Приговоренные к вечности. Часть 3. Отринуть любовь (СИ) - Ольга Белошицкая
Потом в ее поле зрения неожиданно попали две кошки — большая и маленькая. Рысь — она узнала Эрлен, и… черная — не кошка, нет… существо, больше похожее на нескладную пантеру с кошачьей мордой и ушами, или даже на гипертрофированную, странно непропорциональную, нелепую домашнюю мурку. Рысь на ее фоне казалась скромным котенком-подростком.
Они кружили друг против друга, прижав уши, выгнувшись дугой и вздыбив шерсть, как настоящие кошки, потом кошка-переросток размахнулась и сильной когтистой лапой отбросила Рысь в сторону. Перекатившись по земле, та быстро поднялась и злобно ощерилась. Они кинулись навстречу и покатились, пытаясь полоснуть друг друга по животу задними лапами, но Рысь быстро вывернулась, отскочила назад и, прижавшись к земле, снова кинулась на кошку, прыгнула ей прямо на морду и вцепилась в ухо. Та издала жалобный утробный вой и покатилась по земле, пытаясь сбросить с себя противницу. Эрлен прытко соскочила сама, отбежала на порядочное расстояние и принялась гонять кошку, бросаясь на нее издалека, словно молния, и ловко отскакивая назад. Несмотря на более крупные размеры, кошка казалась неуклюжей, неловкой, словно получив мощное тело, она не слишком уверенно умела им управлять. В конце концов Рысь прыгнула ей на загривок и намертво вцепилась зубами в шею. Кошка мотала головой, кидалась в разные стороны, пытаясь ее сбросить, падала на землю, сдирая ее лапами, ударяя о камни, но та впилась и обвилась вокруг шеи, вгрызаясь в тело. Кошка отчаянно кричала, пронзительно и жалобно, не в силах избавиться от агрессорши, и Юльке даже стало немного жаль ее. Затем Рысь ловко спрыгнула на землю и бросилась прочь. Кошка кинулась за ней и тут они обе исчезли из поля Юлькиного зрения.
Потрясенная, она сползла с окна, подумав, что больше не видит Змея и не чувствует его ударов по крепости. Он смог прорваться в очаг? Или наоборот, понял бесполезность своих попыток и оставил ее?
Ей оставалось только набраться терпения и ждать развития событий.
***
Саша с ужасом смотрел на то существо, что вышло из крепости против Эрлен. Когда-то Лануэль показывала ему обе свои ипостаси, и теперь он ясно видел, что с черной произошли заметные изменения. Он с ужасом понял, что ее тоже подкармливали кровью жертвоприношений. Меньше, чем Кинэна, но все равно результативно. Этого-то он и боялся… Чувство ловушки только усилилось, когда они с Эрлен вышли из шеадра в Рувибе и направились к окраине города, чтобы там трансформироваться и начать свой демонстративный поход к огромному, грозному сооружению, высившемуся в нескольких хаарах от города.
Огромная кошка выглядела скорее нелепо, чем грозно — мускулистое и крепкое тело пантеры и голова дворовой мурки. Двигалась она не совсем ловко, видимо, мало тренировалась в новом теле, еще не привыкнув к нему и не обретя нужную координацию.
Эрлен, если и оторопела, то ничем себя не выдала. Кошка напала первой, несколько раз успешно отшвыривая Рысь. Саша стал снижаться, стремясь ей на помощь, и в этот момент ощутил странный, далекий и сладостный зов, словно кто-то многократно повторял его имя, наполняя его силой и желанием. Он попытался отрешиться от этого зова, но тот проник в сознание, зацепился и постепенно заполонил его, вытесняя все иные мысли. Из глубины вдруг поднялось что-то повелительно властное, и древний змей-аспид перехватил контроль над человеком, мгновенно выбросив его на задворки сознания. Саша пытался бороться — и не смог. Змей полностью подавил его, превратив душу в крохотную искру, вынужденную утонуть в бушующем океане неуправляемой стихии. Нигейр развернулся и пошел в сторону Рувиба, откуда тянулся этот мощный и страстный призыв.
Там, на одной из маленьких белых улочек, стояло такое же шестиугольное, как и очаг Лануэль, здание с каплеобразным куполом, стены которого были покрыты изображениями Змея, сражающегося с разными устрашающего вида существами. Храм Нигейра… Зов шел отсюда. Нигейру очень хотелось попасть туда, но он был больше, чем дверной проем. Неожиданно Саша почувствовал, что трансформируется обратно, словно Аспид швырнул его человеческое тело на ступени храма. Еле устояв на ногах, он мстительно вытолкнул Змея из своей головы, но тяга, мучительная тяга вынудила его войти.
Там, за дверью, была темнота, но сумрак не был слепым — он освещался не аэрами, а множеством живых свечей. Саша разглядел силуэты людей, и собственные — Змея — изображения в виде статуй. Он обо что-то споткнулся, а когда посмотрел под ноги, то увидел, что пол под ногами абсолютно прозрачный, словно он стоит на поверхности оледеневшего кристально чистого озера. Там, подо льдом, на глубине, прозрачной и сияющей, двигались тени, а дно терялось среди выступов, похожих на перевернутые вниз скалы. Когда он с трудом оторвал взгляд от хрустально-ледяной поверхности, на него навалилось небо, агатово-алое, неровное небо, выступающее острыми гранями черного и красного цвета. Там, дальше, где ледяная прозрачная земля встречалась с аспидным небом, он увидел словно топором нарубленные черные и красные скалы вперемешку с прозрачными глыбами.
Маар. Еще ни разу Саша не попадал сюда, но знал по описаниям, какой он.
Он осторожно огляделся. Там, впереди, в нескольких шагах от него сияло небольшое озерцо, властно позвавшее его к себе. Он сделал шаг и остановился, увидев по ту сторону озерца еще одного обитателя.
Змей-аспид смотрел на него в упор поразительно знакомыми человеческими глазами.
Он был потрясающе красив, этот змей. Каждая отдельная чешуйка на его черном теле была аспидно-черной, отточенной, и сияла, как отдельное маленькое солнышко. Задние лапы — львиные, бархатно-черные мощные крылья были распахнуты во всю ширину, но вот передние лапы — он вздрогнул, заметив их, — не лапы, а человеческие руки, а на кистях — две перчатки, с коротким и длинным когтем. Словно выточенные из алмаза, блестели в пасти острые кинжалы-зубы.
Ты кто, спросил Саша, парализованный этим странным существом, не в силах оторваться от человеческих глаз и рук.
Я — это ты. Мы — одно.
Я — человек, возразил он, все еще очарованный
