Поиски заветной пещеры - Сергей Устюгов
Что же делать? Покидать Остров не хотелось, да и ничего не получилось бы. Барон пытается удрать, но никто не знает, что его там, за кольцом ждет. Безумный Князь все ищет проход в другой мир, скорее всего, не найдет. Что делать самому Ламе и его народу? Как спастись?
Его святейшество разложил на инкрустированном столе большую карту Острова Латрейя и внимательно вглядывался в красные обозначения. Вот если бы…
Лама сел на стул и задумался. Ведь как хорошо получается, один враг Барон уплывает с Острова, шпионы уже доложили Его святейшеству, о том, что Барон собирает свой народ на корабли Захватчиков, второй враг ищет вход в другой мир. И получается, что народ Требета, страны Ламы останется в одиночестве на Латрейе, на великом Острове. Но ведь пророчество гласит, что в ближайшем будущем Остров провалится в воды океана. И разве можно избежать этого?
А как было бы хорошо… Лама бы объединил жрецов Барона и жрецов Князя, и те и другие не хотят покидать свою родину, благословенную Латрейю. Да и крестьяне, и рабочие, которые принадлежат храмам, тоже бы остались и тогда… Лама был бы единственным правителем великого Острова.
Тихонько постучал помощник, и, проскользнув с разрешения в дверь, начал докладывать. Оказывается, Князь уехал исследовать пещеру, и ходят слухи, что в этой пещере скрывается вход в другой мир.
В голове Ламы застучало, — вот! Вот! Все идет как надо! Враги убегают с Латрейи. Значит…
Его святейшество забегал по кабинету, он искал небольшую шкатулку. Ну конечно, он же спрятал ее в спальне. Лама быстро сходил в спальню, захватил шкатулочку и вновь вернулся в кабинет. Там закрылся изнутри и подошел к потайной двери, ведущей к Дереву Будущего. Лама понял, что надо обратиться к Дереву Будущего и оно окажет помощь. Оно же не способно существовать без ухода. А о каком уходе может идти речь, если скоро случится катастрофа? Конечно, Дерево спасет само себя и заодно народ Его Святейшества.
Лама спешил извилистыми коридорами и по пути размышлял, как он сформирует структуру нового государства. Сначала определит касты, без них нельзя. Он издаст такие законы, за несоблюдение которых будут суровые наказания. Каждая каста будет строго знать свое место и выполнять только ей свойственные задачи. Обязательно нужна школа способных детей. Ламе потребуются талантливые ученые, они будут изобретать то, что необходимо государству.
Хорошо, если бы получилось захватить странного парня с его вещами, о них тоже докладывали Ламе шпионы. Его святейшество все бы достал из парня.
Лама за мыслями не заметил, как добрался до комнаты Дерева. Через несколько мгновений Его святейшество сидел перед Деревом Будущего и медитировал. Сзади Ламы стояла небольшая шкатулка.
Дерево Будущего в этот раз немного пошевеливало своими листьями, совсем незаметно и даже, казалось, с грустью смотрело на сидящего в трансе Ламу.
А для Его святейшества время остановилось. В таких медитациях он чувствовал себя одновременно родителем и ребенком. Родителем, потому что ему нравилось ухаживать за зависящим от него существом, коим он считал Дерево Будущего, ребенком же — оттого, что внимал мудрости Дерева и учился у него. Дерево Будущего открывало перед Ламой такие перспективы, что иногда Его святейшество чувствовал себя первооткрывателем других миров, таких миров, которых и представить невозможно.
Однако сейчас была другая задача. Лама просил, даже упрашивал Дерево Будущего остановить и отменить катастрофу. Лама даже принес последнее средство, которое должно было умилостивить сущность Дерева.
Медитация длилась уже больше трех часов. Дерево Будущего показывало через образы Ламы, что его просьба невыполнима. Не может Дерево отменить катастрофу, не в его это силах. Лама впервые не верил своему покровителю и пытался объяснить, что в случае гибели Латрейи, благословенного Острова, погибнет и Дерево. Ламе представлялось, что сущности Дерева нужно связаться с сущностями самого Острова и сущностями океана, которые контролируют благословенную Латрейю.
Дерево пыталось объяснить Ламе, что не имеет влияния на все те сущности, которые называл Его святейшество. И тогда Лама вышел из медитации и открыл шкатулку. Эта коробочка хранилась в потайном месте уже двести пятьдесят лет. И приготовлена она была для исключительного случая, и этот случай наступил. Под угрозу было поставлено существование Латрейи и народов, его населяющих.
Лама прочитал про себя охранительную молитву, чтобы никто не смог нарушить его сосредоточение, и вынул из шкатулки каменный кувшинчик. Затем открыл притертую пробку и неожиданно высыпал содержимое в большую вазу, в которой росло Дерево Будущего. Не мешкая ни мгновения, Лама достал из шкатулки второй кувшинчик и вылил его на порошок, который перед этим высыпал в вазу.
Прямо на глазах весь серый порошок стал черным и начал растворяться.
В голове Ламы зазвенели колокольчики, скоро они превратились в колокола. Таким образом, Дерево Будущего пыталось достучаться до разума Ламы. Но охранительные молитвы, которые прочитал Лама, сдерживали пока призывы Дерева.
Ну, все. Его святейшество сделал, что мог. Сейчас будущее зависит от Дерева. А Лама Гелонг будет только наблюдать.
Еще дед говорил маленькому Гелонгу о том, что это последнее средство подстегнуть Дерево Будущего, если оно откажется выполнять просьбу при смертельной опасности.
В голове Ламы зазвучал грозный голос Дерева, — что ты наделал? Как смел заставить меня открыть тебе каналы? А сможешь ли ты, смертный, выдержать разговор с теми, с кем хочешь договариваться?
Лама лежал на полу и не шевелился. Не мог он знать, что будет после того, что он сделал. Это была очень дорогая жертва Дереву Будущего. Но о последствиях Лама ничего не знал. Но изменить ничего нельзя. Надо смириться с судьбой, назначенной Ламе сверху.
Его Святейшество увидел страшное лицо перед собой, он понимал, что это лицо сущности Дерева Будущего. Губы шевелились, и Лама задрожал. Он понял наконец, что его ожидает. Дерево Будущего должно было связать его напрямую с сущностями Латрейи, благословенного Острова и местными сущностями океана. Они решали, быть Острову или нет. И, похоже, решение свое менять не собирались. Очень возможно у них были на то причины.
— Ты понимаешь, смертный, что сейчас будет решаться вопрос о жизни острова и о твоей жизни, я уже не говорю о своей, — загремел голос Дерева в голове Ламы.
Но Его Святейшество уже перестал бояться. Так и так его ждала смерть. Так зачем его попусту пугать?
— Пусть
