Лайан Герн - Трава – его изголовье

Шизука решила сопровождать Каэдэ, по крайней мере, до Тераямы, а потом, когда девушка отправится в столицу, Шизука поедет домой навестить сыновей, которые живут в горах за Ямагатой вместе с бабушкой с дедом. Служанка Майами, разумная и практичная женщина, взяла на себя обязательство следить за едой и жильем в гостиницах по дороге, требовала, чтобы блюда подавали горячими, оспаривала цену, усмиряла владельцев и добивалась своего.

– Мне не придется волноваться о том, кто о тебе позаботится, когда я уеду, – сказала Шизука на третью ночь, выслушав, как Майами отчитала хозяина гостиницы за постель из плохой ткани с блохами. – Подозреваю, язык Майами поднимет и мертвого из могилы.

– Я буду скучать по тебе. Ты – моя смелость. Не знаю, не оробею ли я без тебя. Кто же будет указывать мне на истину, скрываемую ложью и притворством?

– Думаю, ты сама во всем разберешься, – ответила Шизука. – К тому же рядом с тобой Кондо. Без меня будет больше шансов завоевать расположение Араи.

– Что мне от него ждать?

– Он всегда был на твоей стороне и продолжит защищать тебя. Он великодушный и преданный человек, за исключением тех случаев, когда решит, что им пренебрегли или его обманули.

– Мне показалось, что Араи вспыльчив, – отметила Каэдэ.

– Да, и это толкает его на необдуманные поступки. Он горяч во всех смыслах этого слова, страстен и упрям.

– Ты сильно его любила? – спросила Каэдэ.

– Я была еще ребенком. Он стал моим первым любовником. Я испытывала глубочайшее чувство, и он по-своему любил меня. Мы прожили вместе четырнадцать лет.

– Я уговорю Араи простить тебя, – пообещала Каэдэ.

– Не знаю, чего я боюсь больше: его прощения или гнева, – призналась Шизука, вспомнив доктора Ишиду и неспешный приятный роман, который завязался между ними зимой.

– Тогда мне, наверное, не стоит вообще упоминать твоего имени.

– Действительно лучше ничего не говорить, – согласилась Шизука. – В любом случае, его будет интересовать только твой брак во имя выгодного союза.

– Я не выйду замуж, пока не получу Маруяму, – заявила Каэдэ. – Пусть сначала поможет мне в этой борьбе.

Но прежде всего я должна увидеть Такео, подумала она. Если его нет в Тераяме, я забуду его навсегда. Это будет знаком, что мы не предназначены друг для друга. О, милосердные Небеса, путь он будет там!

Дорога углублялась в горную цепь, куда еще не дошла оттепель. Не растаявшие сугробы местами преграждали путь, часто под ногами хрустел лед. Копыта коней были обмотаны соломой, тем не менее путники двигались медленно, и нетерпение Каэдэ росло.

Наконец однажды вечером путники прибыли в гостиницу у подножия священной горы, где Каэдэ останавливалась, когда приезжала в храм с госпожой Маруямой. Здесь они собирались переночевать перед последним восхождением.

Каэдэ плохо спала, снились люди из прошлого путешествия, чьи имена вошли в списки мертвых. Она вспомнила день, когда они только отправились в путь: все казались беспечными, а на самом деле замышляли убийство Йоды и гражданскую войну. Тогда Каэдэ ничего не знала, думала только о своей тайной любви. Боже, какой наивной и простодушной она была! Теперь все изменилось, неизменной осталась лишь ее любовь.

За ставнями светало, пели птицы. В комнате было невыносимо душно. Рядом посапывала Майами. Каэдэ тихо встала, надела стеганые одежды и открыла окно во двор. За стеной кони били копытами о землю. Один из них призывно заржал.

Мужчины уже на ногах, подумала Каэдэ и услышала шаги у ворот.

Она снова спряталась за ставни.

В утреннем солнце все выглядело расплывчатым и туманным.

Это он, догадалась она. Нет, не может быть.

Из дымки ей навстречу шагнул Такео.

Каэдэ вышла на веранду. Он узнал ее и изменился в лице.

Все хорошо. Он жив, он любит меня, подумала она. Такео молча подошел к веранде и пал перед Каэдэ на колени. Она тоже опустилась и прошептала:

– Поднимись.

Они посмотрели друг на друга: Каэдэ пожирала его взглядом, Такео взирал искоса, не встречаясь с ней глазами. Он первым преодолел неловкость:

– Я увидел Раку и понял, что ты где-то неподалеку, но не мог в это поверить.

– Я узнала, что ты в Тераяме, в опасности, но живой.

– Опасностей я не боюсь. Моя основная забота – ты. Сможешь ли ты простить меня?

– Я не могу не простить тебя, – произнесла она – Если ты пообещаешь никогда больше не оставлять меня.

– Мне сказали, что ты должна выйти замуж. Я боялся этого всю зиму.

– Есть человек, который сделал мне предложение, господин Фудзивара. Однако мы еще не поженились, даже не обручились.

– Тогда нам надо соединиться немедленно. Ты приехала в храм?

– Именно в храм, а потом намеревалась продолжить путь до Инуямы.

Каэдэ изучала его лицо. Он казался старше: резко очерченные скулы, решительный рот. Волосы короче подстрижены, не завязаны сзади, как у воина, а падают на лоб густыми блестящими прядями.

– Я пришлю людей, они проводят тебя вверх по горе. Сегодня вечером я зайду в комнаты для женщин. Нам надо поговорить. Не смотри мне в глаза, – добавил он. – Я не хочу, чтобы ты заснула.

– А я не против, – ответила она. – Сон редко посещает меня. Усыпи меня до вечера, чтобы время пробежало незаметно. В прошлый раз ко мне пришла Белая Богиня. Она велела мне набраться терпения и ждать тебя. Я приехала сюда поблагодарить ее за спасение моей жизни.

– Мне сказали, что ты была при смерти, – начал Такео и замолчал. Через несколько секунд он с трудом продолжил: – Муто Шизука с тобой?

– Да.

– И у тебя есть вассал из Племени, Кондо Кичи?

Она кивнула.

– Отошли их обратно. Остальные пусть пока остаются. Согласится кто-нибудь из женщин сопровождать тебя?

– Да, но Шизука не причинит тебе вреда, – сказала Каэдэ и вдруг засомневалась: Откуда мне знать? Могу ли я доверять Шизуке? Или Кондо? Мне известна его безжалостность.

– Племя приговорило меня к смерти. Поэтому любой из них опасен для меня.

– А здесь ты не рискуешь?

Такео улыбнулся:

– Меня трудно застать врасплох. Я люблю бродить ночами. Хочу изучить местность на случай, если Отори подготовят засаду у границы. Я возвращался в храм, когда увидел Раку. Он узнал меня. Слышала, как он заржал?

– Он тоже ждал тебя, – сказала Каэдэ и почувствовала, как сжалось ее сердце. – Неужели все хотят твоей смерти?

– У них ничего не получится. Пока. Объясню сегодня вечером.

Каэдэ вдруг захотелось прижаться к нему, прильнуть всем телом. В то же мгновение Такео словно догадался и крепко обнял ее. Она почувствовала биение сердца, прикосновение губ к шее. Затем он прошептал:

– Кто-то проснулся. Я должен идти.