Павел Виноградов - Хозяин Древа сего

— А дальше что? — спросил Варнава, заинтересовавшись.

Аслан несколько минут полистал книгу.

— Вот карта с легендой… Так, доигрались. Смотри. Дальневосточная республика…Хм, даже название оригинальное придумать не смогли. Под покровительством Ямато… Приамурье — территория Поднебесной Империи. Надо думать… Великое Княжество Чукотское. Роман Первый Сирота, основатель династии Рабиновичей…

Аслан отложил книгу и несколько минут смачно и изобретательно матерился в пространство.

— А что, — пожала плечами Гела. — У него там, говорят, как на Аляске живут…

— Я ве-ерю, — сладко пропел Аслан и без дальнейших комментариев продолжил изучение карты.

— Сибирская Русь, столица — Энск. Это что?

— Вы, ребята, что, с дуба рухнули? — удивилась Гела. — Все же знают…

— А мы не знаем. И не спрашивай почему, — сурово буркнул Варнава.

Гела поглядела на него с интересом и смутным пониманием. Пожав плечами, сказала:

— В Сибири наши. Поддерживают РГГ деньгами, пытаются руководить. Только плохо у них выходит — своих проблем хватает. Но многие отсюда туда свалили, там спокойно относительно.

— Ясно. А Уральская республика?

— Говорят, бандюк на бандюке. Держатся за счет своей промышленности. С Сибирью дружат, но и с пиндосами заигрывают.

— Понятно. А Залесье?

— Совсем загибается. По бывшей столице на лошадях ездят, от крысиных стай отбиваются. Прыгают, как пиндосы скажут. Правда, беженцев им не выдают пока что.

— Кошмар! Так, вот ваша Великая Ингрия, вижу. Многовато что-то для Ингрии…

— Столько заглотить успели, когда этот ужас начался, — пояснила Гела. — Только вот морда у них от этого треснет, — добавила злобно.

— Оккупирована многонациональными силами по мандату ООН…Столица — Град Китеж? А это еще что?

— Да за пивом какие-то засранцы что-то такое придумали, а потом все подхватили и город переименовали. Радовались, будто их в рай бесплатно пустили. А потом и пошел рай по полной программе…

— Ну-ну… Поморье. Тоже оккупировано. А вот Ржечь Посполита почти в исторических границах. Какая встреча!.. Интересно, кого они сейчас высасывают? Литвы-то нет…

Сарказм Аслана способен был уже разъедать железо.

— Там тоже пиндосы всем заправляют, — пояснила Гела.

— Ясен корень… Казачья Украина. Граничит с Великой Татарией…

— И слава Богу, что граничит — вместе им отбиваться легче. Со всех сторон же давят…

— Да, вижу — Ржечь, а вот Трансильванский пашалык… А это что? А-а, ясно, Исламское государство Кавказ… Ну, дай Бог, отобьются, не в первый раз. ОПА! А вот это вызывают во мне злорадство. Объединенные Прибалтийские Амираты…

— Знаешь, Аслан, — Гела, кажется, совсем освоилась с новыми знакомыми, по крайней мере, с одним из них. — Я пиндосов, конечно, ненавижу, но если бы не они, пришли бы эти…из Европы, а это — кирдык… Впрочем, друг друга стоят…

— Страну надо было беречь, — сурово произнес Варнава.

— Вы это мне? — повернулась к нему Гела.

— Нет, себе… — ответил он и вновь замолчал.

— Ребята, — заговорила Гела, — мне ведь идти надо. Вы со мной?

Продленные переглянулись и безмолвно пришли к решению

— Нет, девочка, — сказал Аслан, — мы позже. Ты иди, а то с нами, пожалуй, опаснее будет.

— Я вас увижу еще? — спросила она, явно стараясь, чтобы голос звучал равнодушно.

Правда, плохо у нее это получилось.

— Я тебя увижу, — заверил Аслан, глянув ей в глаза так, что она зарделась.

Почувствовав это, отвернулась и стала собираться — побрызгалась туалетной водой из сумочки, подняла автомат и спрятала под куртку, застегнув молнию до горла.

— Ну, я пошла. Дверь только закройте, когда уходить будете.

— Благословите, батюшка, — обратилась к Варнаве.

— Бог благословит, — чуть помедлив, ответил он, крестя девушке лоб.

— До свидания, Гела, рад был знакомству, — сказал Аслан.

— Пока, Аслан.

Она по-детски обворожительно улыбнулась и порхнула за тяжелые двери.

После ее ухода недолго молчали. Потом Аслан спросил:

— Ты правда ее исповедовал?

— Не ее, — ответил Варнава, — другую Тень. В моей Ветви. Была прихожанкой в моем храме. Тени связаны общей душой, я был почти уверен, что вспомнит что-то.

— Она Продленная, — сказал Аслан, просто констатируя факт.

— В Стволе, — кивнул Варнава. — Аслан, что ты хочешь? Забрать ее? Ты не сможешь продлить Тень.

— Есть способы… — протянул Аслан.

— Ах, да, — вспомнил Варнава. — Кстати, мальчик…

— С ним все в порядке, насколько я знаю, — как-то слишком быстро заверил Аслан.

— Вообще, если продленность ощущается у Тени, значит, она достаточно сильна и может притянуть общую душу, — продолжил он очень интересующую его тему.

— Хорошо. Но нам надо идти. Это существо в редакции направило их на ложный след, но если Дый нас учует, вряд ли снова отобьемся.

— Думаю, тихо пойдем к музею под видом патруля. Однако следует дождаться темноты. Лучше пока здесь побыть, — предложил Аслан.

— Ты прав, — согласился Варнава. — Можно поспать немного, не повредит.

— Поистине, — вздохнул Аслан, без лишних слов укладываясь прямо на пол.

Варнава последовал его примеру. Некоторое время лежали тихо.

— Аслан, — прервал вдруг молчание Варнава. — я знаю, кто ты.

Тот не отвечал, положив голову на сцепленные руки, глядел в грязный потрескавшийся потолок. Варнава продолжил:

— Я раньше часто удивлялся, почему никогда не встречал твою Тень. В моей Ветви твои родители были бездетны. А твои идеи высказал там совсем другой человек…

— Где бездетны, где имеют дочь, где младенец умирает, где вообще не женаты… —

проворчал Аслан. — Да, я тот, о ком ты вспомнил.

Теперь замолчал Варнава, связывая концы в свете последней информации. Потом спросил:

— И ведь это ты написал в Ветвях Трактат?

— Тоже не стану спорить.

Повернувшись на бок, Аслан сделал вид, что заснул. А может, и правда заснул. Варнава, во всяком случае, последовал его примеру.

Поднявшись несколько часов спустя — за матовыми окнами в ржавых решетках уже воцарилась густая тьма весеннего вечера, — стали собираться в темноте. Варнава, вроде бы, ничего не сделал, но через пару минут в подвале стояли два солдата оккупационных сил. Перед уходом Аслан прихватил початую пачку папирос.

На улице стояла сырая тишина. Небеса были еще по-зимнему красноваты. Город выглядел мертвым, фонари горели редко, примерно, каждый третий. Вязкий мрак свалялся в дальних углах, пялился из гулких подворотен. Окна не светились, словно жители опасались привлекать внимание. На улицах совсем не было машин, лишь изредка медленно проезжал джип, полный вооруженных солдат. Варнава услышал, как Аслан тихо бормочет: