Веда Талагаева - Защитник камня

- Так вот, - прошептал Юн почти восторженно, - как выглядит зло.

- Ничего подобного! - возмутился Илья, сжав ладонь в кулак и убирая камень обратно в мешочек, - Он вовсе не зло.

- Только седьмая его часть, - кивнул Кадо.

- Вовсе нет, - обиженно дрогнувшим голосом возразил Илья, - Агенор говорил, что Кристалл Знания изначально не был ни плохим, ни хорошим. Знание никакое, понимаете? А камни могут делать много добрых дел. Знали бы вы, какое от него исходит успокоение, когда мне... когда...

В том, что ему бывает страшно, Илья признаться не смог.

- Если б камень не был злом, ученица Умадана не охотилась бы за ним и другими такими, как он, - убежденно заявил Юн и залез обратно в кресло.

- Не разглагольствуй, чародей-двоечник, - презрительно оборвал его Кадо, - Я не очень разбираюсь в таких вещах, Элиа, но если ты говоришь, то я тебе верю. Камень-то у тебя, а не у кого-то еще.

Илья благодарно улыбнулся ему и снова склонился над тетрадью. Рука, державшая перо, слегка дрожала. Если бы мальчики не были так заняты спором, они бы заметили, что в зеркале, висевшем на стене за их спинами, появилось смутное отражение высокой худой фигуры в темной одежде. Отражение наблюдало за ними, пока Илья держал в руке колдовской камень. Стоило мальчику убрать его обратно в талисманницу, отражение исчезло.

Илье приснился сон из его московского прошлого. Снилось лето, дача. Они с Гвендалем удили рыбу на берегу узкой медленной речушки за деревней. Сидели с удочками на деревянных мостках и ждали. Утренняя прохлада заставляла кожу покрываться мурашками. От зеленовато-зеркальной поверхности воды поднимался парок тумана. Только что вставшее утреннее солнце припекало правую щеку; было тихо и клонило в сон. Илья какое-то время боролся, потом его сморило, он ткнулся лицом в плечо Гвендаля и заснул. А потом все вдруг изменилось. Его висок, щека и подбородок упирались уже не в теплое дядино плечо. Голова Ильи лежала на чем-то холодном, шершавом и твердом. Это было неудобно, Илья поднял голову и увидел, что он лежит на большом плоском камне на вершине голого, поросшего редкой травой холма. Вокруг него гулял ветер, простиралось поле, покрытое холмами и впадинами, а вдали, в самой низине раскинулся город. Его светло-серые стены с треугольными зубцами и высокие остроконечные башни были ярко освещены солнцем. На башнях трепетали флаги с изображением золотого яблока на рубиновом поле. "Мирадор", - отчего-то сразу догадался Илья. Он приподнялся на локте, чтобы лучше разглядеть город и увидел, что поле вокруг него, сколько хватает глаз, заполнено воинами в доспехах и кольчугах. На разных концах холмистой равнины одна против другой стояли две армии. Над одной из них ветер раскачивал штандарты и знамена с ильраанским яблоком, над другой колыхался мрачный стяг черного цвета с ящерицей, грызущей свой собственный хвост. Два закованных в броню людских моря были неподвижны. Свежий утренний воздух становился густым и закипал от напряженного ожидания. В небе уже собирались тучи, и между ними низко кружили стаи воронов. "Битва чародеев и темных магов, - сказал себе Илья, с волнением глядя вниз, - Последняя битва". Он всмотрелся в ряды собравшихся у стен города под знаменами с золотым яблоком и увидел Агенора, стоящего в первом строю одетых в кольчуги воинов. Верховный Чародей выглядел гораздо моложе, его короткие волосы и бороду еще не тронула седина, и они были темно-русыми. В одной руке Агенор держал щит, другой сжимал короткий острый меч. Впереди армии чародеев на сильной белой лошади, накрытой красной с золотом попоной, сидел человек с длинными волнистыми черными волосами. Его голубые глаза смотрели вперед сурово и решительно. Ветер развевал длинный темно-синий плащ, накинутый поверх серебрящейся кольчуги. "Витольд Рено, - подумал Илья, - Отец Гвендаля и моей мамы, мой дед." Сердце мальчика гулко стучало от волнения при виде величественного всадника на белой лошади. Но что-то вдруг заставило его посмотреть в другую сторону, на противоположный конец поля. Илья оглянулся и увидел высокий пригорок, а на нем несколько фигур, возвышающихся над общей массой людей. Четверо высоких мужчин и женщина с лицом, поражающим суровой холодной красотой. Они стояли на возвышении, завернувшись в черные плащи поверх доспехов, и смотрели вниз на приготовления к битве пустыми ледяными глазами. "Ученики, - сказал себе Илья, - А где же..." Пятеро расступились, и из-за их спин выступил шестой. Вся его крупная мощная фигура была с головы до пят закована в вороненые доспехи. Рука в железной перчатке опиралась на рукоять длинного и тяжелого меча. Он будто бы преобладал надо всем полем, возвышался и давил на собравшихся здесь людей. Сердце у Ильи подскочило к горлу и замерло. "Умадан", - догадался он. Привстав на камне, Илья попытался разглядеть лицо темного мага, но оно было скрыто глубоким капюшоном черного плаща. Словно чувствуя, что мальчик смотрит на него, предводитель темных сил повернулся в его сторону, и Илью обжег тяжелый сверлящий взгляд глаз, которых он не увидел. А потом все внезапно кончилось. Илья проснулся словно от резкого толчка внутри себя. Он обнаружил, что лежит в темноте на мягкой кровати с незадернутым бархатным пологом. На соседних кроватях крепко спали Кадо и Юн. Илья перевел стесненное дыхание. На лбу у него выступила испарина, в голове гудело. Он чувствовал, что его будто тянет куда-то, и противостоять этому невозможно. "Иди! Иди!" - позвал внутри него властный настойчивый голос. "Куда и зачем?"- попробовал было воспротивиться Илья. "Иди, - повторил голос в тишине, - Встань и иди. Ты должен это сделать. Иначе..." Илья откинул одеяло, встал с кровати и вышел из комнаты. Он не знал, куда идет, ноги сами его вели. Бесшумно ступая по холодному каменному полу, Илья прошел в темноте по узким коридорам и переходам замка Тор, миновал несколько лестниц, незапертых дверей, погруженных во мрак покоев. Голос внутри все твердил: "Иди. Спеши". И он шел, не пытаясь преодолеть непонятное притяжение. В конце длинного прямого коридора перед Ильей были высокие двухстворчатые двери, украшенные железными накладками с чеканкой. Он подошел, толкнул их и вошел в длинный зал с узкими окнами, выходящими на запад. Пол, выложенный белыми и черными гранитными квадратами, казался огромной шахматной доской. Илья стоял на одной стороне доски, а на другой маячил черный силуэт в остроконечном капюшоне. "Должно быть, я сплю, и сон продолжается", - подумал Илья, глядя на силуэт в капюшоне, словно сквозь туман. Он сделал несколько плавных бесшумных шагов навстречу Илье и медленно вскинул руки. Илья почувствовал, что цепочка у него на шее дернулась вперед, и увидел, что талисманница приподнялась и рвется навстречу манящим рукам черной фигуры. "Иди. Иди", - шептал ему самому настойчивый голос. "Нет, Умадан, ты не получишь колдовской камень," - медленно, как в тумане, подумал Илья и схватил талисманницу обеими руками. Силуэт в остром капюшоне еще приблизился, продолжая притягивать мальчика и камень. За его спиной Илья уловил неясное движение. Из темноты выступило одетое в черное безобразное существо с пугающим серо-зеленым лицом, исковерканным и потрескавшимся. На лице хищно горели маленькие свирепые и хитрые глазки. Илья вспомнил рассказ царицы. "Демон Моины," - подумал он, и его объял холодный ужас. Безобразное чудовище протянуло вперед свою когтистую серую руку, словно отталкивая кого-то. Зал перед глазами у Ильи закачался, все поплыло, кружась в темном гудящем водовороте. Илью затянуло в этот водоворот, и он упал без памяти.