Mercedes Lackey - Сломанная стрела

— Ты хочешь сказать, мы должны учиться сами, на собственном опыте? — спросила Элспет, пока Дирк старался спрятать улыбку, вызванную торопливым ответом Спутника.

Пока Элспет размышляла над услышанным, Гвена и Ахроди развлекались, стараясь так точно ступать в ногу, чтобы стук копыт сливался и казалось, что по дороге идет, один Спутник, а не два.

— Неужели они никогда не вмешиваются? — спросила девочка наконец.

— На памяти ныне живущих — нет. Хотя в некоторых старых летописях…

— Ну? — подхватила Элспет.

— Некоторые Спутники крайне редко, но вмешивались. Но только когда положение становилось отчаянным, и без их помощи выхода было не найти. Однако все они были Рощерожденными, а единственным таким Спутником на сегодняшний день является Ролан. И они никогда не вмешивались иначе, как по собственной свободной воле, потому-то Герольды никогда не просят их об этом.

— Но почему же только тогда? Почему мы не должны просить?

— Бесенок… — Дирк очень старался облечь в слова то, что он до сих пор только ощущал. — Каков главный закон нашего королевства?

Элспет подозрительно посмотрела на него.

— Ты что, меняешь тему?

— Нет. Не меняю, поверь мне.

— «Единственно правильного» пути не существует «.

— Взгляни на дело шире. Почему духовенству запрещено законом молиться о победе Вальдемара в войне?

— Я… я не знаю.

— А ты подумай. Если хочешь, отъедь, подумай и возвращайся, когда будешь готова.

Элспет предпочла не покидать места рядом с Дирком, а просто поехала дальше молча, с непроницаемым лицом, настолько уйдя в себя, что даже не заметила догнавшего их Скифа.

Скиф подъехал к Дирку с другого бока и окинул юную наследницу долгим любопытным взглядом.

— Ты не думаешь, что для нее такое сложновато? — спросил он наконец. — Я хочу сказать, я пытался следить за твоими рассуждениями и сбился.

— Не думаю, — медленно ответил Дирк. — Честное слово, не думаю. Если бы, на самом деле, она была не готова, то не спрашивала бы.

— Господь и Владычица! — воскликнул Скиф, в искреннем изумлении тряся головой, — Сдаюсь. Вы с ней и впрямь два сапога пара.

Наконец отряд достиг Границы, и Селенэй распорядилась разбить лагерь на стороне Вальдемара, поскольку помещение пограничной заставы было слишком мало, чтобы вместить всех прибывших. Обоз подтянулся туда же уже почти затемно, и королеву не слишком удивило, что ни один из двух ее посланцев не ждал их по приезде. Но когда миновал следующий день, она почувствовала нарастающее беспокойство. Когда же прошло еще два дня без каких-либо изменений, беспокойство превратилось в тревогу.

— Кирилл… — обратилась к Селенэй к Герольду Сенешаля, не отрывая взгляда от дороги, — у меня чувство, что случилось что-то ужасное. Я паникую?

— Нет, ваше величество. — В обычно сдержанном голосе Кирилла отчетливо прозвучало напряжение.

Селенэй бросила на него острый взгляд. На лбу Кирилла обозначились морщины от тревоги.

— Я пытался мысленно связаться с ними, но не могу дотянуться — а уж, по крайней мере, у Криса достаточно Дара, чтобы принять мое послание. Мы с ним не раз такое проделывали. Не знаю, что случилось, но, ваше величество, я… я боюсь за них.

Селенэй не колебалась.

— Прикажите немедля перенести лагерь подальше от Границы. Примерно в полуверсте отсюда у дороги есть подходящее место: пологий холм без всякой растительности, не считая травы. При необходимости оттуда удобно обороняться.

Кирилл кивнул. По-видимому, слова королевы не вызвали у него удивления.

— Когда остальные двинутся в путь, — продолжала она, — распорядитесь, чтобы здешние подразделения Стражи тоже подтягивались туда. А я поеду и предупрежу Пограничных Стражей, чтобы они держались наготове и наблюдали за торговым трактом с хардорнской стороны.

В ответ на мысленный зов королевы к ней рысью подошел ее Спутник, Карио, и она вскочила ему на спину, не удосужившись послать за седлом и уздечкой. Когда Селенэй уехала, Кирилл отправился на поиски Герольда, отвечавшего за устройство лагеря, чтобы приступить к исполнению первого из ее приказов.

Новое место для бивака оказалось неудобным, но, как и планировала Селенэй, гораздо более выгодным с точки зрения обороны, чем старое. Когда прибыли Стражи, Селенэй приказала им стать лагерем между холмом и Границей. Расставила она и часовых — и заметила зловещий знак: Спутники начали занимать позиции по периметру лагеря, неся свой собственный дозор.

Элспет присоединилась к Дирку и почти не отходила от него. Ни он, ни она не высказывали вслух своих страхов до вечера пятого дня, прошедшего в атмосфере напряжения и тревоги.

— Дирк, — выпалила наконец Элспет после того, как на глазах у Дирка десять раз пыталась прочесть одну и ту же страницу книги и явно не видела ни слова из написанного, — как ты думаешь, с ними что-то случилось?

Дирк даже не скрывал, что ни на минуту не сводит глаз с дороги.

— Что-то наверняка случилось, — ответил он без выражения, — Если бы дело было в обычной задержке, они послали бы нам весточку. Непохоже это на Криса…

Он оборвал себя, увидев испуганные глаза девочки.

— Послушай, бесенок, я уверен, с ними все будет хорошо. Мы с Крисом не раз выбирались из всевозможных передряг, а Тэлия тебе не боязливый придворный цветочек. Уверен, они уже возвращаются сюда.

— Надеюсь, ты прав… — еле слышно ответила Элспет, но Дирку показалось, что она не очень-то ему поверила.

Коли на то пошло, Дирк и сам сомневался, что верит.

Забрезжил шестой день, а Селенэй — да, по сути дела, и все собравшиеся у Границы — все еще ждали, когда упадет топор.

Уже под вечер один из дозорных — Герольд, владевший Даром Дальновидения вдобавок к мысленной речи — доложил, что к ним быстро приближается Спутник, и все-население лагеря за несколько мгновений оказалось на ногах и выстроилось вдоль дороги. Селенэй подоспела туда одной из первых и изо всех сил вглядывалась вдаль.

Она, Кирилл и еще несколько человек из ее ближайшего окружения стояли тесной кучкой на краю лагеря. Королева рассеянно отметила, что Дирк, Терен, Скиф, Элспет и Джери образовали другую группку неподалеку, в пределах слышимости. Никто не шевелился и не разговаривал. Солнце безжалостно припекало, но никто не двигался с места, чтобы укрыться в тени.

Дирк ждал; во рту у него пересохло от невысказанного страха. Подбежал второй дозорный и что-то зашептал на ухо королеве. Селенэй стала белой, как простыня, Элспет стиснула руку Дирка, остальные беспокойно зашевелились.