Денис Юрин - Герканский кабан

Она сама развязала его ноги, она сама усадила его на лошадь, а не попросила попутчиков перекинуть пленника через седло. Такое невинное начало уже заставило сердце полковника учащенно биться в груди. Ему было даже страшно подумать, а что будет дальше, не сойдет ли он с ума от блаженства, когда отряд тронется в путь?

Быть может, для кого-то и оскорбительно ехать связанным на лошади; быть может, для настоящего воителя и недостойно быть пленником женщины, но Штелер в эти прекрасные минуты не думал о подобных пустяках. Она села сзади, ее упругие формы коснулись его спины, а ноги, прекрасные ноги, от которых он не мог оторвать глаз во время ее выступления в корчме, плотно прижались к его довольно далеким от совершенства ляжкам. Он ощущал ее дыхание, ритмичное биение ее сердца и, зажмурив глаза, просил Всемогущие Небеса всего лишь об одном крохотном одолжении – не дать ему застонать, не дать ему показать, какое удовольствие он получает от близости той, кого, по сути дела, должен был ненавидеть. И пусть их близость была не настоящей, а вынужденной, и пусть их тела отделяла материя платьев и надетая на барышню кольчуга! Далеко не только дамы умеют фантазировать и выдавать желаемое за действительное!

Отряд отправился в путь. Лошадь, везущая двоих, как будто читала мысли плененного седока, как будто прониклась к нему сочувствием и специально прошлась копытами по всем кочкам да рытвинам. Всадников трясло, от чего приятные ощущения только усиливались, и Штелеру еле удавалось держать себя в руках. Моррон едва не удалился от тяготившего бытия в свой собственный мир, прекрасный мир волшебных грез, где безраздельно царствовали две милые сестрички: госпожа Чувственность и госпожа Нежность. В те сладостные мгновения самого счастливого из всех мужчин в колонии, да, пожалуй, и на всем свете, не волновало ни будущее, ни прошлое, ни его проваленная миссия, ни удручающее положение. Были лишь Он, Она да добрая фея, способствующая их близости, – гнедая лошадь. Единственное, что грозовой тучей омрачало голубые небеса восхитительных грез, было осознание того удручающего факта, что ловкая наездница, так плотно прижавшаяся к его спине, совсем не разделяет его сладостных ощущений. Для нее это всего лишь вынужденное действие, и ее мысли в данный момент весьма далеки от тех бескрайних прекрасных просторов, на которых резвилось, как вольный ветер, его сознание.

Однако разве можно долго думать о плохом, когда вожделенная красавица обнимает тебя сзади, а ее горячее, просто обжигающее страстью дыхание овевает шею и ухо. Моррон терял связь с окружающим миром, моррон сходил с ума и был рад такому сумасшествию!

К несчастью, мгновения блаженства кратки и обрываются как раз в тот миг, когда ты почти уже достиг вершины блаженства. Красавица натянула поводья, гнедая резко остановилась, и призрачный мир сказочных грез мгновенно растаял, уступив место реальной действительности, настолько удручающей по сравнению с вымыслом, что просто не хочется жить.

– Впереди река, приехали, – произнесла сувила по имени Кива, подъехав вплотную к Валдару. – Что-то слишком все спокойно. Может, не здесь?

Командир отряда промолчал. Видимо, он не только не знал точно местонахождение шахты, но и не ведал примет, способных привести отряд к конечной точке маршрута. Вдали, там, где кончалось поле и начинался лес, виднелись крыши домов, но в колонии столько заброшенных поселений, что нельзя было определенно сказать, виднеется ли впереди шахтерский поселок или оставленный людьми много лет назад хуторок. Еще недавно на месте пустоши шумели густые дубравы. В них бродило много всякого люда: дикари, разбойники, лесорубы, охотники и просто те, у кого были веские причины жить вдали от людей. Возле шахты протекала небольшая река, но мало ли на границе с лесом озер, ручейков, речушек и всяких прочих водоемов. Никто не ведал, никто не считал, поэтому старший над нежитью находился сейчас в весьма затруднительном положении. Он не знал, не ошиблись ли они дорогой, не сбились ли они с пути, поэтому единственное, что он смог сделать, обратиться к специалисту, которым, как ни странно, оказалась именно везущая Штелера красавица, то есть самозванка Агнелла ванг Штелер.

– Что скажешь, Лора? – обернувшись вполоборота в седле, обратился Валдар к танцовщице, назвав ее просто по имени, возможно, настоящему.

– Мы здесь… Я чувствую движение в воздухе… Еще слабое, но оно усиливается, очень быстро усиливается, – прозвучал за спиною полковника встревоженный голосок. – Мы опоздали, мы уже заехали на проклятые земли, надо спешить! – внезапно перешла на крик красавица и так резко спрыгнула с лошади, что связанный Штелер чуть ли не вывалился из седла.

Самое удивительное, что полковник тоже что-то почувствовал: какое-то движение в воздухе и под землей. В голове моррона появилось очень нехорошее предчувствие, и проснулись долго дремавшие голоса, теперь что-то нашептывающие, но тихо и на незнакомом полковнику языке. Они обращались к нему, о чем-то просили, но этого было не разобрать.

Нервозность дамы мгновенно передалась и остальным. Оборотень Дагарон чертыхнулся и, натянув поводья, выхватил из ножен меч. Сувилы дружно стянули с рук перчатки, и глазам изумленного полковника предстали две пары водянистых ручек, покрытых сверху прозрачной оболочкой кожи. Морох вскочил на крышу кареты и стал испуганно озираться по сторонам, как будто ища невидимого противника. Толстяк Мосо перекинул на спину щит и, взяв в руки грозную палицу, величественно и неторопливо спешился. Хоть рыцарь и держал себя в руках, но в его затравленном взгляде и нарочито вальяжных движениях моррон почувствовал страх – страх перед встречей с грозным, неизвестным противником. По-прежнему невозмутимыми остались лишь двое: сам Штелер, пока еще не видящий причин для беспокойства, да Валдар, безупречно справлявшийся с ролью не теряющего присутствия духа командира.

– Лора, что ты возишься? Лора, ты скоро? – прозвучал спокойный глас командира.

– Уже сейчас, уже почти готово! – выкрикнула красавица, ищущая что-то в тюках. – Эй вы, идиоты, что застыли?! Хватит из себя бравых вояк корчить! Давайте, живо ко мне!

Штелер подумал, что барышня просит о помощи в ее поисках, однако ошибся, когда возле нее собрались все члены отряда, в руках у девицы уже находился искомый предмет, оказавшийся всего лишь обычным стареньким котелком. Дальше произошло необъяснимое, то, что Штелеру было никак не постигнуть рассудком. Дама его мечты выхватила из-за пояса длинный кинжал и быстро провела острым лезвием по своему левому запястью. Ярко-красная жидкость потекла в подставленный котелок, и все, включая самого Валдара, напряженно взирали, как хлещущая из раны кровь постепенно наполняет закопченный походный сосуд.