Элеонора Алова - Занимательная география

– Это твоя супруга, – безапелляционно заявил Дэн, – вы слишком жестоки, сэр Расл, по одной причине, вы никого не любите: ни животных, ни людей. Вы создаете клоны уродцев, но они, не найдя у вас в лаборатории ласки, уходят туда, откуда явились. Мне вас жаль. И я решил: вместо того, чтобы коротать свою жизнь на пару с противнейшим существом мира сего, вам не помешает любящая жена. Ну и пусть, что неживая, но зато преданная. Барбара, – он посмотрел на молчаливую красавицу, – моя прабабушка. Она умерла при родах. Добрейшая была волшебница. Целительница. Сейчас бы ее медсестрой назвали.

Барбара искоса посмотрела на правнука красивыми янтарными глазами, желая что-то спросить, но он не позволил, и продолжил расхваливать дальнюю родственницу. Черный дракон, поняв, что из-за Алининой водяной пушки пропустил самое главное, взял валявшуюся рядом с ним записную книжку и принялся калякать в ней концовку поэмы.

А после волшебница прочла заклинание наведения порядка. Нелегко далось это ей. Она боевой маг, а не обслуживающий телепорт-персонал, но мебель поддалась ее воле, и через несколько минут казалось, что на вилле Фифы никакого погрома не произошло.

Алина завернула в целлофан руку дьявольской доченьки, и тут ее осенило.

– А где вторая?

Некромант, открыв рот, уставился на прекрасную Барбару, воркующую с Шуршунчиком и его енотами.

– Память наш Ытик-нытик потерял. Но, думаю, он спрятал конечность в холодильнике.

Ученый так был увлечен подарком, что не обратил внимание на то, как маги сходили на кухню и притащили оттуда то, что искали. Его не интересовала больше Фифа и ее планы. Не нужно было больше ухаживать за тщеславной иностранкой, в надежде на то, что она жалует ему некроманта для опытов. Ответ оказался так прост. Однако многое еще следовало сделать. Легко сказать: 'Люби'. Гораздо сложнее претворить это в жизнь.

– Ну, вот и все. Договор выполнен, осталось только вылечить дьявольскую дочурку, – Алина отвлекла Шуршунчика от амурных мыслей.

Зато Аспи приуныла.

– А мне тогда куда?

– Хочешь остаться с нами, медсестра? – галантно предложил ученый.

Однако маг забыл мелочь – Аспи не могла существовать вдали от Дэниэля.

– Мисс Рин, – торжественно сказал некромант, подняв руку над головой медсестры, – я освобождаю вас от своего влияния. С этого момента вы считаетесь полноценным эльфом, однако умрете вы тогда, когда захочу я. А именно, в один день с мистером Раслом и миссис Барбарой. Согласны?

Она кивнула, и ее густая фиолетовая челка упала на курносую физиономию. Некромант щелкнул пальцами. Казалось бы, ничего не произошло, но с этого момента Аспи больше не была повязана с некромантом. Печаль заполнила ее душу: то чувство, которое эльфийка назвала любовью к спасителю и закрепила в Квадрате Любви, капля за каплей утекало из ее сердца, и с каждым мгновением она все отчетливее осознавала, что Дэн не в ее вкусе.

Облегченно вздохнув, маг спокойно вышел с виллы и направился в сторону местного кладбища, где его дожидались те, чьи души привлекла Розовая Фифа. Чего бы ни говорила дьявольская дочь, но умершие однажды не были рады второй жизни и с облегчением восприняли приказ Дэна отправиться на третий слой.

А на следующий день счастливая эльфийка, англичанин и Барбара приехали в аэропорт провожать домой некроманта, а заодно и пока привязанную к нему Алину. Договор с Дьяволом еще не был выполнен.

Глава 13. Философский камень

Солнечные лучи, раскрашенные стекляшками витража, падали на каменный пол собора святого Вита. Алина, в одиночку войдя в залу, медленно шла к алтарю. Увиденные ей в первый раз два дня назад рисунки на стеклах, казались ей уже не просто знакомыми, она знала, что на них запечатлели фрагменты ее прошлой жизни. Стоило вспомнить. Она – великая волшебница Лина. Тот, кто призвал ее – верный муж, некромант Венсеслас. Однако, души их занимают чужие тела. Она – девчонка-неудачница из немагического мира, а он – студент из школы некромантии, подающий большие надежды. Они пользуются своей силой. И оба прекрасно понимают, насколько она разрушительна.

Одно не могла вспомнить великая волшебница: каким образом и за что запечатал Дьявол ее на первый слой. Сон, в котором она стояла у алтаря в соборе, напротив величайшего мага всех времен и народов, а Венсеслас за ее спиной – не раз всплывал в ее памяти, все время детализируясь в процессе Алининого познания. Получается, причину смерти нужно пережить, понять, прочувствовать. Рано или поздно. И волшебница этого боялась.

Прошло пятьсот лет. И вот Лина в том же зале. В окна светит то же солнце. Только на витражах – исторические картины, а не птицы и звери, как тогда. И еще одно отличие: у алтаря сидела дочь Дьявола, а не сам он собственной персоной. Она потупила взгляд, впившись глазами в замотанные розовыми шелковыми платками обрубки рук. Офелия-Фифа беспомощна и понимает это. На маленьком столике перед ней – поднос, на который заботливый скелет Эльрик положил вымытые конечности дьявольского отродья. Сам костлявый стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и нашептывая молитвы. Рядом с ним на скамье сидел однорукий старец с длинными седыми волосами. Директор школы Алхимии, догадалась Алина. Дэн и его наставник устроились на втором этаже, рядом с органом.

Когда волшебница подошла к 'операционному столу', Фифа подняла на нее умоляющие белые глаза. Не любила девушка взгляд этой особы, но ничего не поделаешь: коли разбрасывалась силой бездумно, расплачивайся. И она достала из кармана пару перчаток и приступила к операции. Поняв, что все это скучно и неинтересно, пусть даже и переполнено магией, все зрители по одному покинули зал. Осталась только небольшая группа поддержки: некромант Дэниэль Шпатни и его журналюга-дракон.

Волшебница никогда не увлекалась медициной, она не знала об анотомическом строении тела человека. Алина считала, что для целебной магии этого не нужно, однако, она ошиблась. Это чтобы набить морду или отпугнуть электрических зайчиков, достаточно сконцентрировать всю силу в ладони. Принявшись за медицину, она начала понимать, что каждое связующее заклинание рассчитано далеко не на агрессию, и неверное действие может навредить окончательно и бесповоротно.

Кость, артерии, ткани… – когда-то в девятом классе на анатомии девушка проходила все это. Но тех знаний было недостаточно для проведения операции. Пришить руку куда тяжелее, чем навести порядок в доме: склеить разбитые вазы и починить разломанные стулья. Стекло, дерево, бумага – неживая плоть. Конечности человека в отличие от всего этого, должны стать единым целым с телом их хозяина.