Павел Комарницкий - Дева дождя

– Новое осложнение, мой господин. Объект опустился в Агр.

– Детали.

– В камере, где он находился, помимо штатных провокаторов из числа узников был размещен волгр, которому придали внешний облик, примерно схожий с обликом прокормителей. Для создания соответствующей психологической обстановки, обычное дело… Он во время планового ежедневного побоища не сдержался, оглушил объекта и выпил. Прямо из сердца… Нужны более тонкие подробности?

– Более тонкие? – голос Друккарги был страшен. – Так. Безмозглую тварь – в небытие. Всех, кто был в камере, на гаввах со списанием, вне зависимости от степени готовности. Золотого болвана раскатать в фольгу, пустить на облицовку дверей. Частями! Тебе ещё одно предупреждение. Ещё по теме?

– Она вернулась в Энроф. Разумеется, как и можно было предположить, вся история с мотоциклом – отвлекающий маневр… Обратно она доставлена тихо, на закрытой машине. Если бы не тамошние технические средства наблюдения, вполне могли пропустить…

– Зачем эти подробности? Когда она выйдет к нам? Состав группы?

– Состав, очевидно, прежний. Выйдет, очевидно, через день-два, иначе бы не вернулась. Успокаивает родителей, готовит и прочее… Важная деталь – либо ей известно, что за ней следят, либо она, по крайней мере, это подозревает.

– Аргументы?

– Разговор с родителями, предваривший возвращение домой, шёл не с обычного телефона и в необычном режиме. Обычный "жучок" – так называют люди подслушивающее устройство – ничего не услышал. Только специальный зафиксировал разговор. И сам разговор свидетельствует…

– Ты сильно рискуешь.

– Я знаю, мой господин. Я не мог скрыть этого прискорбного факта. Если ты решишь, что я буду полезней в виде бруска вольфрама – воля твоя. В любом случае это лучше, чем полное небытие, каковое неизбежно для каждого, кто попытается обмануть Великого Игву Друккаргу.

Огненный монстр громыхнул инфразвуковым смехом.

– Ты прав, мой верный слуга. Ладно. Свободен!

Алмазный секретарь работал сразу на двух клавиатурах, мерцая изнутри лазерными сполохами.

– Всё благополучно, господин Вольфрамовый Голем?

– Вполне! – голос главы Особой Службы был твёрже вольфрама, из которого он состоял.

Глава 20

Ей снился странный сон. Странный и удивительный.

… В четырёхмерном пространстве причудливо изгибались пространства трёхмерные. Как это можно себе представить? Никак. Это невозможно представить в принципе, поскольку человек – существо трёхмерное, и невозможно шагнуть за горизонт…

Это можно увидеть лишь во сне.

В местах, где пространства пересекались, подобно тому, как пересекаются плоскости в учебнике геометрии, возникали особые образования – Грани. Их было довольно много, этих Граней. Там, где их проекция ложилась на земную твердь, в нулевом, иначе основном, иначе плотном мире формировались колдовские урочища, шайтан ущелья и прочие места, где человек с достаточно тонкой нервной организацией чувствует скрытую силу, таящуюся вокруг. В таких местах издревле ставили знаки – дольмены, гранитные стелы, стоунхенджи и даже храмы всех разновидностей. Знак тому, кто может – вот здесь переход…

Иногда Грани-переходы различных слоёв Шаданакара совпадали, подобно тому, как на перекрёстке могут встретиться несколько дорог. Тогда возникало изумительное по сложности образование, которому не было объяснения в обычных словах. Но во сне Марина услышала странное слово – "роза миров". К чему, зачем? После, потом… Сейчас, пока сон длится, важно запомнить – через такие места можно перемещаться по слоям-мирам, точно в лифте через несколько этажей.

Во сне всплыло видение – собор на площади, покрытой то ониксом, то нефритом, то брусчаткой, а то и просто асфальтом. Всё мерцало, будто менялись слайды… Менялся внешне и сам собор, менялась окраска и мелкие детали отделки… даже, кажется, башенки-луковки… Но то, что скрывалось внутри, было незыблемым и нерушимым. Так вот он каков, "Васик"… Понятно, что не для местных перемещений – это же лифт до самого Буствича…

А в самом центре Русской равнины сияли белым светом горы, не укрытые во сне слоем почвы, живыми лесами и травами. Жигули… И хотя порталы-Грани здесь не собраны в тугой узел, как в "Васике", а рассыпаны по довольно обширной площади, зато они ведут сквозь все слои Шаданакара. От Рая до Суфэтха, кладбища, где истаивают души, так и не сумевшие отмыться в адских мирах…

И словно удав добычу, сжимала волшебные Белые Скалы огромная мёртвая река, силясь отгородить от мира мёртвых… чтобы никто из узников никогда и ни при каких обстоятельствах не смог достичь спасительного места. Места, куда не суются ни волгры, ни големы всех сортов, ни прочая нежить. Даже могучие и свирепые драконы не садятся здесь, и если уж приходится пролетать не мимо, а прямо над ними, набирают как можно большую высоту.

А за рекой их ждали. В Скривнусе, в Ладрефе и в Мороде стояли в полной готовности целые полки железных истуканов, не говоря уже о дивизиях глиняных. Огнеглазые каменные гаргульи и химеры ждали сигнала. И где-то невдалеке дремали чудовищные драконы всех мастей.

Ещё ниже, в Агре и Буствиче, состав засад был более разнообразен. Впрочем, драконов хватало и здесь… К тому же здесь в огромном количестве пребывали разнообразные порождения Хаоса, не подчиняющиеся никому и ничему, даже Великим Игвам. Абсолютно неуправляемые твари… В Рафаге, где даже железному голему или волгру чересчур неуютно, они уже просто кишели.

И только ещё ниже, в Шим-Биге, засады не было. И даже огненные исчадия Хаоса забредали сюда нечасто, подобно тому, как акулы в океане избегают чрезмерно больших глубин. Пустой мир, где уже нет почти ничего, где сама земная твердь понятие весьма относительное… Глубина давит, плющит, высасывает силы…

Взрыв в голове!

Марина распахнула глаза, разом выныривая из водоворота сна. В окна бил свет фонарей, с которым уже понемногу спорил зябкий зимний рассвет.

– Ну вот… – Агиэль, похоже, не спал довольно давно, наблюдая сон Марины свет Борисовны. – Ты очень много стала видеть. Всё правильно. Они нас ждут там, возле Пуповины… Всё логично. Для того и приманка там размещена. А мы поступим нелогично. Отсюда и через всю страну. Тихо и незаметно.

Огромные ангельские глаза смотрели прямо в душу.

– Не бойся ничего. Ты Дева Дождя!

…

Здешнее небо было лишено даже того остаточного пепельного света, который позволял отличать его от земли в Мороде. Беззвёздное и безлунное, чёрное, как сажа, оно сливалось с такой же чёрной твердью… Свет в этом перевёрнутом мире исходил не с неба, а от земли. Единственными источниками света в обозримой местности служили зеленоватые пятна уже знакомого адского мха… или плесени?