Андреа Кремер - Тайна Хранителей

— Итан, — сказала я, указывая на горгулью, — стреляй в нее немедленно.

— Это же статуя, — сказал он хмуро. — Страшная, как дьявол, но мне жаль на нее стрел.

— Я прошу тебя, застрели ее.

Он снова посмотрел на меня, поднял арбалет и прицелился. В воздухе просвистела стрела. Итан выругался, потому что наконечник не отскочил от камня, а врезался в плоть чудовища, и стрела погрузилась в тело по самое оперение. Горгулья вскрикнула и ожила.

— Черт побери! — закричал Коннор и едва успел отскочить, так как ужасное создание расправило крылья и спикировало прямо на него.

Я закрыла уши, почувствовав, что барабанные перепонки вот-вот лопнут от омерзительного, похожего на скрип крика горгульи. Брин зарычала и прыгнула вверх, чтобы перехватить чудовище прямо в воздухе. Горгулья, не ожидавшая от волков такого отпора, отпрянула и завизжала от ярости. Брин вцепилась зубами в крыло чудовища и порвала его. Отвратительное создание рухнуло на пол, заливая камни серой, густой кровью. Сабина запрыгнула на грудь горгульи, пригвоздив чудовище к полу. Брин напала снова, схватила ее за горло и неистово замотала головой, разрывая плоть. Раздался отвратительный хруст перекусываемой глотки.

— Эта тварь за нами все время следила, — выдохнула я.

— Она одна? — спросил Коннор, быстро разворачиваясь вокруг своей оси и разглядывая карниз.

— Одна, но Калла права. Она следила за нами с того момента, как мы вошли в зал, — сказал Монро. — Возможно, мы только что оповестили о своем присутствии всех сторожей этой тюрьмы.

Все замерли, стараясь осознать важность того, что он сказал. Словно в ответ на его слова издалека раздался звук, похожий на барабанную дробь. Вскоре я услышала скрежет когтей, царапающих металлические ступени лестницы. То, что мы слышали сначала, не было барабанной дробью — это был тихий топот волчьих лап. Вскоре звук усилился — враги спускались все ниже и ниже.

— Идут за нами, — сказал Монро, глядя на дверь, за которой скрывался выход.

— Кто-нибудь знает, есть еще выход? — спросил Коннор, глядя на волков. Ребята переглянулись. Сабина завыла и обернулась девушкой.

— Никто не слышал о том, чтобы здесь был другой выход. Нас привели сюда по лестнице. Как ни жаль, но выхода нет.

Извиняясь, она смотрела на Итана.

— Значит, мы здесь в ловушке, — сказал он, глядя на Сабину. Казалось, он пытался понять, как лучше потратить последние секунды своей жизни.

— Остальных наверняка держат в этом блоке, — сказал Монро. — Если мы их освободим, нас будет больше. Сможем оказать достойное сопротивление. Может быть, даже выйдем отсюда живыми.

— Но не все, — добавил Коннор.

— У нас нет другого выхода, — ответил ему Монро.

— Это верно, — согласился Итан, заряжая арбалет. — Придется постоять за себя в последний раз. Я знал, что рано или поздно так и будет.

— Нет, — сказала Сабина. — Я здесь умирать не собираюсь. Такого удовольствия я Эфрону не доставлю.

Она обернулась волчицей и завыла. Другие последовали ее примеру, задрали к верху морды и издали воинственный клич. Даже сквозь разделявшие нас этажи я слышала, как приближающиеся Воины завыли в ответ. Волчий вой, казалось, вернул к жизни приунывших Ищеек.

— Замок можно заблокировать! — воскликнул Коннор, бросаясь к двери, ведущей в блок, через который мы проникли в Капище. — Если здесь и вправду один выход, мы, по крайней мере, выиграем время.

— Отличная мысль, — сказал Монро. — Итан, помоги Коннору и оставайся здесь, с волками. Постарайтесь сдержать их натиск на дверь. Калла, пойдем со мной.

Я последовала за Монро к двери, ведущей в северный блок. Оглянувшись, я увидела ребят из стаи, сидящих кружком возле Коннора и Итана. Ищейки старались заблокировать замок. Я вздохнула и поежилась, почуяв, как сквозь резкий металлический запах, исходивший от тюремных дверей, пробивается легкий привкус дыма и обугленного дерева.

— Что? — спросил Монро.

— Он здесь, — ответила я шепотом.

Из-за двери, за которой осталось Капище, послышался волчий вой. Шерсть на загривке встала дыбом. Я узнала крик: Мэйсон звал на помощь. Через секунду прозвучал ответ: Нев спешил на зов товарища. Монро посмотрел на меня. Я услышала скрежет когтей по каменному полу.

— Воины, — сказала я. — Они уже внутри.

— Найди его. Объясни, зачем мы пришли. Я пойду к остальным, и мы постараемся отвести врагов от входа в этот блок. Потом я вернусь к тебе и к тем, кого ты здесь найдешь. Обещаю.

Я кивнула и постаралась скрыть ужас. Монро выхватил мечи и выбежал в зал.

Запах привел меня к последней двери по левой стороне. Только бы она была открыта. Только бы.

Я надавила на ручку, и дверь распахнулась. Камера, которую я увидела, была больше других. Она была освещена ярким, ничем не прикрытым светом ламп дневного света, издававших резкое, неприятное жужжание. Я почуяла Рена раньше, чем увидела его. От знакомого смешанного аромата сандалового дерева и кожи заболела грудь. Я, не раздумывая, вошла внутрь и увидела в углу скорчившуюся фигуру.

— Рен! — воскликнула я, подошла к нему, обняла за плечи и прижала к себе.

— Калла, — пробормотал он, обнимая меня в ответ и прижимаясь лбом к моей шее.

— Ты ранен? — спросила я шепотом, прижав его к себе еще крепче. Увидев его живым, я ощутила невероятною радость и облегчение.

— Нет.

— Слава богу, — сказала я и слегка отстранилась, чтобы перевести дыхание. Сердце стучало так громко, что я едва могла расслышать собственный голос. — У нас мало времени. Я ничего не смогу тебе сейчас объяснить, но нам нужно как можно скорее уходить отсюда.

Рен поднял голову, посмотрел на меня, и внезапно я почувствовала, как он притягивает меня к себе. Он прижался губами к моим губам и стал лихорадочно целовать. От прикосновений его губ кожа на лице немедленно загорелась огнем. В голове замелькали воспоминания, погружая меня в водоворот чувств.

Рен.

Это был он, молодой волк, которого я знала с рождения. Тот, кто был предназначен мне в мужья. Юный вожак стаи Бэйнов. Мой соперник и мой друг. Тот, с кем я должна была вести стаю. Волк, хищник, такой же, как и я. Я поцеловала его в ответ и почувствовала, что по щекам текут горячие слезы. Прошлое, как волна прилива, захватило меня и потащило за собой. Я прижалась к нему и не знала, о чем думать и что чувствовать. Мне было ясно только одно: приятно снова быть рядом с ним. Прижимаясь к нему, я чувствовала, что возвращаю себе судьбу, от которой бежала. Я словно возвращалась в то время, когда еще не знала, как отличить правду от лжи, и знала свое место в мире. Какая-то часть моей души продолжала тосковать по той определенности, по жизни, которую я потеряла, когда мой мир развалился на куски и превратился в хаос.