Константин Калбанов - Вепрь-3

Виктор в бытность свою никогда не увлекался наркотиками, мало того, не имел даже опыта курения обычной вроде бы конопли, поэтому понятия не имел с чем имеет дело, но как оно действует знал. Просветил тот лекарь в Астрани, у которого он эти шарики покупал. Делали их из какой-то травы, что растет только в степи, причем судя по ограниченному количеству, чем собственно и определялась цена, в большом количестве та травка не произрастала. А может все дело в том, что только весьма малая часть большого стога, уходила в эти катышки. Одним словом черт ногу сломит, его это не особо интересовало, главное, что это отвечало его намерениям.

Вкус горький дальше некуда, но это неизбежно и нужно только перетерпеть, что сделать весьма непросто. Рассосав шарик до кашицы, Виктор припал к кружке и одним махом осушил кружку с колодезной водой. Рисковать и принимать настоящий наркотик он не стал, а потому его роль исполнил катыш мякоти ржаного хлеба, благо по цвету почти не отличишь, но сыграл все по правилам, чтобы ни у кого сомнений не возникло. Кстати заметить, остальные шарики были самыми настоящими. Проделав эту процедуру, он с блаженством откинулся к стене, как человек опрокинувший кувшин вина.

Из под прищуренных век он видел, как подозвал к себе трактирщика один из посетителей и о чем-то спросил его. Получил ответ, после чего отпустил с миром. Не Бургас. Жаль. Ладно, время пока терпит. Он просидел так с полчаса, но все безрезультатно. Никого больше его персона не заинтересовала. Чтобы не привлекать излишнего внимания в конце концов он поднялся и направился на выход. Здесь не повезло. Нужно двигать в трактир 'Пьяный боцман', где обычно вербовались новички.

Заведение это оказалось на редкость загаженным, переполненным и соответственно шумным. Всего лишь за пять минут, что там находился Виктор там успело произойти две скоротечные потасовки. Впрочем, без особых последствий, стычки заканчивались едва один из соперников оказывался в нокауте, не приобретая массового характера. Мебель так же не пострадала, так как была насколько неказистой и массивной, настолько же и прочной. Разбитая глиняная посуда не в счет.

Оказаться среди новобранцев экипажа 'Ворона', оказалось проще пареной репы. Стоило только подойти к боцману и назвать себя, после чего он вносил тебя в списки. Но как выяснилось не все так просто. Ты становился всего лишь соискателем места. Окончательный отбор должен был произвести лично капитан, на борту своей бригантины, так что внесение в списки ничего еще не решало. Боцман честно предупреждал, чтобы кандидат хорошенько подумал, так как не прошедшему отбор предстояло добираться до берега вплавь. Бургаса не очень заботили те, кто не принадлежал к команде, а потому транспорт им не предоставлялся, их просто вышвыривали за борт. Корабль стоял не так чтобы далеко от берега, так что добраться до него вплавь не составляло труда, но факт оставался фактом.

Если отмести в сторону грязь что имела место в порту, город производил впечатление. Выбеленные дома, крытые красной черепицей взбегали вверх по склону горы, перемежаясь с зелеными кронами деревьев, образуя улицы и кварталы. В купе с южным солнцем, да на фоне голубого неба, если смотреть от порта… Картинка. К тому же уже в паре кварталов отсюда улицы были куда чище, и с каждым кварталом отдаляясь от порта, город становился все ухоженнее. Это по рассказам Окуня, кормчего 'Шустрого', Виктору было некогда заниматься осмотром достопримечательностей.

В отличии от остальных соискателей, Волков решил пренебречь любезностью капитана, предоставившего целых две шлюпки для доставки на борт пополнения. Ему было необходимо десять человек, а по прикидкам Виктора в шлюпках было больше трех десятков. Хм. Однако, конкурс. Он предпочел добраться до борта на наемном ялике, велев лодочнику ждать его возвращения. Как бы там ни было, но плыть до берега в его планы не входило.

Завидев то как прибыл Виктор, боцман только одобрительно ухмыльнулся, но все же подал знак лодочнику, чтобы тот слегка отдалился. Нечего стоять у борта. Что же его право. Осмотром вновь прибывшего старый морской волк так же остался доволен, если не сказать, что сильно удивлен. Вчера, этот тип кутался в плащ, а потому его снаряжение было не рассмотреть, сегодня же плащ остался в ялике и перед ним предстал до зубов вооруженный боец. И как вооруженный. О таком оружии боцману приходилось только слышать. А если учесть, что никто из новичков фактически не имел оружия, разве только ножи, но это скорее средство обихода, то…

Новобранцы построились в неровную шеренгу, что говорится — Как бык поссал. А вскоре появился и капитан в сопровождении трех офицеров. Впрочем один из них, штурман, остался в стороне, двое других сопровождали капитана до конца. На этот раз Бургас был одет куда скромнее, скорее всего на борту он предпочитал вычурности удобство, потому был облачен в ботфорты из мягкой кожи, облегающие брюки и просторную белую рубаху. Широкий пояс с заткнутыми за него двумя пистолями, абордажная сабля и кинжал.

Капитан подходил к очередному кандидату, осматривал, задавал пару вопросов, после чего порой следовал вопрос от одного из офицеров, затем переходили к следующему. Нередко, капитан подавал сигнал и двое дюжих матросов подхватив неудачника, подводили его к противоположному от берега борту и под улюлюканье команды, скидывали в воду. Никто и не думал оказывать сопротивление. С одной стороны каждого честно предупреждал боцман, с другой, если Виктор все правильно понял, то сейчас на бригантине находилось девяносто заматеревших в морских боях матросов. Короче, возмущаться, себе дороже.

Виктор встал в самом конце шеренги. Стоял спокойно, скрестив руки на груди. Если получится проникнуть в состав экипажа, хорошо, если нет, тогда план 'Б'. Как говорил один киногерой: План 'Б', это всегда больно. Значит, будет больно. Правда и труднее, одновременно. Этот вариант предусматривал подрыв корабля, что устроить не так сложно, достаточно просто изготовить самодельную мину с механическим взрывателем. Правда в этом случае можно было заполучить только труп Бояна, да и тот придется как-то извлекать из утробы трюма, что собственно и было бы самым трудным. Но нет совершенства под луной. По большому счету ему было плевать на боярича. Конечно, жалко Смеяну, но никто не виноват молодому человеку, что он сделал все возможное, дабы заслужить нелюбовь Виктора.

Их оставалось на борту еще двенадцать, когда наконец очередь дошла до него. Внимательнее осмотрев капитана, Виктор понял, что человек это опасный. На него смотрели умные глаза, волевого человека. Ничего удивительного, дураки здесь долго не живут, а слабохарактерные не выходят в капитаны.