, не ближе. Однажды грёзы о дороге за горизонт уведут отсюда вас обоих. Только идите вместе, так будет лучше.

Девчонка улыбнулась, а мальчишка судорожно сглотнул. Но как заблестели надеждой глаза! Твою налево, Крылатый! Играй, да не заигрывайся!

-- И учитесь всему, особенно драться и грамоте -- пригодится! Да и удирать из дома не слишком спешите. Нагуляетесь ещё.