Катерина Полянская (Фиалкина) - Северная невеста (СИ)

— Хочу, чтобы мой день, каким бы он ни был, всегда заканчивался тобой.

Внутри разлилось сладкое тепло. Как же хочется верить… Раствориться в его словах и собственных ощущениях.

— Не знала, что ты романтик, — я упорно пыталась не поддаться его внезапному обаянию.

— А может, просто не хотела замечать?

Возражения потонули во всплеске возмущения. Нахальная рука нырнула в ванну, но прежде, чем я успела издать хотя бы звук, поймала мою ладонь и прижала к горячей шее. Прямо мокрую и в мыле!

Я чувствовала его размеренное дыхание…

— Тебе там удобно? Тепло?

Надо же, какая забота!

— Если это попытка присоединиться, то я категорически против! — щеки тут же полыхнули румянцем.

Только бы не стал напирать, я же и сдаться могу! И без того чувствую себя странно комфортно ночью в одном помещении с мужчиной, от которого неизвестно, чего ожидать, при полном отсутствии одежды с моей стороны. И как это я пропустила тот момент, когда логика удалилась, хлопнув дверью?!

— Ариш, по-моему, сегодня провоцируешь ты…

С трудом верится, но Эвин вел себя идеально. Никаких колючих слов, откровенных прикосновений, попыток поцеловать. Несколько тягучих мгновений мы сидели в молчании, после чего блондин выпустил мою руку, встал и долго возился с камином. Сама я не стала его разжигать, но мужчина почему-то решил, что источников тепла в спальне и гостиной мне недостаточно.

— Арлит говорил со мной… о нас… — призналась тихо. Такой, он почему-то вызывал во мне доверие. А еще желание прижаться к широкой груди и предоставить все решения тому, кто действительно с ними справится.

Вот только вечерний разговор с Нирой до сих пор звучал в ушах.

— Мудрое решение, — безопасник, казалось, не удивился.

Огонь разгорелся, затрещал, осыпал пол и стены золотистыми всполохами.

Эт с кривой усмешкой приблизился ко мне. Начинается… Выходит, я переоценила благородство этого северянина? Спина импульсивно вжалась в твердую поверхность ванны. Но ничего не произошло. Льер прошел мимо, только оскалился еще более насмешливо и, макнув палец в пену, измазал мне нос. Затем взял огромное полотенце и отнес его к камину, чтобы согреть.

Вставший в горле ком удалось проглотить с неимоверным трудом. А мой благородный мучитель, казалось, только этого и ждал.

— Теперь дело за тобой.

— Ты о чем?

Раздался нетерпеливый вздох, но голос звучал по-прежнему спокойно.

— Сразу после ритуала ты объясняешься с Арлитом, и мы уезжаем в столицу.

От такого заявления я онемела. А Эт, будто бы не заметив произведенного эффекта, неспешно двинулся к ванне с развернутым полотенцем в руках.

— И ты всю оставшуюся жизнь будешь решать за меня, — невесело обозначила грядущие перспективы, затрудняясь определиться с отношением к ним.

Мужчина раздраженно тряхнул головой, отчего волосы окончательно растрепались, пробормотал что-то насчет короткой стрижки…

— Не буду. И сейчас не решаю, просто предлагаю наиболее безболезненный выход.

— То есть, ты примешь и другое мое решение? — должна же я понимать, насколько широки границы моей свободы!

Спросила — и почти почувствовала, как вокруг меня материализуются прутья ледяной клетки. Или это просто вода остывает?

— Ариииша, — голос зазвенел льдинками. — Хорошенько подумай… Ты ведь не хочешь, чтобы шаткий мир между братьями растаял? Из-за одной маленькой южанки. А я ни перед чем не остановлюсь, чтобы получить то, что уже считаю своим…

Сволочь! Внутри все похолодело, а глазам наоборот стало жарко.

Права была Нира!

— Ты там застыла? — видимо, безопасник истолковал молчание как согласие, поэтому угрозы временно иссякли. — Вылезай.

Что? Он же это не серьезно?…

— Ни за что!

Он, конечно, и прежде присутствием манер не отличался, но это было уже как-то слишком. Однако, вместо того, чтобы выпустить коготки, при виде заботливо расправленного и согретого у огня полотенца злость свернулась уютным клубочком где-то в животе, только что не замурлыкала.

Сволочь он, конечно. Но такая родная…

— Лучше сделай это сама. Я ведь и достать могу! Только тогда мягкого полотенца и сказки на ночь уже не будет…

А что будет, я решила не выяснять. Интуиция подсказывала, что и без этого знания мне неплохо живется. В мыслях обзывая себя падшим существом, а его и вовсе последними словами, все же вынырнула из пенного укрытия и насколько могла быстро вцепилась в полотенце.

— Я сама…

Кого бы еще волновало мнение сгорающей со стыда южанки. Хорошо, издеваться не стал! Без слов Эт оттолкнул мои руки, и по телу заскользило мягкое полотенце, растирая, массируя, убаюкивая. Кажется, я ругалась. Кажется, вслух. А он, зараза такая, смеялся!

Разум ненадолго вернулся, когда меня втиснули в ночнушку и куда-то понесли.

— Ну и где моя сказка? — уточнила капризно, когда сильные руки опустили свою ношу на кровать и принялись укутывать ее в одеяло. Учитывая, что за окном уже брезжила синеватая дымка рассвета, а безопасник имел вид бледный и усталый, это можно было засчитать как месть.

Чуть теплые губы всего на мгновение прижались к моим.

— Вот уедем в город, и будет у нас своя собственная сказка.

Бледным кругом солнца утро заглядывало в окно.

— Попробуй сказать, что ничего не знала! — в моем голосе звучали обвинения.

Но Нира серьезностью момента не прониклась.

— О том, что у призрачного брата взыграли чувства к чужой невесте? Если не станешь вести себя осторожнее, об этом не только я — весь Дом узнает.

В этот раз внутреннее смятение не отразилось на внешнем облике. Аккуратная коса скреплена заколками-снежинками, платье простое, но милое, светло-серое, без всяких украшений, в мочках ушей поблескивают маленькие серебряные сережки. Лицо оставалось невозмутимым, ни тени румянца не проглянуло на побледневшей от недостатка солнца коже. И руки, все еще втыкающие в прическу шпильки с кружевами снежинок, не дрогнули. Контролировать себя я умела. Со всеми, кроме Этельвина.

— О его ночных визитах.

Снова внутри всколыхнулось раздражение. Допляшется у меня эта заноза рыжая! Сошлю из замка с каким-нибудь «очень важным» поручением, пусть тогда скрывается от Лурдена на окраине владений Дрэгонов.

— А тебе сильно полегчало от этого знания? — фыркнула Нира, нависая надо мной. Вернее, над шкатулкой, в которой заприметила еще одни серьги. Приложила украшения к не проколотым ушам, вздохнула разочарованно и вернула приглянувшиеся вещицы на место. — Хитрый змей видит, что ты дурында романтичная, вот и прикидывается очарованным-околдованным. А как желаемое получит, даже имени не вспомнит.