Уэйн Барлоу - Демон Господа

Прыгая и карабкаясь по валунам, которые совсем недавно были легионерами обеих сторон, Адрамалик подобрался к бывшему богу шагов на пятнадцать. Здесь, на покрытом пеплом холме трупов, магистр схватился с атакующими легионерами Саргатана. Легко расправляясь с солдатами, он не забывал держать в поле зрения фигуру Молоха.

Фарайи тоже был занят — он вместе со своими отрядами глубоко вклинился в порядки Саргатана. Обычный легионер выстоять перед ним не мог, Адрамалик видел, как барон прокладывает к штабу врага чуть ли не прямую дорогу. Настоящий художник меча, он собственной рукой и крушащими руками-топорами своих солдат создавал настоящий шедевр разрушения.

А Молох за короткое время ближнего боя разобрался с целой когортой легиона Бифронса; остался только ее центурион, да и то лишь благодаря своей невероятной проворности. Судьба его, тем не менее, была предрешена — он споткнулся и сразу попал на один из крюков. И тут бывшего бога что-то отвлекло.

Серебристо-голубой герб возвестил о прибытии архидемона. Валефар буквально обрушился сверху и завис на высоте двух ярдов. Все замерли, ожидая поединка гигантов.

Адрамалик с трудом узнал бывшего первого министра, и не только из-за несметного количества рогов, крылышек и тлеющих угольков, образовавших вокруг его головы корону, но и из-за исказившего его черты гнева. В руках архидемона покоился необычно длинный зачехленный меч.

Валефар окинул взглядом полдюжины замерших рядом с Молохом алых рыцарей Адрамалика, изящным движением обнажил меч и тем же движением, как бы попутно, снес им всем головы. Адрамалик разинул рот. Он не решался поверить своим глазам: в руке Валефара трепетал живой синепламенный Меч Небес, древний иалпор-напта! Магистр не понимал, как такое оружие могло оказаться в Аду, и от одного его вида по телу архидемона прошла волна страха.

Молох же только ощерился и злобно уставился на Валефара. С деловитым видом, как бы не желая оставлять дела незавершенным, он разорвал пополам центуриона, наступил на его быстро каменеющие, еще дымящиеся останки и, поведя плечами, с вызовом выставил вперед свои адские крючья. Эта поза, этот хищный взгляд сине-льдяных глаз были хорошо известны и Адрамалику. Теперь, весь покрытый черным пеплом. Молох глубоко дышал и казался сгустком первобытной дикости.

Огни короны Валефара вспыхнули и колыхнулись, пурпуром вспыхнул меч. Выпад! Молох увернулся, но недостаточно быстро, и Адрамалик увидел на его руке глубокий разрез от плеча до локтя. Раздался дикий рык, как будто лава взорвала плоть тверди, и к Валефару метнулась вибрирующая волна крюков. Архидемон отпрянул к рядам своих легионеров.

От легионов Диса донесся скрежет мечей по щитам — солдаты увидели, как их генерал столкнулся с вражеским. А Молоха Адрамалик таким еще не видел. Все тело бывшего бога исходило электрическими разрядами, он покрылся сетью крошечных молний и дуг, он весь искрился.

Валефар быстро развернулся, взмахнул крыльями и снова бросился вперед. Схватка возобновилась. Делая выпады, парируя удары, контратакуя, противники сходились снова и снова. Бывший бог проворно вертелся на своих подпорках, архидемон нырял и уворачивался, слышался только постоянный свист его крыльев. Они были равны и кружили друг против друга — то осторожно выжидая, то бросаясь вперед, каждый наносил сопернику небольшие раны, и меч Валефара мелькал так же быстро, как и крюки Молоха.

Вдруг внимание Адрамалика отвлек поднявшийся в арьергарде шум. Он обернулся и увидел, что оставленный в тылу городок как будто плавится — здания и руины его разваливались, как оседают под собственным весом гребни волн остывающей лавы. И в центре самой широкой улицы городка Адрамалик различил одинокую фигурку — похоже, душу, которая неподвижно сидела на закованной в доспехи абиссали. А там, где падающие кирпичи касались земли, неожиданно подымались новые души. Вот они деловито забегали взад-вперед. Они — поднимали оружие! То самое, которое казалось просто беспорядочно разбросанным. А потом они начали быстро строиться, а фигура на коне ими управляла. Магистр уже понимал: новые войска Саргатана превосходят числом оставшиеся легионы Диса, а ведь преобразовалась еще только половина зданий.

Крики со стороны дуэли гигантов вернули внимание Адрамалика к ней.

Молох целиком сосредоточился на схватке. А вот внимание Валефара, очевидно, на миг отвлекли события в городке, и крюки пропороли одно из крыльев архидемона, сломав кость и разорвав перепонку. Валефар упал на колено, лохмотья его крыла метнулись по земле. Однако и из этого положения он неожиданно пробил защиту бога и вонзил меч ему в правое плечо. Оба отпрянули друг от друга с искаженными болью лицами.

Вскочив на ноги, Валефар продолжил натиск и, видя, что Молох больше не может управляться правым крюком, сосредоточился на этой слабой стороне противника.

Адрамалик краем глаза заметил, что легионеры Диса больше не следят за этим поединком, еще мгновение назад столь для них важным. Теперь под вопросом оказалось их собственное существование: первая волна душ атаковала фланги арьергарда. Магистр остро ощутил напряжение в той стороне, однако не мог отвести взгляда от разворачивавшегося поединка. Чудесный и ужасный меч Валефара все чаще и чаще достигал цели, каждый стон Молоха говорил о его уходящей силе. Адрамалик следил за схваткой с мрачным удовлетворением: она развивалась именно так, как он предполагал.

А в это время, пробившись сквозь темные облака, Элигор и его гвардейцы пикировали на помощь Саргатану и генералам штаба, защищавшимся от ударных частей Фарайи. Внезапное их появление расстроило боевой порядок ударного отряда и отвлекло его внимание. Барона Элигор не видел, потому он быстро перелетал от одного солдата к другому, пронзая толстую броню там, где мог. Конечно, Саргатан был прав: гвардия Элигора была малоэффективна против таких солдат. Гвардейцы могли лишь чуть замедлить их движение, нанести небольшой урон, чуть облегчить дальнейшую работу лорда.

Саргатан и другие архидемоны представляли собой грозную боевую силу. Латники валились наземь один за другим. И все же не так быстро, как ожидал капитан. Он видел, как вспыхивают яркие фонтаны искр, — это меч Лукифтиас рассекал еще одного из элитных воинов барона. Но и их топоры слишком уж часто достигали цели — к ужасу своему, Элигор увидел, как упал рассеченный пополам Бифронс.

Элигор не переставал подбадривать своих бойцов, сам то и дело бросался вниз с копьем и наконец осознал, что общие усилия генералов и лордов Саргатана, с одной стороны, и его летунов — с другой — точнее, с других, сзади и сверху, — приносят желанный результат. Латники Фарайи, видя, как один за другим падают их товарищи, и теряя прежнее упорство, заколебались, начали жаться вбок и назад, стремясь уже выйти из боя. Элигор заметил наконец и барона — тот отмахивался от троих вившихся над ним летунов. Капитан посмотрел на этого стройного воина, столь искусного в бою, столь уверенного, и возненавидел его больше, чем еще недавно мог себе представить. Не переставая размахивать мечом, Фарайи выкинул глиф — сигнал к отходу.