Анна Рыжая - Валькирия-2. За жизнь

— Ты учти, нас уже ждет батюшка в церкви, так что ответ "нет" не принимается, — улыбнулся он.

Его взгляд… Я тону в этих черных глазах, я пропадаю в них и не хочу спасаться…Он любит меня, он рискнул сказать об этом перед всеми. Не испугался осуждения, принял мою веру. Разве не такой человек должен стать моим мужем? И плевать, что Лекс не человек.

— Повтори вопрос, — улыбнулась я.

— Ты выйдешь за меня замуж? — повторил он.

— Да.

Лекс вскочил на ноги и, прижав меня к себе, нежно поцеловал. Я смутилась. Целоваться на глазах и без того шокированной публики — просто контрольный выстрел в голову. Лекс смотрел на меня так нежно, что я растаяла. Мы обвенчаемся, даже если весь мир будет против. Нас не смог соединить закон земной, значит, соединит закон Божий.

В2- глава 51 За и против

Молчание затягивалось. Мы с Лексом стояли рядом, он держал меня за руку. Все продолжали молчать. Я осторожно взглянула на сестер. На их лицах было непонимание, на всех, кроме Юлиного.

— Поздравляйте! Чего застыли-то?! — внезапно засмеялась Таня.

Ох уж мне эта вампирша… Она обняла каждого из нас и чмокнула в щеку.

— Ну, кто следующий? — весело добавила она.

— Думаю, не стоит сейчас просить кого-то что-то делать, — осторожно произнесла я, — Всем надо придти в себя.

— Я вас поздравляю, — подошла к нам Юля, — Оленька, я очень рада, что ты нашла свое счастье, а ты, — покосилась она на Лекса, — Чтобы вел себя хорошо, а то я все вижу и все знаю!

— Обещаю, — улыбнулся он.

Следующими несмело поздравили меня Маша и Алла. Остальные продолжали непонимающе смотреть.

— Пойдемте, думаю, нам надо поговорить, — сказала я сестрам.

Они вышли из зала, я взглянула на Лекса и вышла за ними.

Лекс был безумно счастлив. Такое же счастье он испытал, когда Ольга рассказала ему о ребенке. Теперь она станет его женой. А когда-то он готов был убить Валькирию при первой возможности. Разве он мог даже представить, что полюбит ее так, что не побоится признаться ей в этом перед собственным кланом?

Лекс стоял счастливый, не замечая взглядов вампиров. Максим медленно подошел к нему и, проведя рукой по волосам, выдохнул.

— Думаю, я выражу общее мнение, если скажу, что у меня нет слов, — начал он, — Точнее их много, просто я настолько в шоке, что… — он снова откинул волосы со лба, — Ну я не знаю, что сказать…

— Тогда поздравь меня, — улыбнулся Лекс, — Твой брат женится.

— Да, но на ком?! — усмехнулся Макс.

— На любимой женщине, — невозмутимо ответил Лекс.

— Черт…

— Я знаю, — Лекс снова улыбнулся.

— Валькирия… А она-то как…?

— Любовь зла.

— Это уж точно, — Макс рухнул на кресло и вытянул ноги, — Так понимаю, изменить ничего нельзя?

— Ничего, — ответил тот, — Это можно только принять или нет.

— Ясно. Думаю, клан имеет право высказаться.

— Согласен, — Лекс взглянул на вампиров.

Мы вошли в комнату. Сестры и пять всевдо-ведьмы молча ждали моих слов.

— Думаю, вы поняли, что я люблю его, — осторожно начала я, — Можете осуждать меня, если хотите. Ваше право. Я не была откровенна с вами. Но не потому что не доверяю, мы ведь через столько прошли вместе, просто я боялась вашего осуждения. Я не хотела влюбляться в Лекса, я боролась с этим, но это сильнее меня. Я верю ему как себе, как вам, он тоже меня любит. Но…это тоже еще не все…У нас с ним будет ребенок.

Комната наполнилась удивленными возгласами. Я не мешала им вздыхать и ахать.

— Как это? Этого же быть не может… — проговорила Лена.

— 9а повлияло на то, что я смогла забеременеть, — ответила я, — Потому я так изменилась физически. Ребенок добавляет мне сил, у нас общая кровь.

— Ты случайно кровь ночами еще не посасываешь? — нахмурилась она.

— Нет, и не собираюсь, — улыбнулась я.

Лена отвернулась. Я рассказала сестрам всю нашу историю с Лексом, про все совместные приключения во время проекта, про те чувства, которые мы оба старались подавить, про то, как я умирала на его руках, про наши тайные встречи в Карелии, — все до этого момента.

Когда я закончила, все молчали.

— Это все, теперь вы все знаете, — закончила я.

— Думаю, нам надо обсудить все без тебя, — сказала Лена.

— Конечно, — согласилась я, — Вы имеете право сместить меня с поста командира группы и вообще выгнать. Просто хочу, чтобы вы знали, за кем бы я ни была замужем, я остаюсь все той же Валькирией, которую вы знали. Моя любовь распространяется только на одного вампира, и еще вот этого, — я погладила свой живот.

Я вышла в коридор, а они остались решать мою судьбу. Я приму любое их решение.

Через несколько минут ко мне подошел Лекс. Он выглядел странным, но улыбался.

— Что с тобой? Все нормально? — спросила я.

— Да, солнышко, — он обнял меня и чмокнул в лоб, — Просто я больше не глава клана.

— Что?? — вырвалось у меня.

— Не говори, что теперь бросишь меня, — улыбнулся он.

— Не болтай чушь! Почему?

— Глава клана никогда не был женат на человеке, — ответил он, — ни один вампир вообще. И еще, в клане мы жить не сможем. Тебя не принимают, прости.

— Тоже мне, горе, — усмехнулась я, но увидев лицо Лекса, которому придется все бросить, не сдержалась и обняла его, — Прости, мой хороший.

— Не за что, солнце. Ты для меня дороже всего.

Я посмотрела на него. Его демонические глаза улыбались мне, любили меня. Я прижалась к нему. Позади послышался скрип двери, а следом кхеканье. Я обернулась. В дверях стояла Юля.

— Оль, пойдем, мы все решили.

Я сглотнула ком, подступивший к горлу и, оторвавшись от напрягшегося Лекса, на несгибаемых ногах вошла в комнату. Юля закрыла за мной дверь. Я молчала, сжав губы и глядя на них ледяными от волнения глазами.

— Я скажу, да? — начала Маша, — Оль, мы все в шоке от такого поворота, нам обидно, что ты ничего не говорила, но все же, учитывая наше совместное прошлое, мы не обвиняем тебя в предательстве.

Я слушала ее с замиранием сердца. Оно билось все реже, и, казалось, одно неосторожное слово Маши, и оно остановится.

— Мы не прогоняем тебя из группы, — продолжила она, я выдохнула, — Но нам хотелось бы понять, как ты планируешь совмещать свое замужество, ребенка и работу в группе?

— Лекса выгнали из клана, ему некуда идти, — осторожно ответила я, — потому он будет со мной, и мне не придется никуда уходить. Ребенок родится через семь месяцев. Я буду с вами до самого последнего момента и после не уйду. К тому же я хочу закончить войну до этого, чтобы сражаться больше не пришлось не только мне.