Очень долгое путешествие, или Инь и Ян (СИ) - Соловьёва Яна

— Они разделяются и прикрывают отход к шахтам, — проговорил Иорвет. — Ждём.

Первые лучи солнца показались из-за холма, когда мы услышали глухие удары.

— Яна, они ломают двери в шахты, пора, — скомандовала Саския.

Я кивнула, и второй помощник кузнеца, Корриган Борос, исчез в направлении скал над входом в Тоннель Основателей, куда мы вывели шнуры, ведущие в глубь шахт. Про себя я начала отсчитывать секунды: его путь должен занять ровно десять минут, туда и обратно, мы тренировали это несколько раз.

В авангарде нильфгаардцев опять произошло перестроение, затрубил рог, щитовые рыцари и конники медленно двинулись вперёд, прикрывая выдвижение требушетов.

Я уже досчитала до шестисот семидесяти. Где же Корриган, неужели он не смог добраться до запалов? Но в этот момент краснолюд показался на стене, показывая, что всё в порядке.

Войско шаг за шагом продвигалось к воротам. Иорвет дал команду выпустить стрелы с горящими наконечниками. Я следила за приближением требушетов. Ещё не пора. Рядом со мной стояла Мона, держа наготове лук.

— Курт, зажигай! — наконец, крикнула я.

Руки Воландеморта зашевелились, голова под низко надвинутым капюшоном заходила ходуном, и из длинных рукавов вырвались снопы искр.

Иорвет поднял руку, и второй залп горящих стрел полетел в сторону нильфгаардцев, скрывая стрелу Моны, которая вонзилась в неприметный серый мешочек у подножия стены и подожгла его. Чёрные, не останавливаясь, продвигались вперёд, уже полностью зайдя на заминированную часть дороги. В сторону нашего чародея посыпались арбалетные болты, не причинив ему, конечно же, никакого вреда.

Три, два, один. Дорога взорвалась, одна бомба за другой превращали в кровавое месиво людей, лошадей и обломки осадных орудий. Плотный дым окутал сжатый между вергенскими стенами путь к воротам. Ряды нильфгаардцев дрогнули, опять раздался звук рога, и из клубов дыма вперёд вышли чародеи. Вокруг них разливалось сияние, растягиваясь над наступающими в прозрачный щит.

Воландеморт вскинул руки. Земля под ногами содрогнулась — начались взрывы в шахтах.

Один из чародеев сложил руки над головой, и в Воландеморта полетел огненный шар. С арки до меня донеслась краснолюдская брань, Курт выпутывался из-под горящих тряпок.

Не обращая внимания на крики своих раненых, в дыму нильфгаардцы по трупам продвигались вперёд. В моём выступлении осталась последняя нота.

— Пора! — крикнула я Иорвету.

Он махнул рукой, огненный дождь посыпался снова, и Мона зажгла последний шнур. Двимеритовые бомбы, которые мы закопали на последнем участке дороги у ворот, разорвались. Магический щит лопнул, как мыльный пузырь, из четверых чародеев выжил один. Над аркой ворот, как чёрт из табакерки, появился восставший Воландеморт с черепом вместо лица, вздымая руки со струями сыпящихся бенгальских искр.

Последнего нильфгаардского чародея догнала стрела. Затрубили рога, и бегущих в страхе нильфгаардцев встретило и развернуло подкрепление. С лестницами наперевес враги ринулись к воротам.

— Наконец-то предварительные ласки закончились! — одобрительно воскликнул Ярпен Зигрин и хлопнул меня, целясь по спине, но попал в силу ли роста или же для поднятия боевого духа по заднице. Крикнул краснолюдам: — Давай!

Закрутились лебёдки, открывающие люки в отсеках с кипящей смолой. Первая волна наступающих захлебнулась, но поверх уже лезла новая. На стенах началась рукопашная, краснолюды Ярпена с остервенением рубили нескончаемых, как муравьи, нильфов. Скоя'таэли методично расстреливали лестницы, облепленные, как гроздьями, карабкающимися чёрными мундирами, и старались не подпустить стрелков к оставшейся баллисте.

Саския носилась по стенам, крича команды и рубя врагов. Я отталкивала лестницы Аардом, жгла огнём и прикрывала выпускающих одну за другой стрелы Иорвета и Мону. Адреналиновый приход сокрушил бесполезную в бою тревогу, фокус внимания сузился, я видела перед собой только чёрные шлемы, и животное внутри меня жаждало защитить своих и жаждало крови. Если бы не знаки, я тысячу раз была бы уже мертва. Я видела, как падали вокруг сражённые краснолюды, я видела, как горящий смоляной шар, выпущенный из баллисты, ударил в грудь юного скоя'таэля, прикрывшего товарищей, и моментально превратил его в пылающий расплавленный кусок плоти. Кровь и боль, надрывные крики подстёгивали ярость, заставляли раз за разом вставать, не сдаваться, плечом к плечу биться дальше.

Натиск на стенах был остановлен, ступени заливала кровь, трупы врагов скидывали вниз.

Вдали показалась последняя дивизия. Впереди на вороном коне в богатых доспехах выступал мощный лысый мужик.

— Ренуальд аэп Матсен, собственной персоной! — громко произнесла, тяжело дыша, Саския, утёрла залитое кровью лицо и стремительно сбежала по ступенькам к рыцарям.

Бывший командор «Имперы» не спеша надел чёрный шлем с золотыми крыльями, встал на стременах и вытянул вперёд руку. Дивизия пошла в наступление.

— Кому принадлежит Долина Понтара? — раздался внизу высокий голос Саскии.

— Нам! — подхватили голоса.

— Кому принадлежат наши жизни? — ещё громче крикнула она.

— Нам!

— Докажите!

Взревел хор голосов, гигантские ворота Вергена медленно отворились, и навстречу нильфгаардцам ринулись рыцари с людьми и краснолюды.

Внизу завязался бой. Саския в открытом шлеме, из-под которого развевались светлые волосы, сидя на коне, прорубала дорогу к командору. В месиве внизу мелькали окровавленные мечи и топоры, надрывные крики прорезали воздух. Тех, кто падал, жив ли мёртв, топтали копыта лошадей, противники рубили друг друга, оступаясь на скользких от крови доспехах под ногами. Не понимая, следует ли мне спуститься, ведь отсюда я ничем не могла помочь, я исступлённо металась по краю стены. Занесла уже было ногу над лестницей вниз, когда меня за шиворот приподняло и отшвырнуло обратно. Иорвет отпустил мою куртку, обложил трехэтажной эльфийской бранью и снова поднял лук. Саския и Ренуальд аэп Матсен сошлись в схватке. Не отпуская натянутого лука, эльф пристально следил за ними. Кони сближались и расходились, противники взмахивали мечами. Видно было, что командор превосходно владел оружием, и хотя Саския пока не уступала ему, инициатива была на его стороне.

Войска Вергена меж тем с переменным успехом теснили нильфгаардцев. Белки точными выстрелами прореживали ряды врагов, но ни в одну, ни в другую сторону перевес не наступал. Мы слышали крики, лязг и звон мечей и топоров и глухие удары сталкивающихся щитов. Казалось, что схватка предводителей должна была предречь исход битвы.

Саския пошла в атаку, нильфгаардец парировал и, сделав обманный маневр, замахнулся мечом, и в тот же миг в бабку его вороного коня воткнулась стрела. Иорвет опустил лук. Конь споткнулся, и Аэдирнская Дева, воспользовавшись заминкой, с двух рук нанесла страшный удар мечом, от которого командор покачнулся и соскользнул на землю. Не медля ни мига, Саския спрыгнула с коня и вогнала тонкий стилет в глазную щель в крылатом шлеме.

Краснолюды взревели и с удвоенными силами бросились в атаку. За ними, возбуждённо крича, побежали люди. Конные рыцари пиками кололи оставшихся нильфгаардцев. Исход схватки был предрешён. И когда торжествующий вопль накрыл поле брани, вдалеке на подходе к воротам неожиданно показалась конная армия.

***

— Отходим! — крикнула Саския, затрубили вергенские рожки, и ещё недавние победители, подбирая и таща раненых, спешно отступали обратно внутрь городских стен.

Последние из оставшихся в живых нильфгаардцев убегали к невесть откуда взявшемуся подкреплению. Лебёдки заработали, ворота Вергена закрылись.

В отчаянии я стояла среди скоя'таэлей. До сих пор наш план работал безупречно, и вдруг в один миг всё пошло прахом. Остановившимся взглядом Иорвет следил за приближающимися врагами. Лицо его стало белым, как вергенский мрамор.

Впереди шли конные рыцари, держащие в руках пики. Прищурив глаза, я вглядывалась в них, и когда поняла, что вижу, кровь отхлынула от лица, а голова закружилась. Мона рядом ахнула: