Эндрю Харман - Святой десант

Восемьдесят пять футов аварийной лестницы с ревом вспыхнули.

Гасила заскрипел зубами. Назад пути не было. Он должен был двигаться дальше, героически отгоняя от себя страх опасности, сражаясь с шансами на спасение своего верного осла. И тут, словно бы в ободрение, еще один рев прозвучал впереди, приглушенный деревянной дверью.

Усилием воли Шланк привел ноги в движение, мощно выбрасывая их вверх по бесконечному пролету. А затем он наконец оказался на верхней площадке, отделенный от Штуцера единственной деревянной дверью. И еще — языком способного поджарить любого героя пламени. И еще — плотной пеленой заволакивающего весь обзор дыма.

Для любого, кроме Гасилы, это стало бы катастрофой. Но он лишь над всем этим посмеялся. Потребовалось бы нечто большее, нежели подобные физические барьеры, чтобы встать между ним и его лохматым любимцем. Особенно когда он уже зашел так далеко.

Фырча и пихая дверь точно подпаленный с хвоста носорог, Гасила собрался с силами и сделал решающий бросок.

Дверь подалась под его плечом, разбрасывая во все стороны всевозможные щепки. Одним прыжком Шланк одолел комнату и приземлился Штуцеру на спину. Восторженный рев извергся из пасти верного осла, когда он почувствовал знакомый обхват ног Гасилы на своей диафрагме. Штуцер галопом рванулся вперед, выпрыгнул в окно — и, обрамленные галактикой крутящихся стеклянных звезд, они вылетели прямо в ночное небо.

На высоте в одну сотню футов, если стремиться к полной точности.

Внизу со злорадным ожиданием скалились голодные скалы. И тут Гасила понял, насколько аэродинамичным вообще-то является средний осел.

Земля понеслась им навстречу с энтузиазмом жутко вымазанного в грязи Лабрадора, отчаянно стремящегося прыгнуть на грудь своему хозяину.

Гасила дико завопил, беспомощно забился и выпал из гамака, внезапное столкновение его мягкого носа с холодным мрамором стало чем-то сродни блаженному облегчению.

Все это оказался всего лишь кошмарный сон. Ни в какую пылающую башню Штуцер заключен не был. Не было и никакого пожара. Шланк не утратил своих предсказательных способностей.

Несколько мгновений Гасила просто лежал на холодном полу, с любовью по нему похлопывая, облегченно радуясь и глубоко дыша. Затем он внезапно закашлялся и резко сел, ноздри его тревожно раздувались.

Если все это было просто кошмарным сном и никакого пожара не было, тогда почему у него в ноздрях явственно ощущалась щекотка от дыма? И почему он действительно слышал рев?

Метнувшись к окну, Шланк выглянул наружу. Штуцер тревожно прыгал и метался в своем загоне, красноречиво указывая мордой в сторону далекого горизонта. Взгляд Гасилы переместился туда. Он потрясенно ахнул, увидев клубы дыма, что беспрепятственно поднимались с горящего ячменного поля.

Секунду спустя Шланк уже выпрыгнул из окна и заскользил вниз по аварийному шесту, чтобы приземлиться прямо на спину грызущему удила Штуцеру. Затем, потянув за отпускной рычаг загона, он на полном ходу вынесся за ворота.

Только теперь, когда улицы Аксолотля стали стремительно проноситься мимо, у Гасилы появился шанс подивиться случившемуся. Он должен был это почуять, должен был ощутить щекотку в ноздрях, но… ничего этого не было. Не мог ли кошмарный сон быть предупреждением? Шланк в этом сильно сомневался. Он мог быть столь же суеверным, как и любой другой житель Аксолотля, но предостерегающие кошмарные сны, да еще днем? Нет, никоим образом! Мог ли в ряды Службы предотвращения пожаров заступить какой-то новый работник? Тот, чьим долгом было держать бдительную ноздрю на конкретный предмет потенциального возгорания посевов и сельскохозяйственных припасов? Если случай был именно таков, почему тогда Гасила ничего об этом работнике не узнал? Нет, в высшей степени невероятно!

Таким образом, оставался третий и самый ужасающий из вариантов. Каждый аксолотлианец, обладавший хоть унцией предвидения, четко знал, что существует только один класс событий, которые совершенно невозможно предсказать, одна группа событий, которой даже традиционно голодная до новых договоров Страховая компания Аксолотля не коснется своим легендарным шестом. Действия богов!

Однако на переднем фронте разума Гасилы Шланка, пока он на своем верном Штуцере трусил под окном Муниципального зала предсказаний, по-прежнему оставались два вопроса.

Первый: как он собирается потушить это поле?

И второй, самый зловещий: какую выгоду кто-либо из богов намеревался получить от поджога ячменного поля?

— Какую выгоду любой из богов намеревался получить от поджога ячменного поля? — недоверчиво бормотал самый главный муниципальный пророк капитан Мабыть, стоя в до отказа забитом толпой и предельно сквознячком Муниципальном зале предсказаний. Снаружи, сквозь недавно разбитое окно, отчетливо доносился стремительный топот копыт осла Штуцера.

Толпа граждан Аксолотля молча смотрела на главного муниципального пророка в ответ.

— А что заставляет вас думать, что тут замешаны боги? — наконец колючим тоном спросил один мужчина. Он, как и вся остальная банда, сверлил обвиняющим взором пернатую фигуру главного заклинателя по транспорту и общему обращению с товарами.

— Святилище, — снова захныкал Партач, сжимая лодыжку капитана.

— Это с неизбежностью должен быть Акт Богов, — настаивал Мабыть, похлопывая Партача по пернатой голове. — Кто из всей вашей компании все эти события предвидел? Затопление корабля Армота? Поджог ячменного поля? Этот предельно масштабный и отвратительный акт крайнего вандализма, — пророк властно указал на разбитую стеклянную крышу и высаженное окно, едва сдерживая дрожь при воспоминании о слишком уж недавнем вторжении громадных монстров, вооруженных сетью. — Ощущалось ли у вас по одному их этих поводов малейшее трепетание хотя бы одного из ваших органов, которые вообще способны трепетать? А, было?

Последовал общий шелест смущенного отрицания.

— Ась? — рявкнул Мабыть, глазея поверх дуги своего сморщенного носа. — Вот ты, — он ткнул пальцем в первого попавшегося члена толпы. — Ты хоть что-то из этого предсказал?

Внезапно выхваченный лучом прожектора провидец что-то пробормотал и смущенно уставился на свои сандалии.

— А? Что? Да говори же наконец! — рявкнул Мабыть. — Предвидел ты что-то из этого или нет?

— Нет, я… гм… я в последнее время был вроде как занят. Вроде как фокусировался только на… на… — Мужчина снова умолк.

— На чем, приятель? Давай рожай!

Тот покраснел и нервно огляделся.

— На… на свадьбе Блинни Плутта. Я… я хотел как следует удостовериться, что она хорошо пройдет. Я самый большой его поклонник, и я правда…