Контрактор. Книга 3 - Антон Романович Агафонов
— Да этот парень сумасшедший, — пробормотал Арчи, смотрящий на телефон у меня из-за спины. — Глубинное искажение — это не шутки.
— И вот я могу с уверенностью сказать, что мы этот вопрос решили! Теперь каждый сможет стать избранным. Каждый сможет жить вечно, сможет перестраивать свое тело, за мгновения восстанавливать поврежденные части тела! И я вам это докажу. Мариса, пожалуйста… — парень обратился к кому-то за кадром, и к нему подвезли немолодого мужчину без ног. Он был худым, болезненным, и казалось, что он вот-вот погрузится в сон. — Это господин Дениэл Миллер, и он не просто ветеран Африканской колониальной кампании, но и болен раком. Диагностировали его слишком поздно, и даже целители ничего не могли с этим поделать. Но сможем мы.
— Он же не собирается… — я ощутил, как у меня по спине побежали мурашки.
То, что я видел на экране было неправильным, и весь мой опыт ганхирского демона говорил, что это надо остановить, а любого, кто хоть как-то имеет отношение к подобным экспериментам, прикончить. Глубинное искажение не то, с чем можно шутить и играться, оно неподвластно даже богам, что уж говорить о каких-то ученых и магах.
— Собирается, Адриан, собирается… — мрачно хмыкнул Арчи.
И действительно, мужчина достал из небольшого стального кейса ампулу с белым веществом и вставил её в автоматический инъектор. Поднес к шее мужчины и сделал укол. Тот вздрогнул. Первые несколько секунд ничего не происходило, но затем на него накатили конвульсии. Ветеран задергался, забился в своем кресле-каталке, и светловолосому мужчине даже пришлось его удерживать. Тем временем от места укола по всему телу стали расходиться белые вены. Они пульсировали и меняли кожу, в паре мест появлялись струпья и гнойники, но затем белая субстанция под кожей их словно поглощала.
— Он отращивает ноги! — воскликнул Арчи, и действительно. Белая субстанция стала превращаться в ноги. Она не пыталась имитировать кожу, просто создала ноги из себя, а следом внесла коррективы и в другие части тела.
Блондин наблюдал за этим с нескрываемым удовольствием. Процесс длился меньше минуты, и вот уже белая субстанция занимала порядка шестидесяти процентов тела. Нетронутыми осталась лишь грудь, плечи и голова, хоть по ним и разошлись белые вены.
— И каковы ощущения? — спросил он у подопытного.
— Не знаю… — замялся тот, затем попытался встать, и у него это получилось легко и непринужденно, словно он всегда мог это делать. — Я… Я могу ходить.
— Не просто ходить. Ты можешь бегать, прыгать, сражаться. Ты обладаешь силой большей, чем простой человек. Но знаешь, что в этом самое прекрасное? — блондин говорил уже не столько с подопытным, сколько с гостями. — Ему больше не страшно искажение. Ему не страшны монстры, он может повелевать ими!
Гости аплодировали, а я все сильнее ощущал волнение от увиденного. Эти люди не понимают, что делают, не понимают, какое зло добровольно пускают в свой мир.
— Мы должны их остановить, — сказал я Мирославе.
— Я понимаю. Мы захватим его или убьем.
— Нет, не понимаешь, — покачал я головой. — Мы должны не просто убить его, а уничтожить всё его исследование. Стереть с лица земли эту лабораторию. Если это пойдет в массы, то весь мир может погибнуть.
Глава 30
Наш автомобиль остановился на парковке какого-то высокого небоскреба необычного дизайна: он словно закручивался, а этажи чередовались по глубине, образуя ребристость. Выглядело это любопытно, но разглядывать это архитектурное чудо у меня не было времени. Стоило машине остановиться, как Мирослава приказала выйти на улицу и следовать за ней, лишь водитель остался на своем месте.
Помимо нашей маленькой группы на место прибыло ещё несколько машин, из которых тоже высыпали бойцы в похожем снаряжении, и всей толпой мы направились в сторону черного входа. Я шел где-то в середине построения и, скорее всего, немного выбивался из общей картины, потому что отряд шел плотно, держа оружие с глушителем наготове, а я к нему даже не прикасался.
Мы вышли в коридор, дошли до лестницы, а дальше стали подниматься. Я же пока думал о том, что увидел на телефоне. Эти безумцы целенаправленно пытаются использовать глубинное искажение, превращать людей в «избранных»! Да Тысячеликий совет за такое целые миры выжигал дотла, да по-хорошему и Сокрушитель не должен сидеть сложа руки. Глубинное искажение подобно метастазам рака, чуть запустил — и мир уже не спасти. Если жить с обычным искажением вполне себе можно, то глубинное извратит и уничтожит всё вокруг себя.
И тут я вспомнил Фероса, которого видел во время спарринга с Филином. В тот момент я решил, что он помогает этому типу в сражении со мной, но думая об этом снова, прихожу к выводу, что мог ошибаться. Возможно ли, что Ферос присутствовал в этом месте по той же причине, что и я — тот белобрысый парень, имя которого я теперь знал. Роберт Скейлер.
Ферос хочет, чтобы глубинное искажение разрослось в этом мире?
Одна лишь эта мысль вызывала у меня злость. Одно дело — личные счеты со мной, и совсем другое — уничтожить целый мир лишь ради того, чтобы досадить мне. Я же просто хотел отдохнуть, хотел, чтобы меня просто оставили в покое, но раз за разом находятся те, кто не дают этого сделать.
От мыслей меня отвлек пыхтящий Арчибальд. Ему подъем по лестнице дался тяжело.
— Адриан, может, просто прикончишь меня? А потом призовешь заново наверху…
— У тебя откат будет долгим, — усмехнулся я, чувствуя, как гнев немного утихает. Но с этим Робертом Скейлером действительно надо что-то делать. Уничтожить все его исследования и, возможно, его самого.
Мои спутники тем временем действовали жестко. На лестнице показался один из охранников, видимо, вышедший покурить или вроде того. В любом случае, ему не повезло. Никаких заложников мои товарищи брать не собирались и просто пустили ему пулю в голову.
Где-то впереди нас должна ждать Эйна. Я уже чувствовал её контракт. Видимо, та запись, которая транслировалась Мирославе на телефон, была сделана теневой убийцей. И вот наконец нужный этаж, дверь открыли с той стороны, и это действительно была Эйна.
— Смени одежду на нашу, — приказала ей Мирослава, и та, кивнув, в мгновение ока превратилась в одного из солдат. Всё-таки Тень — удивительная штука, не перестаю удивляться тому, как ловко Эйна проделывает
