Таран Матару - Инквизиция

— Мои Клещи, Апофис и Ра — мои глаза и уши. Нет никаких ограничений в том, что я могу увидеть. У меня теперь больше глаз, чем когда я только родилась.

— Значит, шаман, — снова обрела голос Сильва.

— Я призыватель, как и вы, — просто сказала орчиха.

Ее демон с жужжанием взлетел в воздух и завис перед ними, тем самым позволяя ей их разглядеть. Очевидно, что она обладала той же способностью, что и Ловетт: видеть сознанием, а не через камень.

— Не обращайте внимания на Апофиса. Он следил за вами с тех самых пор, как я услышала о вашем прибытии. Просто еще одна букашка среди деревьев. Вам следует быть более бдительными. — Она усмехнулась, звук получился гортанным.

— Я же говорила, — пробормотала Сильва, пихнув Флетчера локтем.

Флетчер ее проигнорировал. Темные стены напомнили о его заключении, и его сердце бешено забилось. Все, пора завязывать.

— Где мы? — прорычал Флетчер. — Почему вы с нами играете?

Старуха оскалилась, и до Флетчера не сразу дошло, что она улыбается.

— Идите за мной, — прохрипела она, попятившись в тень.

Матерь пошаркала прочь и кинула над головой несколько вирдлайтов. Они полетели по лабиринту скалистых образований, отбрасывая на землю мириады пляшущих теней.

Остальные нехотя последовали за ней, замыкали шествие внимательно следящие за ними гремлины на марах. Близко шел только Синий, голова прыгала вверх-вниз на уровне талии Флетчера, пока мара вприпрыжку бежала рядом с ними.

Вновь освещенное пространство оказалось глубокими и просторными пещерами. Шаги отдавались эхом, которое смешивалось со звуками тягучего течения лавы и капающей воды со сталактитов наверху. Тут и там попадались признаки жизни. Подстилки из сплетенных тростников устилали пол. Горшки с порошками, миски, ступки и пестики были в случайном порядке расставлены в углу. На медленном огне кипел котел со странным бирюзовым содержимым. Очевидно, она была кем-то вроде знахарки, исцеляя гремлинов от болезней и залатывая раны.

— Поторопитесь, времени мало, — прохрипела Матерь из мрака откуда-то спереди. — Вы проснулись позже, чем ожидалось.

— К чему такая спешка? — пробурчал Джеффри, споткнувшись о кость какого-то животного.

Матерь резко остановилась, вирдлайты метнулись к ней и зависли наверху, освещая конец пещеры. Такое зрелище стоило того, чтобы посмотреть.

Необработанные кристаллы торчали из скалы, как разноцветные сосульки. Одни имели продолговатую форму, выступая вперед, как нос корабля. Другие напоминали распустившиеся цветы, острые лепестки сверкали на свету кроваво-красным. Матерь без колебаний прошла между ними, ведомая только воспоминаниями.

Но даже калейдоскоп цветов и форм не мог заставить Флетчера оторвать глаз от драгоценного камня, покоящегося на стене в самом конце пещеры. Он был овальной формы и с идеально отшлифованными краями, похожий на Окулус в Академии Вокана, но в три раза больше. В центре красовалось четкое изображение листика, трепещущего на ветру. Это был гигантский камень видения.

— Тут я учу детенышей гремлинов всему о джунглях, так как только собирателям, рыбакам и охотникам позволено покидать Варрен, — пояснила Матерь, слепо указывая на камень. — И вас я тоже научу. Пожалуйста, присаживайтесь.

Перед камнем располагалась группа гладких валунов, отполированных пятыми точками многих поколений гремлинов. Интересно, сколько лет этой орчихе?

Они уселись, но Игнатус и Тоск остались на страже за их спинами, следя за гремлинами-воинами. Игнатус был особенно энергичен, расхаживая туда-сюда и тихонько шипя.

Изображение задрожало, когда Клещ в кристалле, Ра, взлетел. Листок отдалился, и мир вокруг вспыхнул поразительной четкостью. В этой части джунглей растительность казалась гуще, деревья были старше и скрученнее, отбрасывая на землю густую тень.

— Давным-давно я была таким же орком, как и все остальные. Я родилась в маленьком племени далеко на юге. Мы даже не знали, что люди существуют.

Изображение снова накренилось. Внизу лежала деревня, непохожая ни на одно поселение, которое Флетчеру доводилось видеть. Лачуги, сделанные из сплетенного тростника и грязевых кирпичей, усыпали поляну. Проем в кроне деревьев оставлял деревню освещенной столбом дневного света, искаженного только вздымавшимся от костра в середине дымом. Около пламени собрался народ, кто-то раскачивался вперед-назад в странном танце, другие сидели полукругом, скрестив ноги.

Орки. Не больше двадцати… но они не соответствовали ожиданиям Флетчера. Одни орчихи расчесывали волосы черепаховыми гребнями, а другие кормили грудью детенышей, удерживаемых у груди веревками. Морщинистые старики курили длинные трубки, по очереди наполняя их табаком и травами. Большинство было беззубыми, у многих отсутствовали или были сломаны клыки. Среди стариков было всего двое мужчин.

Завернутое в банановые листья мясо готовилось на пару у огня. Те, у кого зубы были, жевали его для тех, у кого их не было, и выплевывали в миски из скорлупы кокоса, из которых старики с удовольствием прихлебывали.

Совсем не чувствуя отвращения, Флетчер поймал себя на том, что улыбается. Они заботились друг о друге. Как-то он вообще не представлял такого среди орков. Казалось, их существование было мирным. Счастливым. Невинным.

Молодые орки, подростки и постарше, вытянув руки, кружились вокруг костра, их рты синхронно открывались и закрывались — должно быть, они пели! Флетчер пожалел о том, что не мог их услышать, настолько гипнотизирующим было топанье ног и раскачивание плеч.

— Я жила в точно такой же деревне, — прошептала Матерь. — Несколько семей, не больше. Когда-то мы все так жили, тысячи лет назад. Пока не пришли они.

Что-то пошло не так. Один из орков что-то увидел. Он вскочил и закричал, бешено размахивая руками. Подростки разбежались в разные стороны, а женщины присели, прикрыв головы руками.

Матерь дернула головой, и Ра повторил движение. В поселение вторглись носороги, протаранив двойными рогами кусты. На их спинах ехали самцы орков, раскручивая над головой тяжелые сети. Другие крутили лассо, ловили ими подростков за ноги, тем самым сбивая на землю, и тащили упирающуюся добычу к себе.

Один старый орк, шатаясь, вышел из хижины, сжимая в руках простую дубинку. Не успел он ее занести, как через грудь его пронзило копье, которое легко бросил ближайший всадник.

К ужасу Флетчера, оставшихся жителей деревни поймали в сети или притащили обратно к костру. Даже самых молодых, которые уже добежали до края джунглей. Это заняло не больше минуты, настолько профессионально было разыграно нападение. Всадники имели огромный опыт.