Терри Гудкайнд - Третье правило волшебника, или Защитники Паствы

– Это правда, «сынок»? – спросила она стража. Тот кивнул. – И кто же так распорядился?

– Мой командир, сестра. Не знаю, кто приказал ему, но, несомненно, кто-то из высокопоставленных сестер.

Она сунула ему под нос золотой перстень.

– Более высокопоставленная, чем я?

Глаза стражника стали круглыми.

– Нет, аббатиса. Конечно, нет! Простите, я вас не узнал.

– Сколько человек за дверью? Грохот отодвигаемого засова эхом разнесся по коридору.

– Только больная сестра, аббатиса.

– Кто-нибудь из сестер присматривает за ней?

– Нет. Они ушли на ночь.

Оказавшись по ту сторону металлической двери, когда охрана не могла его услышать, Уоррен хмыкнул.

– Наконец-то ты нашла хоть какое-то применение этому перстню!

Внезапно Верна остановилась.

– Уоррен, а как, по-твоему, он мог оказаться на том постаменте после похорон?

Уоррен перестал улыбаться.

– Ну, дай-ка подумать... – Он помолчал, а потом отрицательно покачал головой. – Не знаю. А ты что думаешь?

Верна пожала плечами.

– Он был защищен светом. Мало кто способен сплести световой кокон. Если, как ты говоришь, аббатиса Аннелина не доверяла никому, кроме меня, кого же она могла попросить положить туда перстень и сплести вокруг него кокон?

– Представления не имею. – Уоррен одернул намокший балахон. – Может, она сама сплела этот кокон?

– С погребального костра? – выгнула бровь Верна.

– Да нет, я имею в виду, что она могла сплести кокон, а кто-то потом просто установил его там. Ну, как сестры накладывают заклинание на палочку, чтобы прислуга потом зажигала ею свечи, не капая воском на пол и ковры.

Верна подняла лампу повыше, чтобы видеть его глаза.

– Какой ты догадливый!

Уоррен улыбнулся, но потом снова стал серьезным.

– Но остается открытым вопрос: кто это сделал.

Верна опустила лампу.

– Может, кто-нибудь из прислуги, кому она доверяла. Кто-то, не владеющий даром, чтобы она не беспокоилась, что... – Верна оглянулась на пустой темный коридор. – Ну, ты понимаешь, о чем я. Уоррен кивнул, и они пошли дальше. – Я постараюсь это выяснить.

Из-под двери комнаты, где содержалась сестра Симона, выскакивали тихие молнии. Волшебный щит то и дело потрескивал, нейтрализуя воздействующую на него магию. Сестра Симона явно пыталась его взломать.

Поскольку сестра Симона была не в себе, этого следовало ожидать. Странно было, что ей это не удается. Верна видела, что установленный перед дверью щит один из самых простейших, с его помощью обычно запирают юных шалунов, которые еще ничего не смыслят в магии.

Верна коснулась своего Хань и прошла сквозь щит. Уоррен шел следом. Верна постучала в дверь, и молнии, выскакивающие из-под двери, мгновенно исчезли.

– Симона? Это Верна Совентрин. Ты ведь помнишь меня, дорогая? Могу я войти?

Молчание. Верна повернула ручку и вошла, держа лампу перед собой. В комнате не было ничего, кроме подноса с кувшином, хлебом и фруктами, тонкого тюфяка и ночного горшка. В углу жалась чумазая женщина маленького росточка.

– Оставь меня, демон! – завизжала она.

– Симона, все хорошо. Это всего лишь я, Верна, и мой друг Уоррен. Не бойся!

Симона щурилась и моргала от яркого света, поэтому Верна убрала лампу за спину, чтобы не слепить ей глаза.

Симона пригляделась к ней.

– Верна?

– Ну да, я же сказала.

Симона несколько раз поцеловала свой перстень, громко возблагодарив Создателя. Потом она быстро проползла по полу, ухватила подол платья Верны и тоже принялась целовать.

– О, благодарю тебя, что ты пришла! – Симона с трудом поднялась на ноги. – Торопись! Мы должны бежать!

Верна, обняв Симону за плечи, усадила ее на тюфяк и осторожно убрала ей со лба прядь грязных, спутанных волос.

И замерла.

У Симоны на шее блестел ошейник. Так вот почему она не могла сломать щит!

Никогда еще Верна не видела Рада-Хань на сестре Света. Ей стало дурно. Она слышала, разумеется, что и в прежние времена на утративших разум сестер надевали ошейник. Оставлять на свободе сумасшедшего, который владеет даром, все равно что метнуть молнию в толпу. Его необходимо держать под контролем. И все же...

– Симона, тебе ничто не угрожает. Ты во Дворце, под защитой Создателя. Тебе нечего бояться.

Симона разрыдалась.

– Я должна бежать. Пожалуйста, отпусти меня. Я должна бежать.

– Но почему, дорогая?

Симона вытерла слезы, размазывая по лицу грязь.

– Он идет.

– Кто?

– Тот, из моих снов. Сноходец.

– Кто он, этот сноходец?

Симона отшатнулась.

– Владетель.

Верна помолчала.

– Этот сноходец – сам Владетель?

Симона так отчаянно закивала, что Верна испугалась, как бы она не свернула себе шею.

– Иногда. А иногда – Создатель.

– Что?! – не удержался Уоррен. Симона вздрогнула.

– Это ты? Ты тот самый?

– Я Уоррен, сестра. Ученик, и не больше.

Симона провела пальцем по потрескавшимся губам.

– Тогда тебе тоже нужно бежать. Он идет. Ему нужны те, кто обладает даром.

– Тот, что из твоих снов? – спросила Верна. Симона опять яростно закивала.

– А что он делает в твоих снах?

– Мучает меня. Ранит. Он... – Она в отчаянии поцеловала свое кольцо, ища защиты у Создателя. – Он требует, чтобы я нарушила свои обеты. Велит мне делать разные вещи... Он демон! Иногда он прикидывается Создателем, чтобы меня обмануть, но я знаю, что это он! Знаю. Он демон!

Верна обняла ее.

– Это только кошмар, Симона. Всего лишь сон. Постарайся это понять.

Симона отчаянно замотала головой:

– Нет! Это сон, но это не сон! Он идет! Мы должны бежать!

Верна сочувственно улыбнулась:

– Почему ты так думаешь?

– Он сам мне сказал. Он идет.

– Разве ты не понимаешь, дорогая? Это происходит только во сне, а когда ты бодрствуешь, ничего нет. Это не настоящее.

– Сны настоящие. И когда я не сплю, я тоже знаю, что он идет.

– Сейчас ты не спишь. Сейчас ты тоже уверена, что знаешь? – Симона кивнула. – Но откуда тебе это известно? Ведь когда ты не спишь, он не приходит к тебе и не говорит с тобой. Как же ты можешь знать, что он идет?

– Я слышу его предупреждение. – Взгляд Симоны перебегал с Уоррена на Верну и обратно. – Я не сумасшедшая. Нет. Разве вы не слышите барабаны?

– Да, сестра, слышим, – улыбнулся Уоррен. – Но они не имеют отношения к твоим снам. Этот барабанный бой всего лишь возвещает о грядущем прибытии императора.

Симона снова потеребила губу.

– Императора?

– Ну да, – сказал Уоррен. – Императора Древнего мира. Он прибывает сюда с визитом, только и всего. Вот что означает этот барабанный бой.

Симона озабоченно сдвинула брови: