Кристофер Паолини - Эрагон

Ох, как ему хотелось получить ответы на все эти вопросы! Но сейчас никак нельзя было требовать от Брома объяснений. Нет, лучше подождать. Вот уедут они из Тирма, и тогда уж он заставит Брома раскрыть все свои секреты! Эрагон был поглощен этими мыслями и не заметил, как дверь в коридор приоткрылась.

— Ну что, кони в порядке? — спросил Бром. Эрагон вздрогнул и молча кивнул. Ведя коней в поводу, они покинули крепость.

Когда они неспешным шагом возвращались к дому Джоада, Бром вдруг спросил:

— Значит, ты все-таки женился? — И он подмигнул старому приятелю. — Да еще на такой хорошенькой молодой женщине! Что ж, поздравляю!

Джоад с кислым видом кивнул и пожал плечами, глядя куда-то вдаль.

— Спасибо, но вряд ли твои поздравления в данный момент уместны, — сказал он. — Мы с Хелен не очень-то счастливы.

— Но почему? Чего ж ей не хватает? — удивился Бром.

— Самого простого, — уныло сказал Джоад. — Счастья, детей, веселых застолий, приятной компании. Беда в том, что она из богатой семьи, ее отец немало денег вложил в мое дело… Если я буду продолжать терпеть убытки, у нас скоро не станет хватать денег на такую жизнь, к какой она привыкла. Но, прошу тебя, — Джоад умоляюще посмотрел на Брома, — пусть мои беды совершенно тебя не тревожат. Хозяин не должен обременять гостей собственными заботами. Пока вы живете в моем доме, пусть вас беспокоит разве что чересчур полный желудок!

— Что ж, спасибо тебе за гостеприимство, — сказал Бром. — Мы слишком давно путешествуем и порядком устали от кочевой жизни. Ты случайно не знаешь, где здесь можно купить не слишком дорогую одежду? Езда верхом самым прискорбным образом сказалась на нашем платье.

— Конечно, знаю. Я ведь купец. — Джоад даже повеселел. И с радостью принялся рассказывать о местных товарах и ценах. Но уже возле самого дома вдруг остановился и предложил: — Вы не будете возражать, если мы поедим где-нибудь в другом месте? По-моему, ей будет неприятно, если мы сейчас все вместе заявимся…

— Как скажешь, нам совершенно все равно, — поспешил успокоить его Бром.

Джоад с явным облегчением вздохнул:

— Вот и хорошо. А коней ваших давайте оставим у меня в конюшне.

Они так и поступили, а затем все вместе направились в большую таверну. Здесь, в отличие от «Зеленого каштана», было очень чисто и многолюдно. Когда подали основное блюдо — фаршированного молочного поросенка, — Эрагон с наслаждением набросился на нежное мясо, с не меньшим удовольствием поедая, впрочем, и поданные в качестве гарнира тушеные овощи: картошку, морковь, брюкву и яблоки. В последнее время они питались только подстреленной или пойманной Сапфирой дичью, приготовленной на костре.

Обедали долго, несколько часов. Бром с Джоадом неустанно плели всякие байки, Эрагон не возражал: он согрелся, был сыт, откуда-то доносилась негромкая музыка, и даже стоявший в таверне, полной пьяноватых посетителей, гул был ему приятен.

Когда они наконец снова вышли на улицу, солнце уже садилось.

— Вы идите вперед, а я вас сейчас нагоню. Мне нужно кое-что проверить, — сказал Эрагон. Ему хотелось повидаться с Сапфирой и убедиться, что она в безопасности.

Бром с рассеянным видом кивнул, но все же сказал:

— Будь осторожен. И постарайся не задерживаться.

— Погоди-ка, — вмешался Джоад, — ты что, хочешь за ворота выйти? — Эрагон нерешительно кивнул. — Тогда поспеши и непременно возвращайся в город до наступления темноты, иначе ворота закроются. И до рассвета стража тебя ни за что не впустит.

— Я успею! — пообещал Эрагон и бегом бросился по какой-то боковой улочке, ведущей к воротам. Лишь покинув Тирм, он наконец вздохнул полной грудью. «Сапфира! — мысленно позвал он дракониху. — Ты где?»

Она тут же мысленно объяснила ему, куда идти: в сторону от главной дороги и к подножию невысокого заросшего мохом утеса, скрывающегося среди густых кленов. Подойдя ближе, Эрагон увидел ее голову над верхушками деревьев и помахал ей рукой.

«Как мне туда подняться?» — спросил он.

«Если ты найдешь подходящую полянку, я спущусь и подхвачу тебя».

«Не надо, я сам к тебе заберусь».

«Утес довольно крутой…»

«Ерунда! Может, я хочу немного развлечься!»

Эрагон снял перчатки и стал взбираться на утес, наслаждаясь, как ребенок. Взбираться оказалось нетрудно, и скоро он оказался уже на уровне верхних ветвей обступивших утес кленов. Решив немного передохнуть, он постоял на каком-то выступе и уже протянул было руку к следующему, но дотянуться до него не сумел и чуть не сорвался, потеряв равновесие.

Поискав глазами какой-нибудь другой выступ или трещину в скале, он ничего подходящего не обнаружил и хотел было спуститься ниже, но ноги его не находили опоры. Сапфира, свесив голову и не мигая, наблюдала за ним. Наконец Эрагон сдался и сказал ей:

«Ну хорошо, ты была права. А теперь немного помоги мне, пожалуйста».

«Вот видишь! Ты сам виноват, что оказался в таком дурацком положении, а не я».

«Да, да! Я знаю! Так ты поможешь мне или нет?»

«А если бы меня не было рядом? Ты ведь тогда оказался бы в весьма затруднительном положении, верно?»

Эрагон даже глаза вытаращил от возмущения:

«Об этом ты могла бы и не говорить!»

«Могла бы. Да и вообще — может ли какой-то дракон давать советы такому великому человеку, как ты? Ведь в твоем присутствии все должны стоять по стойке «смирно» и с благоговением смотреть, сколь великолепными движениями ты загоняешь себя в тупик! Вообще-то, если бы ты сначала как следует посмотрел и только потом полез вверх, то увидел бы, что там есть вполне заметная тропка. Очень удобная, между прочим». Сапфира, склонив голову набок, смотрела на него своими блестящими глазами.

«Ну, я же сказал, что ошибся! Будь так любезна — вытащи меня отсюда без лишних слов!» — совсем рассердился Эрагон. В ответ Сапфира исчезла за краем утеса и умолкла. Выждав несколько минут, Эрагон понял, что сейчас свалится вниз, и отчаянно закричал:

— Сапфира! Вернись! — Но ответом ему был только шум листвы.

Наконец громко захлопали крылья, посыпались камешки, и Сапфира воздвиглась на вершине утеса, посмотрела на Эрагона и, слетев вниз, повисла над ним в воздухе, точно огромная летучая мышь. Потом она схватила его когтями за рубаху, при этом слегка оцарапав ему спит; и взмыла над рощей, а через несколько секунд мягко опустила его на вершину утеса.

«Это было на редкость глупо с твоей стороны», — добродушно заметила она.

Эрагон промолчал. С утеса он отлично видел все вокруг, особенно прекрасным было море, покрытое пенными валами… Да уж, место Сапфира выбрала действительно удачное! К тому же здесь вряд ли кто-то мог ее заметить.