Джек Данн - Книга драконов

— Слушай, я понимаю, что вроде как накосячил, но это было добросовестное заблуждение.

Армеция не слушала.

— Ну нельзя же меня за это винить!

Армеция его за это винила.

— Во имя Божьей любви! — простонал Леонард. — Позволь хоть положить этот проклятый валун!

Она обратила на него взгляд, в котором мешались лед и адская сера. Леонард, скрючившись, удерживал на себе обломок скалы. Презрительно фыркнув, Армеция отвернулась и небрежно махнула рукой.

— Разрешаю, — сказала она. — Но только до тех пор, пока не подыщу что-нибудь потяжелее! — И пальчиком указала вниз. — Ленни, положи.

Валун гулко бухнулся наземь. Рыцарь выпрямился, и позвонки щелкнули, становясь на места. Армеция нахмурилась, но причина была не в нем, а в ней самой. Она понимала, что продолжает это делать без какой-либо внятной причины. Он уже успел превзойти всякую боль.

«Ты способна воскресить человека из мертвых, но не можешь вылечить больную спину, — ругнула она себя. — Вполне заслуживаешь костра. — Она потерла плечо. — Ну по крайней мере, хорошего подзатыльника».

— Честно, я вообще не пойму, что ты так разволновалась, — сказал Леонард. Он повел шеей, и та затрещала еще громче спины. — Я всего лишь твоим приказаниям следовал! — Он воздел палец, подчеркивая сказанное. — Закон первый: защищать полукровку.

— А второй?

— Следует за первым.

— Закон второй, — с тихим бешенством повторила она, — гласит: защищай книгу! Поскольку упомянутая полукровка к ней некоторым образом неравнодушна! Кто знает, что они там теперь с ней делают?!

Мысль о том, что нежные страницы сейчас, возможно, листают чьи-то грязные лапы, а крысиные глазки кощунственно обозревают каллиграфически выписанный текст, заставила ее содрогнуться.

«Это в лучшем случае, — напомнила она себе. — Если книгу вообще не сожгли».

— Значит, — сказал Леонард, — надо было тебе проявить больше прозорливости.

— И ты туда же! Готов от меня отвернуться!

— Я-то не отвернусь. Я просто к тому, что это была твоя ошибка.

— Моя ошибка? — Она надула губы. — Значит, я виновата, что меня хотели сжечь на костре?

— Начнем с того, что тебя все-таки не сожгли, — откашлялся Леонард. И показал ей два пальца. — А кроме того, сделала ты или не сделала с их ребенком то, в чем тебя обвиняли?

— Ей предстояло либо умереть, либо кончить свои дни в обители шрамолицых сестер, — задрала носик Армеция. — Извини, Ленни, за то, что обеспокоилась будущим девочки.

— Ладно, извиняю.

— Нет! — Она прикрыла ладошкой глаза. — Это был сарказм, а не приказание!

— Тебе над этим следовало бы поработать.

— Судя по всему, не только над этим. — Армеция безнадежно вздохнула. — Например, над выбором слуги. Знаешь, вообще-то я могла бы взять себе и получше.

— Знаю, — сказал Леонард. — Сложно не знать, когда ты каждые полчаса мне об этом напоминаешь. — Он сунул руку в карман, чтобы извлечь кусочек высохшего пергамента и маленький кожаный кошелек. — На счастье, у меня есть свои способы позабыть.

— Никак опять? — Армеция смотрела, как он сыплет зеленый травяной порошок на пергамент. Получалась ровная линия. — Не можешь прекратить хоть ненадолго?

— Похоже, что нет. — Он облизал край пергамента, сворачивая его наподобие короткой корявой сигары. — Вот если бы ты все проделала надо мной хоть вполовину так, как следовало, у нас не было бы этой проблемы. — Он сунул трубочку в рот и оперся на плечо Армеции. — Помоги.

— Помочь тебе с этим зловредным пристрастием?

— Но ведь это ты его выбрала.

Армеция вынуждена была признать его правоту. Конечно, про себя, а не вслух. Вздохнув, она подняла руку и щелкнула пальцами. Сверкнула короткая искра, взвился дымок. Когда он рассеялся, на кончике ее среднего пальца заплясал мерцающий огонек. Леонард наклонился к нему, сделал несколько затяжек и глубоко перевел дух.

— Вот так-то лучше. — Его выдох породил облако едкого дыма. — Знаешь, я не то чтобы не согласен с твоим выбором якорей, но ты могла бы позволить мне хоть спички с собой носить.

Эта идея давно уже искушала ее, и Армеция не раз над нею задумывалась. Спички, конечно, не так бросаются в глаза, как вызываемый прямо из пальца огонь. Не говоря уже о том, что кое-кто, вероятно, сразу станет гораздо меньше жаловаться и хныкать.

Затруднение состояло вот в чем: все напоминавшее ему о прежней жизни давало ему еще и свободу воли. Каковую в людях можно только приветствовать. В людях, способных ответственно пользоваться ею.

Человек, некогда бывший сэром Леонардом, к их числу определенно не относился.

Эта мысль придавала ей решимости раз за разом отказывать ему в этой просьбе. И еще — удовольствие понимать, что таким образом она не давала воскреснуть тому, что его прежние господа в прежней жизни называли успехами и торжеством.

Однако при всем при том управлять им становилось все тяжелее. В доказательство стоило вспомнить, как он выхватил меч, не имея на то распоряжения с ее стороны. Армеция без всякого раскаяния вспомнила, как согрела ее тогда мысль о горожанах, оказавшихся в шаге от уничтожения. А чего еще, спрашивается, они заслужили, если вздумали так-то отблагодарить ее за спасенную жизнь девочки?

Да, бог у них точно был какой-то неправильный.

Кстати, возьмись тогда Леонард драться с горожанами, кто-нибудь неминуемо дал бы ему сдачи. Сбегал бы на кухню или в сарай и притащил мясницкий нож либо вилы, если не завалявшийся меч. И воткнул ему в шею, руку, ляжку или плечо.

Вот тогда они и заметили бы, что он не кровоточит.

— Ну так я к тому, — не заметив ее внутренней борьбы, продолжал Леонард, — что тут на несколько миль кругом не видать никаких городов. — И он неопределенно повел рукой. — Может, лучше мы доберемся куда-нибудь до заката и заночуем, а потом смоемся, пока еще кто-нибудь не придумал тащить тебя на костер?

— Ни в какой город мы не пойдем! — сказала Армеция.

— В самом деле? — скривился он. — Ох, терпеть не могу спать под открытым небом. В смысле, раньше терпеть не мог и теперь не смог бы, если бы по-прежнему спал.

— Вот и хорошо. Потому что ночевать под открытым небом мы тоже не будем.

— Но тогда… — Его заросшая физиономия собралась морщинами уже вся целиком. — Ох, только не это.

— Если все выйдет по-моему, — сказала она, — нам вообще спать не придется.

— Но ты ведь не…

— Я тут кое-что придумала. По-моему, план неплохой! — Она помедлила, сосредоточенно похлопывая по щеке пальчиком. — В любом случае другого плана у меня нет, так что придется удовольствоваться и этим. Итак, для начала ты будешь нападать на безмозглую тварь, пока не сумеешь ткнуть ее… ну, где там у них уязвимое место. — Она оглянулась через плечо. — Надо будет разузнать, где именно оно находится. Короче, так или иначе дракона ты убьешь. Может, не сразу, но непременно. Он ведь, полагаю, не сможет причинить тебе вреда.