Наталья Гладышева - Такой любви не бывает

Меня бережно доставили до машины, помогли сесть и мы поехали. Он не задавал больше никаких вопросов. Просто молчал. Но как много было в этом молчании. И все ощутимей нагнеталась атмосфера, все сильнее электризовался воздух. Тонны накопленной энергии кружили голову, и я чувствовала бешеную эйфорию очень схожую с безумством.

По волнам жаркой, оранжевой энергии исходящей от Михаила, я понимала, что он чувствует то же самое. И мне становилось с каждым поворотом все страшнее и страшнее. Желудок рухнул куда-то вниз. И я с трудом сглатывала быстро накопившуюся во рту кисловатую слюну. Зачем-то вспомнилось, что сегодня я не ела еще. Но зачем еда, когда я доверху полна чужой энергией? И так сильно желание поделиться ею с кем-нибудь. Но вот как? Это знание не хотело всплывать в памяти. И почему раньше, я так мало интересовалась магией? Неужели обида? Скорее всего, да. Я всю жизнь мечтала оказаться в сказке. И быть крутой магичкой. А оказалась всего лишь оценщицей. На большее моего дара не хватило. И ведь и понятия не имела, что это обман, старательно сфабрикованный моим муженьком.

Я оперлась о руку мужчины своей дрожащей рукой, когда машина остановилась, и он первым вышел, чтобы помочь мне выбраться из транспортного средства. Эта дрожь, легко перешла с рук на губы, потом на ноги. К тому моменту, как он подвел меня к двери своей квартиры, чувствовала, что дрожу вся, с ног до головы. Почему так страшно? Что меня ждет там, за этой дверью?

Шагнула я в берлогу, так он это обиталище назвал, как в омут с головой. Энергия. Здесь все пропитано его энергией. Почувствовала это сразу. Черные пятна отчаяния и тоски, они преобладали. Страшно. Как в пасть к дракону. Но я шла. И не понимала, зачем, не раздумывая, ничего не спрашивая, приняла его приглашение. Только ли потому, что мне некуда было идти? Отвечать себе на этот вопрос побоялась. За этим ответом могло крыться такое, что лучше и не знать.

— Чаю хочешь? — нарушил напряженное молчание Михаил.

— Да, — сказала, только чтобы хоть что-то ответить.

— Располагайся. У меня все по-простому. Надеюсь, не слишком пугающе, — смущенно дрогнул его голос и мне помогли с удобством устроиться в кресле.

Я ничего не ответила. Просто застыла истуканом в кресле. Откуда-то с кухни донесся звук зажигающейся плиты. А затем и стук крышки чайника. Миша хозяйничал. Когда сегодня уходила из больницы, меньше всего думала о том, что встречу его. Неужели именно предчувствие этой встречи меня и гнало из палаты? Как сложно на пьяную голову задавать себе эти вопросы, и уж тем более не хочется на них отвечать.

Может, стоит уйти? Раньше, чем случится что-то непоправимое. А чего я боюсь? Чего, чего. Собственного сумасшествия. Вот чего. Медленно поднялась с кресла и сделала нерешительный шаг вперед и покачнулась. Сумбур в голове только усилился от этого неверного шага.

— Ты куда? — меня бережно подхватили под руку и удержали в вертикальном положении.

— Куда глаза глядят, — озвучила еще раз этот дурацкий ответ.

— Зачем? — вторая рука теперь тоже было пленницей.

Я не ответила, и сделала то, что казалось для меня в этот момент единственно верным. А точнее ошибку. Я прислонилась к этому теплому, сильному оранжевому пламени в попытке внести ясность в мысли. Глупо, но следовало ожидать, что ясности не прибавится. Наоборот, отшибло последнюю память и мозги. Пусть все чувства орали, что передо мной стоит мой собственный убийца, начав делиться энергией, остановиться я не смогла. И мысль, о том, что в этот момент уподобляюсь Лильке, со всеми ее мужиками, тоже не помогла.

Кажется, когда-то мою крышу сносило от одного его поцелуя? Что сказать! Ничего не изменилось. И когда твердые, но нежные губы накрыли мой рот, я просто поплыла по течению. Теплые, такие ласковые руки зарылись в шевелюру, прижимая мою голову к надежной груди. Он сумел оторваться от процесса поцелуя, а я нет. Миша мог делать со мной все, что заблагорассудится, я не смогла бы отказать. Начав отдавать, я не могла остановиться. В этот момент я ясно поняла, каким образом скидывается избыток энергии. И моя пьяная голова не придумала ничего лучше, чем спровоцировать мужчину на дальнейшее, прошептав:

— Поцелуй меня.

С чем можно сравнить ощущение теплых, таких желанных мужских рук на своей обнаженной коже? И согревающую дрожь, пробегающую по телу своими мягкими лапками. Что еще может вызывать такие эмоции? Я этого не знала никогда, и думаю так и не смогу найти сравнения для этих чувств. Полностью отшибло память. Я забыла о его вине передо мной. Я забыла обо всем на свете, так восхитительно нежно он целовал меня.

Не помню, как он освободил меня от футболки. Да и то, что брюк полетевших куда-то в угол на мне уже нет, я заметила не сразу. И даже не успела толком испугаться, как оказалась полностью обнаженной. И только мысль: «Я сошла с ума», да стыдливое смущение еще могли меня остановить. Но, какой-то чертик во мне, сказал всему этому брысь и я с удовольствием и неким злорадством погрузилась в чарующую негу. Злорадство?! Откуда во мне злорадство? Вот что вырвало меня из покорно-наслаждающегося состояния. Неужто задели слова привидевшейся девчонки, о том, что я и понятия не имею, что такое настоящий секс? Неужели только из-за этого я готова переспать с человеком, который еще недавно желал мне смерти? Кто знает, вполне возможно, что секс с ним, может закончиться очередным покушением на мою жизнь. А я так легкомысленно согласилась приехать к нему. Но интуиция кричит, находиться в этой квартире, гораздо безопасней, чем где-то еще. И что я теряю? Ни фактического, ни виртуального мужей, я близкими людьми не воспринимаю. Они мне никто. А значит, я не изменяю ни одному из них. Но романтически-возбуждающий настрой несколько нарушился от этих непрошеных мыслей, и я отстранилась от мужчины, чью рубашку давно и с радостью стянула с него и отбросила в самый дальний угол.

Физически больно было отступить. Но я пересилила себя, сделав шаг назад. Из своих объятий Миша меня выпускать не стал. Просто ослабил захват, но руки не разомкнул, придерживая меня за талию:

— Что-то не так? — прерывающийся шепот и жаркое дыхание говорили о том, что ему столь же тяжело держать себя в руках, как и мне.

— Я боюсь, — ответила ему, и холодок пробежал по обнаженной спине.

— Чего же ты боишься? — притянул он меня к себе и я задела грудью его теплую кожу, тут же мысли стали путаться от сладкой истомы.

— Не знаю, — не решилась озвучить все свои сомнения.

— Ты боишься, что я причиню тебе вред, — тихий смешок пощекотал мне ушко и зубами он слегка прикусил мочку, вызвав очередную волну острой дрожи. — Не бойся. Я больше и пальцем не смогу тебя тронуть. Слишком от тебя завишу. Пока я не мог тебя найти, понял одну страшную вещь. Нет тебя, нет смысла жить и бороться. И даже месть не помогает вырваться из этого порочного круга. Причинить вред тебе, то же самое, что расстрелять самого себя.