Владислав Соло - Астральное тело - 1

— Не ждали? — сказал она своим осипшим от сигарет голосом.

В этот момент на моей руке прожужжали электронные часы. Машинально я протянул потяжелевшую руку к лицу, чтобы глянуть, который час.

— Не трудитесь, Сергей Александрович, — двенадцать! Самое время, не правда ли?

Я ничего не сказал на это, молчал…

Не шевелившись, стоял я в тупике кабинета…

Нет, я не боялся ведьму, это мое тело, оно упрямилось подчиняться мне…

— Ну, что? — спросила Екатерина.

— А что? — переспросил я.

— От тебя не требуется много, — сказал она. — Но одну-то ты в состоянии сегодня обслужить?

— Тебя? — поинтересовался я.

— Да! — подытожила ведьма. — Пойдем наверх, в библиотеку, попьем чайку.

— Пойдем, — согласился я.

Когда мы вышли в темную тишину малого фойе, в руках у Екатерины откуда-то появилась зажженная свеча…

Мы поднимались по ступенькам на второй этаж, и две наших тени властно сопровождали нас, проплывая над нами. Вскоре мы оказались в книгохранилищной комнате библиотеки. Здесь, прямо на полу была разостлана кипельнно-белая постель.

Ведьма поставила свечу на стол и обратилась ко мне:

— Садись, попою чайком…

Я послушно сел на стул, но задрал на секунду голову на потолок и глянул на тени, а когда снова обратил внимание на стол, то убедился, что передо мною уже стоит в черной подставке стакан горячего чая. Чай золотисто шевелился в стакане, будто кипел.

— Не бойся, не обожжешься! — успокоила Екатерина.

Я взял стакан, осторожно поднес его к напряженным губам и только хотел сделать крохотный глоток, как чая в мгновение не стало! Даже черной подставки со стаканом не оказалось у меня в руке…

Ведьма неистово расхохоталась!

Потом она подошла ко мне и бесцеремонно уселась на колени.

— Ты хотел сделать глоток? Тебя мучает жажда? Да? Я тебе помогу ее утолить! Екатерина умело стянула с меня свитер. Затем расстегнула и сняла с меня рубашку, освободила меня от майки…

— Ну, что, голенький мой?! — спросила она и, не дожидаясь ответа, сочно вцепилась своими горячими губами в мои губы и гибко обвила руками мою шею. Я сидел, будто вкопанный, и повиновался.

Нацеловавшись, ведьма погладила мою мускулистую грудь, нащупала и расшевелила своими острыми пальчиками смуглые ядрышки моих сосков и принялась покусывать их острыми зубками.

И вот ведьма встала с моих коленей, подошла к постели, остановилась, помедлила секунду-другую и сорвала с себя разноцветно переливающийся халат.

С минуту я продолжал сидеть на стуле, околдованный блеском голого тела ведьмы. Я ощущал, как обсыхают обслюнявленные ядрышки моих сосков…

Я встал со стула и потянулся к ведьме. И когда я обнял ее, она, будто подкошенная, ослабела, обмякла у меня в руках, и тяжесть ее тела начала увлекать меня за собой на постель.

Екатерина ложилась так женственно и уступчиво, но слегка капризничая в едва ощутимых движениях бедер, что, когда я подмял ее тело, у меня все преждевременно содрогнулось, и мне стало не по себе, и я стыдливо оставил Екатерину, и, глубоко вдохнув, лег рядом с нею на спину, и замер…

— Слабачок, — просипела возле моего уха ведьма и пожурила меня, потрепав за щеку.

— Что поделать, — снова вздохнул я. — Я уже месяц не был с женщиной…

— Ладно, на первый раз прощаем, — сказала ведьма.

Где-то с пару минут мы пролежали молча… Я набирался новых сил.

— Екатерина, — позвал я.

— Что, уже?! — обрадовалась она.

— Да…

Прошло часа два — два с половиной. Мы лежали, утомленные, поодаль друг от друга, отдыхая. Приподнявшись на локти, я предложил ведьме:

— А хочешь, я тебе прочту стихотворение?

— Новое? — весело поинтересовалась ведьма в искорках радости.

— Да! — подтвердил я ее догадку.

— Читай!

И я заговорил, снова опрокинувшись на спину, заговорил громко и облегченно и посматривал на почему-то сказочно до сих пор не догоревшую свечу на столе:

Включать сегодня, почему-то,

Электролампу не хочу!

Я запалю огарок, чудо,

Медово-желтую свечу…

Смотрю я влажными глазами,

Как обливается, горя,

Она горячими слезами,

Моя настольная ЗАРЯ!..

Я закончил читать.

Екатерина любила стихи, и сейчас, завороженная, прижалась ко мне.

— Хорошо! — сказал ведьма. — Ты знаешь, а я тебе, пожалуй, скажу одну очень важную для тебя вещь.

— Какую? — спросил я.

— Ведь меня специально подослали, чтобы совратить тебя!

— Организовать новую привязку? — уточнил я.

— Да!.. Чтобы ты не научился выходить из тела! У тебя золотистое начало, правда, с помесью светло-коричневого и коричневого, но и этого достаточно! Ты мешаешь кое-кому!..

— Я понимаю, — проговорил я. — Но почему же ты мне все это выложила?

— Потому что ты — настоящий мужчина и поэт! И мне тебя жаль… Они тебя погубят… Так задумано… Ведь все равно ты где-то, да промахнешься, и тогда… — она замолчала. Я тоже молчал…

— О чем думаешь? — через некоторое время спросила ведьма.

— О Наташе… — ответил я.

— О той, что похоронили? — поинтересовалась Екатерина.

— Как — похоронили?! — подскочил я с подушки от неожиданности.

— Да так!.. Как всех хоронят!

— А когда? Она же была жива?..

— С месяц назад, — сказал Екатерина и добавила, припоминая. — Да ты как раз в Москве был, вот, на открытии… — и больше она ничего не сказала, умолкнув. Но меня уже не интересовало то, что им известно: где и зачем я был, я снова, но опечаленно, лег на подушку.

— Красивая она была в гробу: лежала в подвенечном платье, — вспоминала ведьма, будто и не для меня, а просто так, вслух.

— А дочь?! — опомнился я и всполошился. — А дочь? Ее дочь жива?!

— Какая дочь?! — удивилась Екатерина.

Тихо я перевернулся лицом в подушку и проговорил про себя: "Вот и все…"

Разговор с телом

Тело!..

Освободи меня, дай мне вольную!.. Я раб твой, крепостной житель…

Мне все чаще и все нестерпимее хочется порою прикоснуться к горизонту, погладить Луну, разбушевать океан или заглянуть по ту сторону пространства, а ты, мое неуклюжее тело, — на это не способно, и ты не позволишь мне этого сделать, потому что тебе этого — не понять!..

Ты повелеваешь мне жить в своем одномерном пространстве, где такая спрессованная теснота и духота, что с непостижимым трудом едва вмещаюсь в тебя, и зачем же я в тебя втиснулся! Но как только я начинаю протестовать и отвергать тебя, то ты, мое тело, таешь и тускнеешь! И уверен, что если мне удастся вырваться надолго из твоего заключения, а если повезет навсегда, то ты погибнешь, растворишься в пространстве моего сознания!..